Михаил Соловьев - Поединок во тьме

– Потому и народу на поминках мало? – пришла мне в голову неожиданная мысль.

– Ну да. Кому же захочется за одним столом с душегубами сидеть? А потом, они все сейчас на мели и ненавидят окружающих люто. Позови, и спокойно не посидишь… Они даже не понимают, почему им так плохо.

– А много таких?

– Ну, из самых активных почти никого не осталось. Кого в шахте не прибрали, тот сейчас за грехи свои мучается. Ты подумай, – наклонился он ко мне, – только я знаю душ двадцать, загубленных там, внизу, и ведь почти никого не нашли. Так и числятся они без вести пропавшими. Все предполагают, кто да что – а с кого спросишь? Лежат они сейчас где-то на горизонтах затопленных…

– Мистика, – проговорил я, пытаясь избавиться от навязчивого видения залитых ледяной водой шахт, где ворвавшаяся туда однажды речка Слюдянка собирает в одном месте упокоившихся врагов.

– Да уж, мистика, – согласился Петр, разливая остатки водки по рюмкам. – В прошлом году эмчеэсовцы двух спелеологов вынули из завалов, так они в помешательстве оказались. Все про тени какие-то говорили, что из стен выходят. Умерли окончательно шахты… Кладбище теперь там. А скольких еще погибель ждет?

– Послушай, Петр, а как ты считаешь, действительно тебе батя чего-то не рассказал, или домыслы это твои?

– Не знаю, – ответил тот, допил рюмку и закурил. – Вот ты с Петровичем общался, у тебя не появилось ощущения секретов?

– Было, – твердо ответил я. – Но впрямую не спрашивал… Он бы меня не понял.

– Вот так и я, поинтересовался у бати пару раз, а после смерти весь личный архив по косточкам перебрал. Давай пей, – пододвинул он рюмку по лавке, – идти пора.

Я опрокинул в себя водку. Приятное тепло вернуло меня к действительности.

– Ничего я в архиве том не нашел, – вздохнул Петр, отправляя щелчком окурок за забор. – Но есть там что-то. Наверное, берег меня отец, и не зря – сколько ситуаций-то было… Эх, прости меня, старый, завтра же к тебе на кладбище поеду.

Он попрощался с Сергеем, с супругой Главного Геолога, и я предложил Петру подвезти его до дома, но выяснилось, что живет он рядом, как и большинство работников рудоуправления.

За столом осталась только родня.

– Я тебе в комнате постелю, – предложил Сергей.

– Да вам и самим места мало, – засуетился я. – Я уж лучше к Маркиным поеду. Старший, Санька, как раз сегодня там.

– Ты звонил ему?

– Ну да, ждет.

– Тогда пошли к матери, – сказал Серега. – Она хотела тебе завтра архив отдать, но, наверное, сегодня получишь…

Увлеченный разговором с Петром, я только сейчас вспомнил о завещании и сундучке. Прошли в залу.

Лидия Иннокентьевна, узнав, что я собираюсь ночевать в другом месте, сначала заохала, а потом, видимо, прикинула количество ртов и сменила гнев на милость.

– Ну что, внук Венского, – сказала она, – не просто так ты появился в нашем доме, да и я на улицу Пшеничную в соседи с твоей мамкой не случайно угодила в свое время. Владимир Петрович знал кое-что, но не говорил даже мне. Какие уж там, в сундучке, секреты – неизвестно, да и не интересует это меня. Шахты много жизней унесли, а сколько еще унесут, один Бог знает. Я сама хоть и геолог, но никогда их не любила. Это мой Володя трудился, как гном и рудознатец, не покладая рук. Секреты эти, скорее всего, давние. Там за сорок лет работы много чего происходило. Когда он меня о предках твоих в последний год расспрашивал, поняла я, что задумал старый думку какую-то, но не вникала. Потом он сам рассказал, что был связан сначала государственной тайной, а позже забоялся, что Серега в «подземлю» полезет, поэтому и молчал. А тут ты явился, но ни одного постороннего вопроса не задал – все слюду тебе подавай да отвалы. Ему это нравилось…

– А про что еще спрашивать? – начал было я.

– Сиди уж, – махнула рукой Лидия Иннокентьевна. – Вижу, как глаза у тебя горят, а вот что от ненужных вопросов уберегся, хвалю. Мне главное, чтобы вот он туда не совался, – указала она на Сергея, – а что уж там Петрович написал – не знаю и знать не хочу.

Я молчал.

– Так обещаешь сыновей моих не привлекать к завещанию? – спросила душеприказчица.

– Мама, – заговорил Сергей.

– Молчи! – жестко остановила она его. – Обещаешь, внук Венского и сын матери своей?

– Обещаю, – твердо сказал я.

– Ну, забирай тогда, – поднялась с застеленного ковриком табурета хозяйка дома. – Сергей тебе до машины донести поможет.

Оказалось, что это и не табурет вовсе, а укрытый гобеленом сундучок с коваными ручками.

– Забирай, а захочешь с ним говорить на эту тему, – ткнула она пальцем в сына, – так сначала со мной!

Отогнал воспоминания и решил в подробности больше не вдаваться, но подготовиться. Если честно, то вовсе не нужен мне этот толстяк. Сорвался он тогда от нас, ну и пускай… Переболел я, похоже, неудачей той. На статусе и авторитете история не отразилась.

Леваша мой огорчается не больше чем на пять минут. В Канске тогда послушал мой рев, дождался, пока успокоюсь, и предложил дальнобойщиков на ночлеге пощупать. Славно отработали. На выезде да экспромтом дела всегда хорошо идут.

Местных пацанов привлекать не стали и задумками не делились. Как-никак, их территория, глядишь, и льет кто воду на мельницу местных мусоров, так что вдвоем мы решили гусей потрошить.

Подняли тогда хорошо, даже Леваша не являлся на глаза ко мне пару недель. А паренек добытое лаве тратит с размахом, если девчонка рядом какая приблудилась, так и в грузинского князя может поиграть…

Славный у меня партнер – почти восемь лет вместе. Даже первая седина у пацана появилась, но не от переживаний. Наследственное. Его дядька в таком возрасте уже как лунь ходил, а этот только так, побелел чуть.

На сегодня у нас работы не было, но взволновали меня таки московские старшие братья. Умеют воры пошутить так, что и смех и грех, или вопрос задать, что правильного ответа не найдешь, как не ищи.

«Интернетом, гляди, пользуются, – рассуждаю, – ссылки шлют… Самим уже за семьдесят, а все как мальчишки. Не удивлюсь, если они и эсэмэсками переписываются не хуже молодежи, – переворачивается мир…»

Звякнул сотовый – Леваша проверяет, сплю или нет. Стоит отозваться, сразу на трассу потащит… Все как тогда, пару лет назад. «Или сгонять-таки в Иркутск? – задумался я. – Цинкану сейчас товарищам-соплеменникам, и прокоцают они мне этого паренька за пять минут… Хотя не стоит. Неизвестно еще, о чем воры попросят, может, придется босиком территорию топтать, не обозначаясь.

Сейчас Москва проснется, и позвонят-скажут: а не хочется ли вам, товарищ Роин, посчитаться с юношей, а то вы что-то расслабились. Вот, козлина, написал же рассказ!»

Злюсь и понимаю, что не случайно москвичи на историю эту наткнулись, совсем не случайно – ждать теперь надо, что дальше будет. Леваша больше не стучится – подумал, наверное, что сплю. Решаю: раз уж проявился наш клиент таким необычным образом, читану истории его внимательно.