Михаил Соловьев - Поединок во тьме

Бабахнула соседская дверь, и четырехлетний бандит, азербайджанец Рауф, унесся, как всегда, оставляя открытыми и родительскую квартиру, и весь подъезд.

Через пару минут соседка, спускавшаяся следом, заворчала что-то неразборчивое, хлопнула дверь, отрезая звуки улицы.

Обожаю кирпичные дома родом из шестидесятых, и плевать на все кажущиеся неудобства. Огромные газоны. Весеннее цветение яблонь и черемухи, высаженных первыми жильцами более пятидесяти лет назад. А соседи?

Переехав сюда в середине девяностых, я будто попал на островок детства, в родную до боли хрущевку. Здесь у нас многое, как и раньше, – по-семейному, и уезжать отсюда я соберусь, лишь когда не станет этих людей из прошлой жизни.

Искренне надеюсь, что произойдет это не скоро.

Звуки сегодняшнего дня вырвали меня из прошлого и напомнили о текущих задачах.

Предстояло перекраивать неделю, чтобы освободить время для поездки, пробудилось ощущение тайны, поселившееся в душе, когда Главный Геолог был еще жив.

Не знаю, господа-товарищи, когда переменится что-то в жизни моей, но конвейер, куда я однажды угодил, останавливаться, похоже, не собирается.

Иной раз я подумываю бросить все к чертям собачьим и прожить остаток исковерканной жизни честно, но не тут-то было…

Общаясь с пацанами, только-только нырнувшими в преступную среду, я иной раз пытаюсь их остановить, но кто кого слушал и в какие времена?

Взять хоть меня. Что мешало жить, как все? Высшее образование. Хорошая должность еще при СССР. Мог же и тихо воровать? Но дернула нелегкая соорудить межрегиональную сеть по изготовлению товаров из украденного сырья.

Вторая ошибка – пошел на контакт с ворами в законе ради упрочнения всей схемы. Об этом говорю сейчас по большому секрету, потому что они всегда были моей опорой. Когда спалился в свой первый и единственный раз, да попал на десяточку, они меня поддержали.

В лагере, согласовано со старшими братьями, занимал немаленькую должность и продолжал успешно расхищать государственную собственность. Пополнял общак да выкраивал отпускное пособие себе на освобождение.

Но оставь надежды. Государство катилось совсем по другим рельсам. Воры обрастали бизнесом, и таким, как я, приходилось довольствоваться крохами с барского стола. Хотя опять можно не жаловаться – зубры из курдского крыла обо мне помнили. Воровские распри, правда, повлияли сильно, но езиды – всегда езиды. Еще в Средние века наши предки вышли наемниками из Саудовской Аравии и осели по всему миру.

Почти все наше российское крыло имеет армянские фамилии, но мы как были солнцепоклонниками, так и остались, хотя, может, есть кто и крещеный, но я таких не знаю.

После освобождения мне сильно не хотелось оставаться на вторых ролях, и я стал пробиваться сам.

В Центральную Россию не поехал, а поскольку освобождался из «Краслага», то купил себе хату в Красноярске и начал потихоньку осматриваться.

Ситуация в окружающем мире менялась соответственно росту доллара, и, когда я разобрался в происходящем, деньги, украденные у государства в лагере, уже заканчивались.

Хотя, может, и неплохо, что не удалось влиться в бизнес. Зато теперь у меня имелся определенный статус родом из девяностых да вольная дружина, с которой мы промышляем и сегодня.

Воры в законе тоже подкидывали иной раз интересную работенку. В общем и целом грех жаловаться. Сейчас меня многие считают удачливым бизнесменом, а я никого не разубеждаю. Людей из старой жизни все меньше, и мои делишки касаются только моей дружины.

Даже офис в этом году решил снять и визитки сделал. Не каждый должен знать, что мы по сей день не оставили своей профессии и как наши предки – абреки совершаем налеты. Разница лишь в одном: вместо коней под нами машины, а режим работы, как при СССР – аванс и получка, то есть бомбим не чаще пары раз в месяц…

А вот сегодня прозвучали странные новости, и на электронной почте я обнаружил послание от воров.

«Странные дела, брат, творятся в твоем королевстве. Если ты еще на свободе, прочитай о себе историю, вот тебе ссылочка <���…>».

Тюряга… Те, кто никогда не бывал в заключении, даже представить себе не могут, что это такое – вьющийся рядом с любым каторжанином демон неволи. Я вижу его как огромные черные крылья летучей мыши, распахнутые и готовые задушить жертву в объятиях.

Смотреть демону в лицо боюсь. Глянул один раз много лет назад, а потом, отбывая срок, думал: не поднимал бы глаз, глядишь, и пронесло бы.

В такие минуты хочется кого-нибудь убить. Вот и сейчас кулаки непроизвольно сжались. Скриплю зубами, гляжу на экран и думаю: открывать ссылку или подождать немного?

Решил сначала пожрать. Самые плохие новости не так ужасны, когда организм сыто щурится на мир. Так и сделал…

Соорудил себе форматный бутерброд на три слоя. Кофе налил, а ссылочка так и тюкает, падла, так и зовет. Я уж ее и в голове провернул-пощупал, а потом вдруг понял, что страшного-то, похоже, ничего и нет… Сайт-то «проза. ру» называется, и чего уж там плетут московские старшие братья? Может, шутка? Хотя эти в простоте и слова не скажут – воры, одно слово.

Глянул и чуть не облез. На заглавной фотке – паренек, которого мы с Левашей упустили пару лет назад.

Там отдельная история. Вкратце сказать, выпасли мы на трассе гуся из соседнего региона на хорошей тачке. Один он ехал, что и привлекло. За машину можно было с ходу сотки три рублями поймать даже без документов. Гонялись мы за ним тогда, засады делали, но фарту у него оказалось больше. Ушел паренек.

Гляжу и узнаю морду его свинорылую – точно, он! Расселся в кофейне какой-то на фоне вулкана и улыбается над тарелкой радостно.

Полез по рассказам.

Ничего так пишет – со знанием дела. Как блатной темы касается, сразу видно – пассажир прокоцанный. Выяснилось, что мусор он – пенсионер МВД. Когда свои регалии в эссе перечислял, ясно стало, что просчитал он нас два года назад, но виду не подал.

Открыл я рассказик, на который Москва указала, и обомлел. Все, как есть, про нас – только без фотографий.

Я вот сам, к примеру, Роин Пашян, и в рассказе Роин Пашян, мой партнер из «горных баранов» сван Леван, а по тексту тоже сван Леван.

Сел я тут и задумался: а что это за перец такой, который так складно чешет про ту историю, когда он от нас когти рвал? Не иначе связался паренек с Красноярской управой, да и поинтересовался: мол, а что там за «хонда» за ним по трассе гонялась?

Значит, номерок-то мой он срисовал, иначе как просчитали бы?

Ошибочку допустил мусорок с рассказиком-то. Мы тогда не поперлись гоняться дальше, потому что непонятно стало: заметил он нас или нет? Я, когда непруха, обычно дела сворачиваю. А он вот что – смеется…