Laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

— Извините... пожалуйста, извините... — выдохнул Ремус.

— Ремус? — удивился женский голос.

Глаза наконец-то перестали вылезать из орбит, и он мигнул. Как и Лили — та тоже смаргивала плывущую перед глазами рябь и пыталась сесть, но мешал кавардак из перекрутившихся мантий и школьных сумок. До сих пор слишком бледная — словно после гриппа, — она выглядела уже гораздо лучше, чем в их последнюю встречу. Помфри упоминала, что Лили уже выписали, и обеспокоенный Ремус завалил медсестру вопросами, на которые та отказалась отвечать — лишь сообщила твердым голосом, что "никому не рассказывает подробности о своих пациентах — а теперь лежите смирно, мистер Люпин, и дайте мне сосредоточиться".

— Зато можно не спрашивать — теперь я точно знаю, что ты уже на ногах, — сказала Лили, держась за лоб. — Был, по крайней мере...

— Прости, пожалуйста! — поморщившись, он выбрался из-под вороха всего лишнего, снова скривился и протянул Лили руку — та поднялась со столь же выразительной гримасой. Ну и поросенок ты все-таки — носишься тут, как угорелый, сбиваешь с ног больных девчонок... — Я пытался успеть в библиотеку.

— Не знала, что кто-то может так соскучиться по книгам всего через полдня разлуки.

Замечание было в духе Лили и даже сопровождалось улыбкой — вот только обозвать ее "неестественной" означало сделать ей комплимент. Уместнее всего эта гримаса смотрелась бы на портрете где-нибудь в галерее кубистов.

— Тебе больно? — встревожился Ремус. — То есть конечно же больно, но все совсем плохо, да?..

— Да ладно, бывало и хуже, — произнесла она, рассеянно потирая бедро. — Сегодня утром, например, когда Дж... — ее лицо внезапно напряглось, — Поттер превратил лестницу в скользкую горку, а я как раз на ней стояла.

— Извини, пожалуйста, — вздохнул Ремус.

— Да ты-то тут при чем?.. И кроме того, он ведь на самом деле не нарочно — просто так переволновался за мое здоровье, что забыл и попытался ко мне подняться.

— Сдружись с Джеймсом и Сириусом — и тоже обзаведешься привычкой извиняться перед всеми, с кем они разговаривали. Да, и прости, что пополнил твою коллекцию синяков.

— Ничего, тут недалеко до больничного крыла, — на этот раз улыбка у нее вышла бледная, точно тени в пасмурный день, но куда более искренняя, чем тот прошлый закос под кубистов. — Но я, кажется, мешаю твоему страстному воссоединению с библиотекой?..

— Она может и подождать, — пожал плечами Ремус.

— Выходит, ты не так уж по ней и соскучился?

— Макгонагалл задавала домашнее задание, — сымпровизировал он, а потом вспомнил тот совет Снейпа по возможности разбавлять вымысел правдой — и да, вся ирония ситуации от него при этом не ускользнула — и добавил: — Сириус вчера обещал мне кое-что занести, но они с Джеймсом угодили на отработку.

Лили ничуть не удивилась.

— Ну, Макгонагалл их знает как облупленных. И что ты ничего не видел — наверняка же сделает для тебя исключение.

— Угу, если б я умер, то еще может быть. А так — спасибо, но проверять как-то не тянет.

На губах Лили снова мелькнула та бледная улыбка.

— Хочешь — пойдем на трансфигурацию вместе, и я поработаю твоим алиби. Макгонагалл — декан Гриффиндора; наверняка она оценит галантность — что ты не оставил в беде пострадавшую даму, чтобы успеть с домашним заданием.

— Ладно, — согласился Ремус. — Ловлю тебя на слове. Только если она на нас воззрится горгоной — то чур, я за тебя спрячусь.

— И куда только делась гриффиндорская галантность? — со сдавленным смешком сказала Лили.

— Пошла смахивать с твоего плеча вон тот клок пыли, — с этими словами он отряхнул с ее мантии грязь, а потом они подняли свои сумки, синхронно поморщились — ушибы откликнулись болью — и зашагали на занятие по чарам.

— Как же я рада, что ты снова можешь видеть, — промолвила Лили. Она слегка сутулилась и шла, скрестив на груди руки, будто пыталась казаться незаметнее. — Это была мадам Помфри, да? В последний момент все же придумала, как тебя вылечить?

— Вообще-то... вообще-то это была не совсем она, — Ремус не знал, что делать: промолчать или все-таки ей рассказать. Возможно, именно эту цель Снейп на самом деле и преследовал — хотел завоевать благосклонность Лили. Хотя было бы куда как логичнее, если бы он так поступил в позапрошлом семестре, когда она перестала с ним разговаривать — сейчас-то у них все, кажется, и без того неплохо. И кроме того, если Снейп сообразил, что Лили куда лучше относится к тем, кто лечит людей от темных проклятий, чем к тем, кто их накладывает, то он и впрямь здорово изменился... во всем, кроме планов на тему "отомсти своим врагам и добейся их отчисления".

— Слушай, а ты точно здоров? — привлекая внимание Ремуса, Лили помахала перед ним рукой, и ему невольно пришло в голову, что она тоже кажется уставшей — как и Снейп. Не настолько, конечно, измученной, но тот своим видом и большинство покойников заткнул бы за пояс. Может, она поэтому выглядела такой грустной и рассеянной? Потому что Снейп и на ногах непонятно как держался? Боялась, что он вот-вот свалится и испустит дух...

— Да нет, со мной и правда все в порядке, — заверил Ремус. — Вот только... на самом деле меня вылечил Снейп. Мои глаза, я имею в виду.

Ее черты ничего не выражали — ему даже на мгновение померещилось, что ее вылечили от проклятия, но заразили амнезией.

— Тебя вылечил... Северус.

Он кивнул, стараясь не пялиться в открытую — так быстро на ее лице сменялись эмоции.

— Северус Снейп?

— Вряд ли у него есть тезки, — откровенно сказал Ремус.

— Ну да, я всего лишь... но когда?

— Сегодня утром. Он пришел в больничное крыло — рано, еще до рассвета... не знаю, чем он там таким занимался, но видок у него был — краше в гроб кладут... Что, что такое? — всполошился Ремус — Лили резко побледнела, словно ее ударили. Горло ее напряглось — она несколько раз сглотнула, а потом наконец выдавила:

— Он меня исцелил. От проклятия. Из-за которого... я себя так вела.

— О Боже, — Ремус был поражен до глубины души — возможно, даже невольно вытаращил на нее глаза. На лице Лили отразилась такая мука, что он заставил себя заговорить: — Так значит, в этом все дело? Снейп перевоспитался и решил заделаться целителем?

— Что? — боль сменилась растерянностью. — В каком смысле? Я не понимаю.

— Ну, — Ремус и сам слегка растерялся, — ты же с ним вроде как помирилась... — Лили нахмурила брови, и он поспешно добавил: — Я не спрашиваю, почему... в смысле, не требую от тебя отчета — ты его лучше всех знаешь, и если ты решила... — она цепенела с каждым словом — похоже, он опять ляпнул что-то не то, как и тогда, в кабинете Дамблдора... — Разумеется, это не мое дело, что ты там решила. Я лишь... понимаешь, люди — существа любопытные. То, что ты снова дружишь со Снейпом... ну, это как если бы ты вдруг начала встречаться с Джеймсом. Привлекает много внимания, я имею в виду.