Надежда Первухина - Выйти замуж за дурака

– Уймись! – Аленка влепила ему пощечину. Кумарис дернулся и затих. Прочистились мозги? Соображать можешь али нет?

– Могу.

– Это хорошо. Какие будут у тебя предложения? Может, еще своих учеников из Вашнапупа вызовешь? Али, к примеру, кого из богов гимнолайских пригласишь, чтоб они народ постращали?

– В этом уже нет пользы, – печально сказал махатма. Ибо из искры уже возгорелось пламя, и стеблю мандрагоры не остановить водопад…

– Сдался, значит! – В глазах Аленки полыхнул неистовый гнев. Схоронил себя без отпевания. А еще Махатма премудрый!..

– Не тронь меня, женщина. Дай мне уйти, как уходит прожитое время… – И Кумарис сделал пару шагов к двери. И внезапно остановился, глядя себе под ноги так, словно в полу разверзся зев преисподней.

– Что там?! – подскочила Аленка и опять завизжала.

Потому что на ковре лежал еще один пряник, круглый и плоский, как блин. Только надпись была на нем выпуклой: «Привет от народных мстителей!».

А еще Аленке показалось, что в прянике что-то тикает, словно сверчок за печкой: «тик-так, тик-так»…

– Отойди от него, Кумарис! – крикнула Аленка и сама отбежала, осененная смутной догадкой. И вовремя! Потому что пряник перестал тикать и взорвался. Что уж засунули народные мстители в пряник, было загадкой. Но вонь в комнате возникла просто невероятная. Аленка не стала даже кликать служанок, сама кинулась к окнам и распахнула их настежь. Вонь поперла на улицу, и дышать стало легче. Аленка отдышалась и кинулась к лежавшему на полу Брахме Кумарису:

– Вставай, махатма! Очнись!

Но махатма на крики Аленки не реагировал. Взрывная волна народного гнева оторвала его пустую душу от бренного тела и отправила в бесконечный метемпсихоз.

– Помер, – прошептала Аленка. Ой, помер, паскуда окаянный, махатмушка мой разлюбезный! На кого ж ты меня одну покину-у-ул?!

Махатма оставил эти крики без внимания. Ему уже было не до Аленки. Душа его устремлялась все дальше и дальше от Тридевятого царства – в вожделенные Гимнолаи.

Наутро кутежане узнали, что Брахма Кумарис больше не будет требовать с них просветления. По-вдовьи одетая Аленка проводила спеленутое простынями тело кармического супруга на скотный выгон, где смуглокожие адепты сожгли указанное тело согласно традициям. Они настойчиво предлагали вдове последовать за мужем в костер, но Аленка только глянула, и все настойчивые поторопились исчезнуть из поля ее зрения.

С кончиной махатмы произошли и другие неприятности. Все его ученики торопливо выстраивались рядами, шли на Красную площадь и свистом созывали своих чудовищных птиц. Но птицы почему-то не летели. (Как выяснилось позднее, на них напал внезапный падеж. То ли эти птицы белены объелись, то ли кутежанского пшена обклевались и оно впрок им не пошло). Зато из ближайших улиц и переулков начал подтягиваться к площади народ, вооруженный дрекольем, топорами и прочим холодным оружием…

В результате короткой, но очень насыщенной событиями битвы никто из вашнапупских пришельцев не уцелел. Тем паче что оказались они вовсе не людьми, а какими-то премерзкими насекомыми в людском обличье, и оттого сносить им головы было еще легче,

Аленка наблюдала побоище, спрятавшись за шторой в парадной приемной.

– Все пропало, – шептала она. Все рухнуло.

– Ваше величество изволит ошибаться, – услышала она голос у себя за спиной.

Живо обернувшись, Аленка увидела господина фон Кнакена, посла крошечного княжества Нихтферштейн. Фон Кнакен улыбался самозванке, демонстрируя свои безупречно белые и сверкающие чудовищные зубы. А рядом с послом стояла, поминутно дергаясь и меняя форму. Девочка Живущая в Сети.

– Привет, ромашка, – сказала она царице. Твое задание выполнено.

– У этого существа, – не переставая улыбаться во все зубы, заговорил фон Кнакен о Девочке, – уникальная убойная сила. А также скорость, дальность полета и радиус поражения.

– Чаво? – не поняла царица и нахмурилась. Всякий раз, когда при ней употреблялись в разговоре непонятные слова, она считала их матерными и наносящими оскорбление лично ей.

– Эта странная призрачная девица просто смела с лица земли те местности, которые вы приказали уничтожить. Я могу засвидетельствовать, что теперь там один пепел и руины.

– Да? – Аленка обрадованно дернула плечиком. Это хорошо.

– Вот видите, ваше величество, – улыбка фон Кнакена, казалось, заполнила всю приемную, – я же был прав, когда сказал, что вы изволите ошибаться. Имея такое оружие, такого универсального солдата, рано говорить о поражении.

– Верно, господин фон Кнакен!– ощерилась в ответной улыбке Аленка. Назовем этого солдата Дуськой.

– Ты оборзела! – возмутилась Девочка. Из меня Дуська, как из тебя саундтрек!

– Она права, ваше величество. Лучше назовите ее Джейн. Солдат Джейн – это звучит так красиво, и романтично.

– Ладно, Пущай будет Джейн.

– Джейн, – обратился к сетевой Девочке фон Кнакен. На улице беспорядки, бунт против царицы. Ступай разберись…

– Лады. И Девочка вылетела роем пикселей через приоткрытую створку окна.

– Ваше величество, – фон Кнакен был сама учтивость, – не соблаговолите ли вы уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени для обсуждения некоторых весьма важных вопросов внутренней политики…

Аленка не поняла и трети из того, что говорил посол, но кивнула.

– Мы останемся здесь или у вас есть; комната для приватных бесед, ваше величество?

– Здесь, – решительно сказала Аленка. В той комнате у меня воняет здорово…

– Простите?

– Клопов морили, – улыбаясь, соврала самозванка и указала послу на кресло, а затем уселась сама. Начнем?

Девочка Живущая в Сети действительно была в каком-то смысле ураганом с мощным разрушительным потенциалом. И казалось, что остановить этот ураган невозможно, как невозможно идти на танк, вооружившись дирижерской палочкой. Но Кутеж – не Всемирная Паутина, и кутежане – не губошлепы-геймеры, которые зависят только от капризов игровой приставки. Поэтому в тот момент, когда зловредная Девочка с жутким завыванием распростерлась над толпой воинствующих кутежан, они, разгоряченные битвой с вашнапупскими пришельцами, даже не обратили на нее внимания. Тогда виртуальная убивица принялась постреливать в народ небольшими, но весьма неприятными молниями. Тут-то кутежане и глянули на небо.

Девочка тем временем превратилась в некое подобие гигантского осьминога и тянула свои псевдоподии, стремясь вусмерть напугать собравшийся на площади народ. Для пущего эффекта она усилила мощность и длительность электрического разряда, и пара неудачников, которым эти разряды достались, уже корчились на земле, охая от боли.