Анастасия Зинченко - Леди Кровавой Луны, или Охота за магическим даром

А ведь они будут составлять мне конкуренцию на приеме у Императора!

Пепельные блондинки, отличающиеся лишь родинками на лицах. У старшей, Алетрис, она находилась над губой, у младшей же, Розари, обозначалась возле левого глаза.

– Ох, Стефания, ты сегодня выглядишь просто ослепительно! – Трис Гинир растянула губы в улыбке. – Тебе очень идут такие… приглушенные тона.

– Освежает, – подтвердила Роза. – Этот пыльно персиковый делает из тебя такую… невинную девушку, что впору завидовать. Особенно в сравнении с темными волосами.

Сами же девушки вырядились ярко. Словно не у меня день рождения, а у них. Старшенькая облачилась в лимонную парчу, младшая предпочла остановить выбор на алом платье.

– Ну что вы, леди, – я небрежно обмахнула себя веером. – И это говорят мне те, о чьей красоте вот уже несколько месяцев ходят хвалебные речи? Ваш юбилей, признаться, затмил мой скромный праздник.

Алетрис обвела зал придирчивым взором. И явно не могла найти несоответствие торжественному случаю. Все же виконты постарались на славу.

– Я думала, вы пригласите наш в свой дом.

– Семья Арабеллы сочла за честь выступить в качестве хозяев.

– Виконты Диваччи имеют золотое сердце, – пропела Розари. – Но я не возьму в толк, отчего вы приняли это, несомненно, щедрое приглашение. Все же сегодня воспевается твой день. А в ночь совершеннолетия девушку с Даром должны окружать родные стены. Как же поверье?

Я невольно бросила веер, отчего он повис на шнуре, да дотронулась до левой руки, где под шелком слегка прижигал узор.

Метка в первый раз в жизни давала о себе знать. Это жжение началось с первыми лучами солнца, усилившись, когда наступили сумерки. Сейчас, когда на небосводе властвовала луна, начинающая набирать кровавый оттенок (но в полной мере она блеснет рубиновым блеском лишь во время Императорского бала), жжение становилось все ярче.

А спросить сестер Гинир о том, как должна метка реагировать на лунный свет, язык бы не повернулся. Только не их.

– Поверье? – признаться, я не совсем понимала, о чем она говорит.

– Ах, неужели ты не в курсе? – в ужасе округлила глаза блондинка в желтом.

– Полно, Стефания, не стоит так шутить! – подключилась та, что шуршала красной парчой.

– Может, вы просветите меня?

Близняшки переглянулись.

– Ну как же? Согласно заведенной традиции в час, когда луна наберет силу, будущая дейстисэя должна пасть на колени в фамильной часовне, да воздать хвалебную речь Бриалу. И попросить его быть благосклонным, напитав магический узор нужными силами.

Я невольно вкинула бровь.

В первый раз слышала о подобном.

Не разыгрывают ли меня маркизы?

Взгляд сам метнулся к бесстыдно выставленным на всеобщее обозрение браслетам.

У каждой из сестер витая нить, опоясывающая руку, слегка отличалась. Но оно и понятно, метки не имели идентичных черт. Каждая дейстисэя рождалась с уникальным рисунком. И сейчас я заметила, что у Трис, к примеру, узор больше напоминал ежа, с рубленными чертами, тогда как у Розы он ластился к коже, как веточка.

Моя же метка… беспорядочная и хаотичная. Как огонь. С тыльной стороны руки завихрения напоминали несколько костров на сложенных дровах, и дым, идущий от пламени, а с внутренней буйство стихии не сдерживали деревянные доски. Одна сплошная мощь. Словно грубые мазки художника, прошедшегося по руке в желании запечатлеть особенно жаркий момент.

– Отчего же лишь фамильная часовня подходит под мольбы?

Алетрис вскинула подбородок.

– Разве вы разрешаете посторонним пользоваться святыней?

Стоило ли говорить, что гости для нашего поместья – явление редкое? Даже более редкое, чем снег в июле. А ведь мы жили на юге, где средняя температура часто приближалась к тридцати градусам. В такую жару снег порой был желанным подарком.

Может, поэтому я и не задумывалась о том, сколько людей из тех, что заезжали на наши виноградники, просили уединиться в келье с изображением Бриала.

И были ли они?..

За размещение гостей всегда отвечала матушка. Я предпочитала скрываться от любопытных глаз в собственных покоях или же прогуливалась по саду (чаще, конечно, выбирала второй вариант). Да и маменька поощряла мою нелюдимость, в очередной раз показывая, как невинна баронесса, которой придется встретиться с мужчиной для передачи дара. Любую мою попытку уйти от встреч с заезжими торговцами/путниками/покупателями отца Тиана воспринимала как робость. И считала этот жест одним из самых положительных моих качеств.

А я всего лишь не видела смысла в разговорах с незнакомцами, которых я больше, скорее всего, и не увижу вовсе.

Да и… боялась, если честно. Чувств, которые могли возникнуть. Не хотелось мне оказаться на месте Арабеллы. Она же питала к негодяю-жениху нежные эмоции, привязалась к нему. И получила подлый удар в ответ.

Лучше поберечь собственную психику до времен, когда мне волей-неволей придется вращаться среди тех, кто мог заинтересоваться мной, как личностью. Ну, или дейстисэей на первых порах.

Да, пусть это было глупо, но я лелеяла идею взаимной симпатии.

Не в нашем кругу, конечно, о ней говорить. Но почему бы не помечтать?

К тому же, если мне удастся совершить то, что я задумала вот уже пару лет назад, моя жизнь резко повернет по дорожке судеб. И тогда я точно смогу самостоятельно решать, что же мне делать. Кого слушать, и кому отвечать на знаки внимания. Не страшась последствий.

Но это будет после.

– Разве часовня построена не для того, чтобы каждый желающий мог пообщаться с Бриалом? – я пыталась понять, что же девушки на самом деле думают, но близняшки умело скрывали эмоции за принятыми в высшем свете масками, по которым невозможно было определить истинные мысли.

Девушки вновь переглянулись. Да не нашлись с ответом.

И не получили то, зачем подошли – не смогли уязвить меня, указав на явно менее привилегированное положение семьи Рианесс, нежели фамилий Диваччи и Гинир.

Впрочем, задуматься о том, что мне действительно через пару часов придется уединиться перед обликом Бриала, они сумели.

Я нашла взглядом другую дейтисэю, графиню Мариэль Денниз. Ту самую северянку, что самостоятельно управлялась с имением, не полагаясь на брата.

Она также была моей ровесницей, но уже через полтора месяца графине исполнится девятнадцать лун. Сразу после того, как она примет участие на Императорском Отборе.

Значит, и в голове у Мариэль должно было быть все более… степенно. Чем у двойняшек.

Я не стала дожидаться, пока леди Денниз подойдет ко мне, а сама направилась к высокой девушке с лаконично заколотыми в кичку волосами неопределенного оттенка: не то серый, не то русый. Возможно, платье цвета серебра играло злую шутку.