Алла Несгорова - Я, дракон (сборник)

Но на сей раз маг понял, что легко не будет.

Конечно, сущность заказчика и общее направление движения определились быстро: заказчиком выступала святая Бригитта, и хотела она с помощью Дмитрия спасти кого-то юного и прекрасного. В качестве платы, кстати, обещала помощь в решении одной надоевшей Ллойдовой проблемы, что не могло не радовать. Но вот дальше дело не пошло. В голове кружились обрывки мыслей, ощущения клубились в груди, как змеи, а эмоции накатывали, сменяя одна другую. Вычленить из этого сумбура полезную информацию никак не удавалось, и стало ясно, что деваться некуда: следовало прибегнуть к медитации.

Сказать, что он медитировал плохо, – это ничего не сказать.

Два часа в позе лотоса особого облегчения не принесли. Разве что выявилось, что целью заклинания является объяснить кому-то «про жизнь вообще и ее прекрасность в частности», и что недостающий предмет находится там же, где юное создание. Однако все попытки определить, что же это за «создание», потерпели полный и сокрушительный провал.

Какие там внешний вид и адрес! Маг даже пол толком определить не мог…

Внутреннее чувство колебалось, сбоило и путалось в показаниях: то ли «он», то ли «она», то ли гермафродит, то ли метаморф… Не вызывали сомнений только молодость и красота объекта, но для удачного поиска этого явно было мало.

Напомним, что произошло все это три дня назад.

Первый день Дмитрий пережил спокойно – в его практике бывали «отложенные» заклинания, да и растянутые во времени тоже случались. «Ничего, – оптимистично думал он, – терпение – основная добродетель мага».

Но чувство неправильности происходящего усиливалось и грызло изнутри.

Время уходило, что-то безвозвратно умирало в окружающем мире, а он ничем не мог помочь.

Ллойд составил три заклинания поиска, которые развеялись при попытке использования, позвонил папе, маме и наставнику (сын, ты должен пройти через этот этап! солнышко, только не забудь шарф! я горжусь тобой, ученик!), в панике переворошил все книги в библиотеке и последние сутки метался по городу, вглядываясь в лица прохожих.

Спать он уже не мог.

Ощущение разваливающегося мира преследовало его ежесекундно и только набирало обороты. Кто-то где-то нуждался в нем, а он не мог ничего поделать! Теперь-то он припомнил все пропущенные уроки осознания, все потраченные впустую долгие часы медитации, вместо которой они с Майкрошюсом смотрели мультики, что его друг-визуал рисовал на внутренней поверхности век…

При этом воспоминании Ллойда посетило озарение такой силы, что его можно было сравнить с ударом о стену с разбега:

«Надо позвонить Майкрошюсу! Он может помочь!»

Чем именно мог помочь бывший однокашник, а ныне чей-то там придворный маг, проживающий на исторической родине на берегу самого синего моря, Ллойд размышлять не стал: «Позвоню, спрошу, и само прояснится».

Трубку лучший друг снял сразу и в суть вопроса вник мгновенно.

«Ну у тебя и проблемы, старик, – посмеялся он. – Чего ты мучаешься? Это ж элементарно: есть проблемы с волей богов? Иди к жрецам! Или ты по-прежнему их избегаешь? Но с Бригиттой-то все просто! Помнишь мою Малюсю? Она сейчас Триединая жрица в храме на улице Заставского. Неужели она тебе не поможет, по старой-то памяти?»

Через полчаса Ллойд Дмитрий уже стучался в ворота храма. Разные мелочи типа закрытых дверей и трех часов ночи не смущали его совершенно – три дня мучений ввергли его уже глубоко за грань приличий.

Вскоре дверь приоткрылась, словно сама собой.

Спустя мгновение в черном проеме возникла заспанная Привратница. Выглядело это так, будто она стояла здесь всегда, а теперь только проявилась из темноты. Будь Дмитрий хоть немножко в здравом рассудке, он бы испугался, но сейчас ему было не до того.

– Драконы! – выдохнул он в постоянно меняющее возраст лицо Привратницы – и сам изумился. Почему драконы?

Как ни странно, Привратница не только не удивилась, а наоборот, обрадовалась. Она внезапно помолодела, похорошела и стала чем-то неуловимо напоминать девочку, которую юный Ллойд любил в детском саду.

– Ах, так вам нужна Малюся, – рассмеялась она. На щеках ее заиграли ямочки, на носу появились веснушки, и смех стал похож на звон колокольчиков. – Вам направо и дальше по коридору. Надеюсь, вы не забыли шарф?

Шарф Ллойд не забыл и на ходу торопливо снимал его с шеи. Он не имел привычки пропускать мимо ушей то, что говорила мамочка – с магом-кинестетиком такого уровня не поспоришь, сами понимаете.

В конце коридора обнаружилась старая железная дверь, которая, стоило с нею поравняться, призывно распахнулась перед Дмитрием, душераздирающе скрипнув. Это было совсем как в классическом фильме ужасов, и тут юный маг все-таки испугался. Но потом решительно взял себя в руки и шагнул за порог.

Вопреки ожиданиям, ничего трагического или ужасного за дверью не обнаружилось.

Ничего прекрасного и божественного, впрочем, тоже.

В центре вполне обычной жилой комнаты стоял круглый стол, и за ним, под лампой со старинным абажуром, сидели три девушки. «Триединая жрица!» – догадался Ллойд.

– Ой, Дмитрий! – обрадовалась правая жрица, которая, и правда, оказалась Малюсей.

– Ой, Дмитрий! – повторила за ней центральная, которую Ллойд не знал, но которая явно знала его.

А левая просто посмотрела на него молча.

– Хорошо, что это ты! – улыбнулась Малюся.

– Я знала, что это будешь ты, – сказала центральная.

А левая, ни слова ни сказав, встала, подошла, сняла с его плеча что-то лишнее и раздавила в пальцах.

– Ну ладно, к делу, – после некоторой паузы сказала центральная.

– Сейчас принесу! – встрепенулась Малюся и побежала куда-то вглубь комнаты.

А третья забрала у Дмитрия шарф и разложила его на столе.

Цветы, вытканные на полотне, приподнялись, встряхнулись и начали благоухать на всю комнату. Зеленые, красные, желтые и оранжевые, розы орхидеи и георгины, они как будто нежно звенели и переливались в свете лампы. Никогда Дмитрий не видел ничего подобного, даже не представлял себе, что цветы могут быть настолько волшебными.

Из глубины помещения вернулась Малюся с большой открытой коробкой. Радужное марево мерцало над ней в воздухе и бросало причудливые отблески на стену и на лица Триединой. Маленький сад, выросший над шарфом, в лучах этого света заблагоухал еще сильнее – Дмитрий аж задохнулся от восторга и переживания чуда.

Малюся аккуратно поставила коробку на край стола, молчаливая как будто зачерпнула из нее что-то горстями и разбрызгала, а третья перевернула вверх дном над волшебным садом. Радужное марево расцвело сполохами, цветы на шарфе ярко вспыхнули… и все внезапно закончилось. Коробка погасла, шарф снова стал предметом одежды, а в ладонях у молчаливой появилась маленькая черная жемчужина.