Луиза Пенни - Жестокие слова

– Вегетарианец. Поклонник органики. Я это проверяю, – сказала коронер. – Здоровая вегетарианская пища. Это вам не обычный обед бродяги.

– Вероятно, кто-то пригласил его на обед, а потом убил, – предположил Бовуар.

Доктор Харрис помедлила:

– Я думала об этом. Не исключено.

– Но? – спросил Гамаш.

– Но похоже, он постоянно так питался. Не только в этот раз.

– Значит, он либо готовил для себя и выбирал здоровую диету, – сказал Гамаш, – либо ему кто-то готовил и они были вегетарианцами.

– Пожалуй, – согласилась коронер.

– Я смотрю, ни алкоголя, ни наркотиков, – сказал Бовуар, пробегая глазами отчет.

Доктор Харрис кивнула:

– Вряд ли он был бездомным бродягой. Не думаю, что кто-то о нем заботился, но уверена, что он сам заботился о себе.

«Какая великолепная эпитафия, – подумал Гамаш. – „Он заботился о себе“».

– Возможно, он был сурвивалистом, – выдвинул идею Бовуар. – Ну, вы знаете, один из этих чокнутых, которые бегут из города и прячутся в лесу, думая, что сейчас наступит конец света.

Гамаш повернулся к Бовуару. Эта мысль показалась ему интересной.

– Откровенно говоря, я в недоумении, – сказала коронер. – Как видите, его убили одним сильнейшим ударом по затылку. Это само по себе необычно. Нанести всего один удар… – Голос доктора Харрис замер, она покачала головой. – Обычно, если кто-то собирается прикончить другого человека, он пребывает в состоянии эмоциональной неуравновешенности. Он близок к истерике, он не может остановиться. И тогда мы видим множество ударов. Но один удар вроде этого…

– О чем он вам говорит? – спросил Гамаш, глядя на пробитый череп.

– Это преступление не было совершено в состоянии аффекта. Нет, эмоции, конечно, были. Но было и планирование. Тот, кто это сделал, пребывал в бешенстве. Но он вполне себя контролировал.

Брови Гамаша взметнулись. Такое случалось редко. Крайне редко. Сбивало следователей с толку. Смирять эмоции в таких случаях – это все равно что совладать с табуном диких жеребцов, которые ржут и встают на дыбы, раздувают ноздри, бьют копытами.

Кто может справиться с этим?

Убийца, которого они искали, смог.

Бовуар посмотрел на своего шефа, а тот – на Бовуара. Это было плохо.

Гамаш снова повернулся к холодному телу на холодной каталке. Если убитый был сурвивалистом, то из его стратегии выживания ничего не получилось. Если этот человек боялся конца света, то он недостаточно далеко убежал, недостаточно глубоко зарылся в канадскую глушь.

Конец света нашел его.

Доминик Жильбер стояла рядом со свекровью и смотрела на грунтовую дорогу. Время от времени им приходилось отходить в сторону, чтобы пропустить очередную машину с людьми, которые уезжали из Трех Сосен – спешили на последний день ярмарки или в город, стараясь успеть до часа пик.

Доминик и ее свекровь смотрели не в ту сторону, откуда ехали эти машины, а в другую сторону. В сторону дороги на Кауансвилл. Они ждали лошадей.

Доминик до сих пор удивлялась, почему она так начисто забыла свою детскую мечту. Впрочем, в этом, наверное, не было ничего удивительного, ведь, помимо этого, она мечтала выйти замуж за Кейта из сериала «Семья Партридж» или оказаться одной из спасшихся царевен Романовых. Ее фантазии о лошадях исчезли вместе с другими несбыточными мечтами, их сменили мысли о заседаниях совета директоров, встречах с клиентами, фитнес-клубах и возрастающих ценах на одежду. Наконец ее чаша переполнилась, ее настроение коренным образом изменилось, и все эти замечательные восхождения по служебной лестнице, отпуска, спа-процедуры перестали ее интересовать. Но на дне этой чаши, наполненной целями, стремлениями, желаниями, оставалась одна последняя капля.

Ее мечта. О собственной лошади.

Девчонкой она ездила верхом. Она чувствовала себя свободной, когда ветер трепал волосы, а поводья легко лежали в руках. Опасности исчезали. Неискоренимые волнения умненькой маленькой девочки уходили.

Много лет спустя, когда неудовлетворенность обернулась отчаянием, когда ее душа устала, когда она с трудом заставляла себя вставать с постели по утрам, эта детская мечта вернулась. Как кавалерия, как Канадская королевская конная полиция, скачущая ей на выручку.

Лошади спасут ее. Эти великолепные существа, которые так любят своих хозяев, что скачут с ними в бой, когда вокруг рвутся снаряды, когда царит ужас, когда кричат люди и лязгает оружие. Если наездник подстегивает их – они скачут вперед.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Спасибо (фр.) .

Мерман Этель – американская актриса и певица, одна из самых знаменитых бродвейских актрис XX века.

Да, алло? (фр.)

Добрый день (фр.) .

Хоккейный клуб «Монреаль канадиенс» в среде болельщиков-французов называется «Habs», от французского «les habitants», как называли поселенцев французского происхождения.

Тазер – специальное оружие типа электрошокера, используемое полицией.

Что касается меня, то я – пас, спасибо (фр.) .

«Плач аляскинского тюленя» (фр.) .

Канадский рок-ансамбль из Монреаля, пик популярности в Квебеке и Франции приходится на 1970-е годы.

Американская группа фолк-музыки из Нью-Йорка.

«Сегодня ночью лев спит», песенка, известная также как «Уимба уей», или «Уимове, уимове», написана южноафриканским певцом зулусского происхождения в 1920-е годы. Названия «Уимба Уей», «Уимове, Уимове» являются искаженным зулусским словом «мбубе» – «лев».

Лар Берт – американский комик, известен более всего как исполнитель роли Трусливого Льва в фильме «Волшебник страны Оз».

Лоялисты – сторонники единой империи, жители британских колоний в Северной Америке, занявшие во время американской Войны за независимость (1775–1783) сторону английской короны. Многие из них покинули колонии и осели в Канаде.

Здесь: шеф, начальник (фр.) .

Английское слово havoc означает «опустошение, разорение».