Джон Годбер - Счастливчики

Джин. Ладно, я лучше пойду.

Викарий. Да, конечно, не смею больше задерживать.

Джин. Еще раз спасибо за службу.

Викарий. Я тут подумал, может, вы мне какие верные номера подсказали бы…

Джин. Ну, обычно я беру свой день рождения, еще день рождения нашей Сары, а остальные просто придумываю.

Викарий. Как… придумываете?

Джин. Но знаете, что-то мне подсказывает, что на этой неделе могут выпасть шестерка и сорок два.

Викарий. Ага, шесть и сорок два. Отлично, огромное вам спасибо!

Музыка.

Затемнение.

Амстердам. Поле, полное тюльпанов (оставшихся после предыдущей сцены). День.

Появляется Конни Уайлд. Это привлекательная, грациозная женщина лет сорока. Она входит на сцену, катя рядом с собой велосипед. Ставит велосипед и достает из багажной сумки бутылку воды. В ходе следующего диалога она расстилает на сцене большую скатерть.

Входит запыхавшийся Моррис.

Конни. Давай быстрее!

Моррис. Конни, за тобой, оказывается, не угнаться.

Конни. Где ты был?

Моррис. Где я был? Разве ты меня не видела? Там откуда-то взялся трактор и практически вдавил меня в кусты! Я из-за него чуть в канаву не слетел. Я же на велосипед не садился лет с семи. И теперь я понимаю, почему!

Конни. Ничего, будешь тренироваться.

Моррис. А ты себе педали крутишь. Я ведь мог утонуть.

Конни. Я бы тебя спасла.

Моррис. Десять миль на велосипеде! Тур де Франс отдыхает! Я же завтра вообще сидеть не смогу.

Конни. Тебе надо отмокнуть в ванне.

Моррис. Тогда тебе придется мне помочь.

Конни. С удовольствием.

Моррис ставит свой велосипед и оглядывает окрестности .

Моррис. До чего здесь все плоско!

Конни. Это же Голландия.

Моррис. Понимаю, но чтоб настолько плоско! Прямо как блин. Или как пение Барбары Лукас.

Конни. Лучше не напоминай.

Моррис присоединяется к Конни на разложенной скатерти. Она протягивает ему кофе и бутерброд.

Моррис. Эх, давненько у меня не было такой физической нагрузки. И я не только о велосипеде.

Конни. Вот нахал!

Моррис. Как тебе отель?

Конни. Потрясающий. Но зачем нам двухкомнатный люкс? Это ты просто мне пыль в глаза пускаешь. Хотя, честно говоря, я была уверена, что это будет не «Холидэй Инн» [7] Сеть недорогих гостиниц. .

Моррис. Ну, тогда мы можем остаться хоть на месяц, если захотим. Только чертовски дорого!

Конни. А как же работа?

Моррис. Какая работа? ( Смеется ) Забудь!

Конни. Как это «забудь»?

Моррис. Просто забудь.

Конни. И что же будет?

Моррис. Забудь про клубы, концерты. Теперь есть только ты и я.

Конни. Правда?

Пауза .

Моррис. Это может стать правдой.

Конни. Выходит, ты мой спаситель?

Моррис. Конечно.

Конни. И это после двадцати двух лет?

Моррис. Не так уж много.

Конни. А на самом деле, может, и больше.

Моррис. Да брось ты.

Конни. Я знаю, что говорю. Ты мне еще со школы нравился.

Моррис. Отстань. В школе я никому не нравился.

Конни. Нет, правда.

Моррис. Этого просто не может быть. У меня были прыщи.

Конни. Ты был очень даже ничего.

Моррис. У меня лицо было похоже на пиццу.

Конни. А я какая была?

Моррис. Ты была классная.

Конни. Так у меня же были огромные очки. Как у мотоциклиста.

Моррис. А мне нравилось. Очень сексапильно.

Конни. Помнишь, у нас должно было быть свидание.

Моррис. Когда?

Конни. Но ты пропустил свой автобус.

Моррис. Я все пропустил.

Конни. Это был вечер «Соул энд блюз Севера».

Моррис. Да. Обычно я пробирался за кулисы. До сих пор сам не понимаю, как это мне удавалось.

Конни. У них ди-джей был якобы из самого Казино Виган. А на следующее утро Анжела Смитон случайно увидела, что он работает в мясной лавке! Представляешь, как мы были разочарованы? Я же в тот вечер чуть до обморока не дотанцевалась, считая, что выплясываю перед крутым ди-джеем. А он, оказывается, наутро уже отвешивал полфунта камберлендской колбасы для моей тети Вэлери!

Моррис. Меня в тот вечер мать не выпускала из дома, пока снег не прекратился.

Конни. Я тебя ждала, ждала, а потом ушла с Пышкой Иствудом.

Моррис. С Пышкой Иствудом?

Конни. Представь себе. Помнишь, от него всегда пахло тушенкой.

Моррис. И еще он был жутко умный, верно? Мы дразнили его «две головы».

Конни. Может и так, но у него точно было четыре руки, потому что он меня всю излапал. Прямо оторваться не мог. Мы с ним целовались и курили дешевые вонючие папиросы — жаль, что не в такой последовательности. Потом мы еще час простояли на автобусной остановке, и он пытался снять с меня лифчик!

Моррис. Пышка Иствуд?

Конни. Всю меня пальцами изъелозил. В конце концов я решила: черт с ним, и сама сняла лифчик!

Моррис. Пышка Иствуд!

Конни. Просто отдала ему лифчик и пошла домой. Ты бы видел его лицо! Он, бедный, не знал, что с ним делать.

Моррис. Именно в тот вечер я в первый раз увидел Джин.

Конни. Не может быть!

Моррис. В дискотеке Лайфбойз.

Конни. И что?

Моррис. Потом мы договорились еще встретиться. Сам не знаю, как это вышло. Но ведь тебя-то я едва знал.

Конни. Ну да, я же тебя тогда кинула, просто из вредности.

Моррис. Я ждал тебя, и тут Джин опрокинула мне на рубашку стакан Колы. Она пришла с Питом Стэнли и пыталась от него отделаться. Он обожал мятные леденцы. Ты его помнишь? Мог слопать два пакета за вечер. Просто ходил и сосал леденцы. Такой длинношеий.

Конни. Ага, он был похож на череп на палке.

Моррис. Они потом поженились.

Конни. Да? Как странно.

Моррис. Их брак точно был странным.

Конни. И что же с ним случилось?

Моррис. Он ее бросил и уехал искать удачи в Лондон.

Конни. И что? Не вышло?

Моррис. Да нет, вышло, просто потом он попал под автобус у Мраморной Арки. Бедняга Пит! Если бы он остался с Джин, то мог бы до сих пор сосать свои мятные леденцы!

Конни. ( Вопросительно ) И все это время ты…

Моррис. В тот вечер я только стены подпирал.