Эленора Валкур - Надежда Ростона

Гости восседали на серебристых кованых скамьях с мягкими сиденьями и спинками или фланировали между столиками парочками и группками, мирно беседуя, иногда высокопарно приветствуя знакомых и друзей, с которыми не виделись целый год.

В общем, банальный светский салон, только народу раз в двадцать больше.

Очень красивая дайвенна с огромными фиолетовыми глазами прилежно играла на сложном многоярусном струнном инструменте, с виду он напоминал арфу. Тяжелая прическа исполнительницы не выпускала на свободу ни одного белокурого волоска, что было понятно – запутайся он в переплетении струн – и музыка, что плавно и ненавязчиво скользила над площадью, даст фальшивую ноту и захлебнется.

Несколько пар в самом центре площади танцевали прекрасный, захватывающий воображение, но, возможно, чересчур сложный танец. Такие па не повторила бы даже я, хотя с трех лет, то есть почти сразу, как начала себя помнить, брала уроки хореографии четыре раза в неделю.

Что тут говорить о Лисе, например? Они с Сайном скромно сидели на скамеечке с серебряными тарелками в руках и без особого энтузиазма наблюдали сей диковинный балет, не забывая при этом отправлять в рот кусочки пирожного.

Я продолжила изучать обстановку. Эстан беседовал с одним из старейшин, хотя явно заметил мое появление. Я поняла это по тому, как его скулы внезапно заострились. Но он не удостоил меня даже взгляда. Ну и ладно, главное – договор, а в отношениях мы позже разберемся.

В мою сторону вдруг двинулся незнакомый мне дайв в шелковых одеждах темно-синего оттенка. Его длинные волосы блестящим черным каскадом струились по плечам, а на груди висел знак на цепочке – оксаон, не меньше…

– Вам нравится праздник, Наследница? – спросил великолепный красавец подозрительно знакомым голосом, и тут в неизвестном дайвском оксаоне я вдруг признала… отмытого и переодетого в традиционный и соответствующий титулу наряд Лепру.

– О! Досточтимый оксаон, – по всем правилам поклонилась я (очень старалась), – Благодарю Вас, вечер просто чудесен!

– Давно бы так! – лукаво улыбнулся боевой маг. – А то все Лепра да Лепра… Итак, Наследница, позвольте Вам представить мою супругу…

Он кивнул дайвенне с пронзительно-зелеными глазами, которые навевали мысли о весенней траве, и она подошла к нам, приветливо улыбаясь. Ее волосы отливали редким красноватым оттенком чистого червонного золота. А летящий шелк просторного одеяния прикрывал трогательно округлившийся животик.

– Моя Делливения Рантарта Викруди, Собравшая в Волосы Золото… Впрочем, среди магов она известна как Златовласа, или даже, – сокрушенно вздохнул Лепра, – просто Злата. Я обещал познакомить тебя с мастером тех великолепных метательных ножей, помнишь? Так вот это и есть Златовласа…

Я тут же выразила восхищение ее неподражаемым мастерством и поблагодарила еще раз за ценный подарок. Жена Лепры оказалась приятной собеседницей, и через полчашки, проникшись взаимной симпатией, мы уже болтали, как давние подруги.

Сначала у меня не укладывалось в голове, как девушка могла быть оружейным мастером, но в разрезе рукава мелькнуло крепкое тренированное литое плечо, красноречиво повествуя, что обладательница оного привыкла держать в руках не только иголку с ниткой.

К тому же, как выяснилось из разговора, процесс ковки во многом механизирован у дайвов и уже давно, так что огромной физической силы вовсе не требуется, только мастерство.

– Правда, я теперь редко захожу в кузню… – посетовала она, – там слишком жарко, боюсь в обморок упасть. Это такой важный момент, нужно беречь себя…

Беременность у дайвенн растягивается почти на два года, к тому же способность к зачатию они раскрывают в себе всего два-три раза за период, что, безусловно, сводит на нет некоторые привычные для людей «неудобства», но, с другой стороны, создает существенные проблемы для воспроизводства.

Рождение ребенка – праздник всего клана. И всем кланом они берегут будущую мать от любого риска. Так что запрет на посещение кузни был, скорее всего, приказом главы Рода, которому Злата не слишком охотно подчинялась.

– Сплетничаем, девочки? – неожиданно возник из-за спины Дайон. – Злата, привет, год тебя не видел, хотел бы поздравить, но заранее не буду… Мия, тебя ОсеЛ ждет, Старейшины собрались в Большом зале… принц уже там.

– Осе… как? – брови Златы взметнулись вверх.

– А, не обращай внимания, – улыбнулась я и позволила Дайону проводить меня до Большого Зала, который оказался… большим.

Ощущение неохватного пространства усиливалось наличием единственной мебели – овального белоснежного, и явно старинного, стола и стульев с высокими спинками. Всё строго по центру, прямо на пересечении сложного мозаичного рисунка пола.

Лунный свет падал сквозь витражи и придавал белым стенам мистический антураж. На самом столе в тяжелых серебряных канделябрах горели свечи, бросая отблески на серьезные лица Глав Домов, которые уже расселись вокруг раритетного предмета интерьера и чинно беседовали. Так что на меня никто даже внимания не обратил. Пришлось покашлять.

– О, Наследница! Проходите, займите Ваше место.

ОсеЛ лично встал, отодвинул мне стул и снова вернулся к прерванной дискуссии о видах на урожай мандаринов в Тайсторском княжестве. Как-то никто не спешил обсуждать наши проблемы, так что я разыграла приступ хронического бронхита.

ОсеЛ обернулся, видимо, всерьез озаботившись моим здоровьем, и я, наконец, смогла вставить слово.

– Договор! Мы будем его обсуждать?

– Ах, да. Вот, Ваша подпись осталась.

На стол передо мной лег запрошенный пергамент, подписанный двенадцатью витиеватыми вензелями, которые даже прочитать не представлялось возможным, не то что выговорить.

– Что, и прямо так, без обсуждения? – уставилась я на него в изумлении.

Все разом замолчали и повернулись ко мне.

– Досточтимый Оксаон Силифьваэннаэннэн привел достаточно аргументов, – терпеливо пояснил ОсеЛ, – и мы с радостью приняли Ваши условия. За ваше происхождение так же поручился еще один уважаемый Кин-кая, мнению которого все присутствующие всецело доверяют. Так что же процесс растягивать? Подписывайте, и пойдем на праздник. Через чашку начнется конкурс исполнителей баллад, это гораздо интересней, чем изображать бурное обсуждение, когда все вопросы, в общем, решены заранее.

Я подозрительно изучила предложенный документ. Никакого подвоха вроде не обнаружила, взяла перо, обмакнула в чернила и вывела затейливую вязь личной подписи Ясмии Винток Ростон. Вот он, мой первый государственный документ, пусть и заключенный со мной как с частным лицом, только с перспективой на подобные полномочия.