Array Антология - Страшные тайны. Антология русского криминального рассказа конца XIX – начала XX века

– Отлично, – ответил Шерлок Холмс, – если нам надоест ожидать здесь, пока Мэри придет, то мы тоже отправимся в тот трактир. Тем не менее я хочу постучаться в дверь домика. В моем убогом одеянии, которое я, как и ты, взял из лавки Бурка, я, вероятно, произведу неопасное впечатление.

– Смотря по вкусу, – улыбнулся Гарри Тэксон, – собственно говоря, вы смахиваете на заправского хулигана.

– Ты только не воображай, что ты похож на кавалера, – шутя ответил Шерлок Холмс. – Так вот, ты погоди здесь, за кустами, а я нанесу свой визит.

Через короткое время он опять вышел из домика, прошел мимо места стоянки Гарри Тэксона на довольно далекое расстояние и только после этого завернул опять за угол, а затем опять сошелся с Гарри.

– Ты прав, Гарри, – сказал он, – только чета Смит и может проживать в этом доме. Я хотя и не видел Мэри, но зато встретился с ее мужем, Фрэнком Смитом. Он очень симпатичен. Когда я постучался в дверь и попросил милостыню, он впустил меня и дал мне кое-какую мелочь. «Черт возьми, – произнес он, – а я-то сначала подумал, что идет Мэри, когда собирался впустить вас!» Сейчас же он покраснел, заметив, что проболтался. А жена его, вероятно, в городе.

Сыщик и Гарри Тэксон постояли некоторое время за кустами, но, когда Мэри все еще не показывалась на улице, они пошли в трактир, в котором сидел вчера Гарри Тэксон.

Чередуясь, они просидели у окна в течение почти целого дня, но все-таки не дождались еще ожидаемой ими женщины.

– Черт возьми! – наконец проговорил Шерлок Холмс. – Это становится скучным. Не можем же мы просидеть здесь до скончания века, да, наконец, это и обратит внимание. Пойди-ка ты туда еще раз и посмотри, что там делается. В твоем теперешнем гриме Мэри, если только она уже дома, не узнает в тебе племянника Тома Бурка.

Гарри возвратился очень скоро.

– Теперь, кажется, там никого нет, – доложил он, пожимая плечами, – дверь передней комнаты заперта. Смит, по-видимому, тоже ушел и вышел из домика, надо полагать, задним ходом.

– А ты постучался?

– И очень даже, – ответил Гарри, – но никто не отозвался. Домик как будто весь вымер.

– Ну тогда мы распростимся здесь и пойдем по улице в город, – решил сыщик, – может быть, мы по дороге встретим Смита с женой.

Они расплатились и вышли из трактира. Но, сколько раз они ни проходили взад и вперед по улице, ведущей в город, им никто не попался по дороге, кого можно было бы принять за Фрэнка Смита и Эллен. Вечер близился, и сгущались сумерки.

Теперь Шерлок Холмс с Гарри Тэксоном расположились в какой-то канаве, в которой грязь вследствие теплой погоды успела почти совершенно засохнуть, причем обоих прикрывал широкий, пустой пень ивы, стоявший на краю канавы, напротив входа в домик.

С наступлением ночи не показывался ни один прохожий, и никто не мешал сыщику и его помощнику наблюдать. Вдруг оба в испуге содрогнулись.

По ночной тишине раздался жалобный, сдавленный крик, который резко оборвался.

Затаив дыхание, оба сыщика прислушались, ожидая повторного крика, который прозвучал как ужасный зов о помощи человека, находившегося в отчаянии и в смертельном страхе. И вдруг раздался оттуда же такой же крик. То был какой-то неясный, обрывистый крик, скорее подавленный глухой стон, бессильный и слабый.

Шерлок Холмс и его молодой помощник встрепенулись. Они подождали еще немного. Вслед за тем они увидели, как за окном одинокого домика показался свет, быстро пронесся мимо окна и исчез. Потом они увидели слабый свет за ставнями верхнего этажа.

Отсюда следовало, что источник света был перенесен вверх по лестнице и что несший его ходил взад и вперед. В несколько прыжков Холмс и Гарри очутились около домика. Входная дверь была заперта, но сыщики дружными усилиями высадили ее из петель.

Холмс засветил свой фонарь и вбежал в сени. Там никого не было, и он вместе с Гарри бросился вверх по деревянной лестнице, которая вела на второй этаж.

В это время они услышали звон разбиваемых стекол, а когда они добрались до верха, увидели, что преступник, услышав их приближающиеся шаги, поспешно выскочил в окно.

Не теряя ни секунды, оба сыщика бросились обратно вниз и выбежали на улицу.

В некотором отдалении они увидели убегающую темную фигуру.

– За ним! – шепнул Шерлок Холмс своему помощнику, и оба побежали большими скачками за неизвестным, который имел на лице черную креповую маску и летел вперед как сумасшедший. Правая его рука, отвисавшая на боку, была перевязана белым платком.

Вследствие густой тьмы, окутавшей все поле, почти не было возможности видеть беглеца.

Тем не менее сыщики с напряжением всех своих сил бежали вслед за ним.

В течение приблизительно десяти минут они следовали по пятам и уже вот-вот задержали бы его, как вдруг широкая канава, наполненная зловонной, стоячей водой, внезапно отрезала им путь к дальнейшему преследованию.

Убийца – так как беглец не мог быть никем иным – отчаянным прыжком перескочил на другую сторону канавы и в следующую же секунду, мчась дальше бешеным ходом, скрылся из виду. Когда сыщики также попытались перепрыгнуть через канаву, они оба упали в воду, и, к вящей их досаде, не оставалось ничего иного, как выкарабкаться из вонючей жидкости на другую сторону.

– Вот так не везет! – яростно крикнул Шерлок Холмс. – Этот мерзавец успел удрать, и нам только остается сейчас же возвратиться к домику и узнать, какую подлость он совершил.

Они быстро побежали обратно. Войдя в сени, Холмс опять засветил свой фонарь и огляделся. Из сеней вела дверь в комнату, и, когда Холмс направил на нее свет своего фонаря, он невольно вскрикнул. Устремив взгляд вперед, он молча указал на пол и на порог.

Из-под старой двери, подобно змее, сочилась какая-то темная струя. Она протекала через порог и сгустилась неподалеку в маленькую черную лужицу.

– Посмотри сюда, Гарри! – воскликнул Шерлок Холмс. – Что это?

– Это кровь! – с дрожью в голосе ответил Гарри Тэксон.

Великий сыщик отомкнул дверь, в комнате их ожидало другое ужасное открытие.

У подножия лестницы на полу лежала убитая женщина; голова ее была прислонена к стене.

То была Мэри Стивенс, в чем Шерлок Холмс и Гарри Тэксон тотчас же убедились.

Ее мертвенно-бледное, поднятое вверх лицо с широко раскрытыми, безжизненными глазами, мрачными, как-то странно сдвинутыми бровями, открытым ртом и стиснутыми мелкими белыми зубами окаменело, точно изваяние, но вместе с тем оно так отчетливо выражало страх, ненависть и ужас, как, вероятно, ни один скульптор еще не изображал эти ощущения.

Великолепные черные волосы растрепались и спускались по плечам, свидетельствуя о страшной борьбе, следы которой были видны повсюду.