Дарья Калинина - Тайный притон Белоснежки

– Почему? Зачем еще антракт? Представление и так было коротким.

– Я люблю в антракте в буфет ходить. А так я проголодалась.

Марина покосилась на подругу и вздохнула. Конечно, Жанна иногда выражается слишком уж прямолинейно, но что-то в ее словах все-таки было. Катьке и впрямь не мешало бы сбросить килограммчиков десять, а то и двадцать или даже все двадцать пять. В размышлениях о том, что и тридцать кило не были бы для Кати серьезной потерей, Марина дошла до дома. И тут лишь почувствовала, что и сама не прочь что-нибудь перехватить.

– По бутику? А?

Бутерброды, которые соорудили подруги перед уходом, оказались очень неплохи. Толстый ломоть серого местного хлеба, сверху капля соуса, потом листик салата и кусок колбаски. Все это великолепие венчал ломтик красного помидора, густо посыпанный молодым укропчиком. Объедение!

– Недурно было бы повторить. Что думаешь?

Увы, когда Марина полезла в холодильник, там не оказалось ни колбасы, ни помидоров, ни соуса. Кинулись к хлебнице – пусто. Даже укропа и салата и тех не было!

– Жанна! Жанка! Ты же обещала следить за холодильником!

Но Жанна словно сквозь землю провалилась. Сколько подруги ее ни кликали, она не отозвалась.

– И чего делать? Магазин уже закрыт.

– Ляжем спать натощак.

– А Жанна?

– Придет. Не маленькая.

И Марина начала укладываться. Во всем нужно видеть положительные стороны. Не придется стеречь холодильник. Кому он пустой нужен!

Какое-то время было тихо.

Потом Катя спросила из-за стенки:

– Как ты думаешь, Жанна сильно на нас с тобой обиделась?

– За что?

– Ну, что мы ушли и оставили ее одну?

– Она сама решила так.

Катя помолчала, а потом снова спросила:

– А почему она тогда не отвечает? Я ей уже раз двадцать позвонила, а от нее ни слуху ни духу.

– Не знаю. Может, не хочет. Может, занята.

– Вот я и думаю, что она не хочет с нами общаться, потому что занята тем, что дуется на нас.

– Ну и пусть дуется. Тебе-то что? Ты в чем-то перед ней виновата?

– Нет.

– Вот тогда и спи.

Катя замолчала. Но потом снова зашептала:

– Марин, а Марин?

– Ну, чего тебе еще?

– Ты ничего не слышишь?

– Нет.

Но, говоря это, Марина поняла, что она и впрямь что-то слышит. Какой-то шорох раздавался возле дома.

– Кто-то ходит.

– Ага.

Потом шорох затих. А затем вновь раздался, но теперь он шел уже из дома.

– Там кто-то есть.

– Слышу.

– И что будем делать?

Катя уже встала с постели. Она появилась в дверях в своей любимой ночнушке. Выглядела она в ней впечатляюще. Рубашка у нее была белая и длинная, почти до пола, она закрывала Катю от самой шеи и до пяток. Ворот и рукава рубашки были обильно украшены нашитыми рюшами, еще больше увеличивающими объем Катькиной фигуры. На голове у Кати были бигуди, которые топорщились во все стороны. Да еще и обгоревший на солнце нос она намазала белым и жирным кремом, так что теперь на месте лица в темноте светилось нечто круглое.

– Если это тот самый воришка, надо нам его схватить.

– Ага, схватить. А как? Вдруг он драться начнет?

– Нас двое, а он один.

– С чего ты взяла?

Марина задумалась. И впрямь, вдруг грабителей двое? Вдруг это оголодавшие, а потому страшно злые мужики? Тогда им с Катей придется туго.

– И Жанка как назло куда-то запропастилась.

Марина сейчас тоже об этом жалела. Несмотря на все свои отрицательные стороны, была у Жанки и одна положительная сторона. Она была отчаянной. И при случае не боялась пустить в ход кулаки. А пустив их в ход, сражалась до конца, до последней капли крови, до последнего вздоха. И случалось, одолевала куда более сильного противника. А уж по части устрашения Жанке вообще было мало равных.

– Да, Жанка нам бы сейчас отнюдь не помешала. Ну, а мы-то с тобой что? Мы вооружимся и пойдем!

– А чем вооружимся-то?

– Чем?

Взгляд Марины растерянно запорхал по комнате.

– Ты возьмешь лак для волос и зажигалку, – решила она. – Помнишь, как сегодня фокусник ловко пламя из руки пускал. Я потом спросила, он мне признался, что у него там баллончик с лаком был спрятан. И зажигалка. Он ее чирк, и пламя. И ты тоже чирк, и пламя.

– Как бы мне дом не спалить.

Катины опасения имели под собой основание. При ее ловкости и грациозности с Кати бы сталось споткнуться и упасть в самый неподходящий момент.

– Тогда ты возьми эту палку, а я возьму лак и зажигалку.

Палкой раздвигали тяжелые шторы. На конце она имела загогульку, как у миниатюрного ухвата. Так что при случае ею можно было удачно кого-нибудь ткнуть и оставить без глаза.

– Надеюсь, что обойдемся без таких крайностей.

И подруги крадучись двинулись на кухню. Шум оттуда доносился отчетливо. И было ясно: в кухне кто-то орудует.

– Ты иди первой и сразу его пламенем. А я выскочу сзади и уже добью палкой.

– Ага.

И Марина решительно шагнула вперед. Так и есть! У холодильника кто-то копошится.

– Стоять! – крикнула она. – Р-руки вверх!

Выдавив из баллончика струю лака, она чиркнула зажигалкой. Пламя взметнулось на удивление большое и яркое. Вот только облачко газа полетело совсем не в ту сторону, куда рассчитывала Марина. Огонь перекинулся на висящее на вешалке кухонное полотенце, которое было мало того что старым и вафельным, так еще и промасленным, и потому отлично загорелось.

– Гори-и-им! – завопила Катька каким-то дурным голосом.

Марина кинулась тушить пожар. Но пока она сражалась с пламенем, события развивались вне зависимости от ее желаний. Катя, не видя произведенного газовой зажигалкой ущерба, помнила лишь об их договоренности поддерживать друг друга. И теперь она выскочила из-за спины Марины.

– Сдавайся! – рявкнула она грабителю, в целях его устрашения изо всех сил стукнув палкой по полу.

Катя была девушкой рослой, и силушкой ее природа не обидела. Так что удар палкой об пол был такой силы, что все вокруг вздрогнуло. А затем произошло и вовсе непоправимое. Старое зеркало в огромной раме сорвалось со стены, упало на пол и со звоном разбилось.

– Ой, мамочки!

Это кричал грабитель. И вот кричал он до странности знакомым голосом. Но Марине сейчас было не до того, она сражалась с пламенем. Наконец ей удалось его потушить. Катя включила свет, и они в полнейшем недоумении уставились на ночного вора.

– Жанка! Ты!

– Идиотки несчастные, – заплакала Жанна. – Вы меня чуть не до смерти напугали. Что вы тут затеяли?

– А ты что?

– Я ничего. Продукты обратно в холодильник складываю.

– Как – складываешь?

– Ну да. Я их у соседки до времени оставила. А сейчас обратно принесла.

Подруги в растерянности смотрели на колбасу и хлеб, которые вернулись на свои места. И даже зелень снова была с ними. Выходит, никакой новой кражи не случилось?