Чингиз Абдуллаев - Ангел боли: Три четверти его души

– Он не мог с кем-нибудь договориться? – вмешался Даббс. – Или выдать себя за гондольера?

– Нет, – улыбнулся Модзони, – мы знаем всех в лицо. Эта профессия в нашем городе чрезвычайно уважаемая и передается по наследству от отца к сыну. Нельзя просто так стать гондольером в Венеции. Для этого нужно много лет учиться. Все они, кто сегодня будет у площади, знают друг друга в лицо. Убийца не мог ни с кем договориться и не сможет каким-то образом сбежать. Я думаю, что он просто блефует. На самом деле даже не посмеет появиться в нашем городе.

– А если посмеет? – угрюмо спросил Дронго, чувствуя за спиной взгляд Луизы. – А что, если он снова придумал какой-то трюк, который мы не можем учесть? Он умеет думать, синьор Модзони. Это не обычный убийца.

Модзони нахмурился.

– Посмотрим, – пробормотал он. – В нашем городе мы не дадим ему развернуться. А если он посмеет здесь появиться, то мы его возьмем. У него нет ни одного шанса. Ни единого.

Дронго все еще чувствовал на своем затылке взгляд Луизы, но больше ничего не сказал.

Машина подъехала к вокзалу, где двое сотрудников полиции в штатском уже ждали их на небольшом катере, закрытом со всех сторон. Все перебрались на катер, при этом Модзони, когда Луиза перешагивала через борт, деликатно предложил ей руку.

Большой канал Венеции имеет форму несколько повернутой латинской буквы S. Под лучами восходящего солнца они двигались по направлению к главной площади города. Луиза стояла на борту, повернувшись спиной ко всем остальным. Дронго решил, что пора подойти к ней. Сейчас не время для мелких обид. И он подошел. Она взглянула на него и снова отвернулась.

– Я хочу с тобой поговорить, – тихо сказал Дронго.

– Ты говорил, что хочешь со мной поговорить, а потом принял решение, не спросив моего мнения, – напомнила она.

– Да, – сразу согласился он, – я не прав. Можешь считать, что я чудовищно не прав. Можешь на меня обижаться. Можешь делать все что угодно. Но я не хочу, чтобы ты с ним встречалась. Если он придумал эту встречу, значит, уверен в своих возможностях. Этот мерзавец уже обманул нас несколько раз. Неужели ты ничего не понимаешь?

– По-моему, это ты ничего не хочешь понять, – отозвалась Луиза. – Я офицер полиции, а не студентка, которая никогда не видела крови. Он не сможет забрать меня с собой на глазах у стольких людей. И ничего мне не сделает. Ему достаточно подойти ко мне на расстояние протянутой руки, как его схватят. Но ты предложил свой план.

Катер был небольшой, все остальные стояли буквально в метре от них. Дронго оглянулся и подумал, что все слышат их разговор. Впрочем, это было не так важно.

– Ты имеешь право со мной не соглашаться, – очень тихо произнес он, чтобы его услышала только Луиза. – Я предложил мой вариант, и остальные его поддержали.

Она посмотрела ему в глаза.

– Ты мне нравился, – проговорила Луиза, словно прощаясь с ним.

– Ты мне тоже, – ответил Дронго.

Она отошла от него. Дронго подумал, что в этой поездке было слишком много личного. Может, напрасно он позволил себе так увлечься этой молодой женщиной? Или нет? Как бы он поступил, если бы на ее месте оказалась другая женщина, ему безразличная? Как поступил бы? Также предложил бы свой план? Занятый своими мыслями, он не заметил, как к нему подошел комиссар Брюлей.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сообщил он. – У меня был похожий случай. У каждого из нас в жизни бывают похожие случаи, после которых мы долго мучаем себя вопросом – правильно ли мы поступили?

– И как вы ответили на этот вопрос? – поинтересовался Дронго.

– Я до сих пор не знаю на него ответа, – признался Брюлей.

До назначенного времени оставалось около шести часов. Но нужно было прибыть на площадь, осмотреться там, проверить расстановку людей и попытаться представить возможное поведение убийцы. У моста Риальто они пересели в две небольшие моторные лодки, чтобы по узким каналам, окруженным со всех сторон домами, подобраться к площади Святого Марка. Недалеко от нее лодки остановились, и оставшийся путь они прошли пешком.

Собор Святого Марка, построенный в виде гигантской буквы «П», как бы защищает соборную площадь со всех сторон. Слева от него находится башня Часов, справа – библиотека и Дворец дожей. Это величественный комплекс зданий, в которых когда-то жили венецианские чиновники. На площади несколько известных кафе, первое из которых открылось еще в 1683 году. Под аркадами в зданиях много ювелирных и сувенирных лавочек. После девяти утра на площади всегда было полно народа. Очевидно, преступник учел и это обстоятельство.

Поднявшись по узкой деревянной лестнице на второй этаж, они прошли во временный штаб, откуда можно было наблюдать за площадью. Здесь уже находилось несколько сотрудников полиции. Модзони предложил всем сесть, затем развернул подробную карту площади и ее окрестностей. Пока он говорил, Дронго смотрел в окно. Отсюда хорошо была видна пока еще пустая площадь. Голуби постепенно садились на ее мощеную мостовую, чувствуя себя здесь достаточно вольготно.

– Когда открывается собор? – поинтересовался Дронго у сидящего рядом Террачини.

– Обычно в половине десятого, – услышав его вопрос, ответил Модзони, – но в это время года чуть позже, примерно в девять сорок пять. В соборе будут наши сотрудники. Один из священников должен дежурить у входа, чтобы убийца не мог пройти под видом священника или монаха. – И Модзони продолжил чертить свои схемы, показывая, кто и где будет находиться и каким образом продумана блокировка всей площади.

В общей сложности в операции должны были участвовать более двухсот сотрудников полиции. С другой стороны площади были установлены видеокамеры, чтобы заснять все, что на ней произойдет.

Когда через час принесли кофе, Дронго почувствовал, что сильно проголодался. Завтрак пришлось заказать в ресторане, находящемся далеко от площади, чтобы не привлечь излишнего внимания. На площади к этому моменту уже появилось несколько сотрудников полиции. Один кормил голубей, двое других, одетых продавцами, «торговали» сувенирами. Еще в нескольких лавках находились наблюдатели. Все ждали условленного времени.

В десять утра в штаб позвонили из Болоньи. Тамошние сотрудники полиции выяснили, что за несколько минут до аварии погибшему Хопкинсу кто-то звонил. Удалось также установить, что оба телефонных аппарата, по которым они говорили, в тот же день были проданы Хопкинсу. Стало ясно, что второй мобильник принадлежал его сообщнику. Предположение, что в лице Хопкинса убийца имел сообщника-вуайериста, таким образом, подтверждалось. По предложению Даббса было решено подключить специальную аппаратуру, чтобы выяснить, где может находиться хозяин второго аппарата. Дилетанты полагают, что, отключив свой сотовый телефон, они отрезают себя от возможных наблюдений. На самом деле его достаточно легко отследить. Именно такая техника и была задействована, чтобы узнать, где находится позвонивший Хопкинсу его сообщник. Еще через сорок минут пришло ошеломляющее известие. Отключенный телефонный аппарат оказался в Венеции. Теперь уже не осталось никаких сомнений, что убийца в городе.