Семен Альтов - Из неопубликованного

Лучше бы он долг не отдавал! Вместо нормальных рублей всучил доллары. Зеленая до тошноты бумажка с цифрой десять! А я эту валюту отродясь в руках не держал.

Слышал много, по телевизору в сводках МВД видел, но чтоб в кармане, бог миловал.

Куда припрятать? С рублями рядом в бумажнике не положишь – невежливо, валюта все-таки. Да еще в магазине перепутаешь с тыщей, обе зеленые, сдачу рублями дадут, дома хватишься – инфаркт без вопросов. Прятать надо, а где? В туалет, где заначку храню – там рискованно! Влажность большая, доллар, он нежный, отсыреть может. Запихать в стул под обивку, кто туда сунется! А домашние сдуру заерзают задницей? Протрут напрочь!

Три ночи не сплю, в кулаке валюту зажал, руку забинтовал по локоть, мол, порезался, а у самого в мозгу вертится: куда, куда, куда?! На пятый день не выдержал, с горя напился. Поллитра приговорил к высшей мере. Утром проснулся, голова ясная, не болит. Меня сразу насторожило: чего это мне вдруг ни с того ни с сего хорошо? К обеду вспомнил! Я ж вчера, наконец, доллары спрятал! Фу, гора с плеч! А куда я их вчера спьяну сунул-то? Черт! То что спрятал, помню отлично, а вот куда – провал!

Руки трясутся, испарина, все подряд дома щупаю, где вы мои зелененькие?! Все перерыл: обивку с мебели посрывал, подкладку одежды спорол, стены простукал, пол разобрал – нету! На кухне крупу перебрал – кроме жучка никого! Яйца перебил – желток, белок – все! Значит, из своих кто-то выкрал!

Прижал в углу женушку, начал издалека: «Узнаю, что ты взяла доллары, убью, сволочь!» Плачет, божится: всего в жизни повидала, но долларов – никогда!

Дочку взял на внезапность, ночью подушкой накрыл: «Где валюта, фарцовщица старая?!» Отбивается, слезы льет, в прихожую сбегала, копилку принесла: «Вот папочка, все что есть, десять гульденов!» Это что за деньги придурковатые, «гульдены»? Доллары где?!

Мои бабы ревут, крестятся, мол, не мы! А кто, спрашивается?

Смотрю вокруг, все подозрительно! Сосед «мальборо» курит, в «вольву» садится, мне улыбается. Ворюга! На мои деньги куплено, но улик нет! Котяра на лестнице лапу лижет, мурлыкает, усы в сметане по локоть. На какие деньги кутил?

Кис-кис-кис! Ага, попался! Колись, где валюта?! Взвыл, сукин сын, извернулся и деру! За границу рванул, не иначе! С такими-то деньгами, хоть в Париже сметаны нальют!

Опять ночами не сплю, сердце ноет, обидно до слез! Лучше бы я эти доллары пропил! Или на глазах у соседей от десятидолларовой бумажки «беломор» прикурил, чтоб от зависти их кондратий хватил! Да на худой конец бабке убогой дал милостыню, чтобы она, увидев валюту, гикнулась разом! Такую сумму и никакого тебе удовольствия! Главное, не было бы этих чертовых долларов, так и не мучался бы! А потерял, горе такое, будто не десять долларов, а сто!

Жить неохота, пальцы папироску закурить не в состоянии, руки трясутся заодно с коробком. Или стол так качается? Я ж под ножку бумажку подкладывал… вот она… Мама родная! Десять долларов! Значит, я тогда спьяну под стол подложил, чтобы его не шатало!

Вот они родимые, сладкие! Господи! До чего ж приятно найти то, что потеряно!

Причем, что интересно. Нашел десять, а радости на тысячу минимум! Смотрите, что получается. Когда десять потерял, горя было на сто. А нашел – счастья на тысячу! Простой расчет показывает: тысяча минус сто – девятьсот долларов, считай, заработал на ровном месте!

С такими-то деньгами можно и выпить! Ну я себя угостил. Проснулся, голова ясная, не болит. Сунулся в карман, долларов нету. Опять спьяну куда-то засунул!

Вот беда!

А с другой стороны, сколько радости будет, когда найду! А то жизнь скучная, должны быть какие-то праздники.

Не были в Африке? Рекомендую. Я из турпоездки вернулся недавно. Жили в номере с мужиком из Москвы. С виду оползень, а на деле шустрый, как электровеник.

Покупал все в два раза дешевле, чем остальные. А где – не говорит! Улыбается, рукой отмашку дает, мол, бежать бесполезно, я последнее взял. Естественно, его дружно возненавидели.

И тут, буквально, два дня до отъезда, когда денег все меньше, а желаний все больше, сосед вваливается, еле дышит, а морда довольная, не иначе опять задарма чего-то ценного отхватил.

«Во!» – говорит, – часики почти золотые, да еще ходят. Одновременно стрелки компасом служат, в полночь похоронный марш наигрывают! Сколько, думаешь, отдал?" Я-то понимаю, взял задешево, но чтоб ему больно сделалось, думаю, опущу его.

Такие часы полсотни долларов всяко тянут, а он, гад, сторговался за двадцать пять.

– Десять долларов, – говорю, – красная цена за этот компас на кладбище!

Сосед хохочет, аж похорошел:

– Пять долларов!

– Где?!

Сразу скис, но признался: «На базаре, во втором ряду третья лавка за коврами. Я последние взял!» Пулей туда.

Базар. Второй ряд, третья лавка налево. Только не третья, а четвертая и не за коврами, а за обувью. Внутри африканец, улыбается, лицо как солнечное затмение, и лопочет по-ихнему, мол, я к вашим услугам.

Часов на прилавке нет. Припрятал. Ну я базарные правила знаю. Никогда не показывай, что тебе надо то, что надо. Сначала шляпу примерил. Кольцо в ноздрю вдел. Долго смотрелся в зеркало. Африканец глаза к потолку завел, мол, идет вам необычайно. Только после этого я себя по лбу хлопнул: мол, вспомнил, часы нужны!

А как ему объяснить, наши языки не соприкасаются.

Я руку к уху приложил и говорю без акцента: «Тик-так!» Хозяин улыбнулся, кивнул и выносит затычки для ушей огромные, не иначе из баобаба.

Не понял, чудак! Элементарной логикой не владеет!

Я ему снова. На руку показываю, потом пальцем в воздухе черчу циферблат, и чтоб понятнее было, язык высунул, круги делаю, мол, стрелки бегут.

Вроде дошло. Подмигнув, вышел, вернулся, языком крутит, подмигивает и сует порножурнал!

Ну как нерусский, честное слово! Бестолочь! Часы! Часы нужны! Правой рукой как бы рогульку кручу, мол, завожу часы и как заору: тр-тр-тр-трррр! В смысле, будильник, часы! Ежу понятно!

Сообразил. Перестал улыбаться, побледнел: был черный, стал фиолетовый. Дверь на щеколду закрыл, нагнулся, из-под прилавка автомат вытаскивает и «тр-тр-тр-трррр» делает!

Чуть не убил его из этого автомата! Чувствую, часы за пять долларов не видать!

В сердцах постучал кулаком по лбу и по прилавку: бум-бум, мол, балда ты туземная!

Он согласился, кивнул, из-под прилавка ведро вытаскивает. А там полно часов!

Выходит, бум-бум, по-ихнему, часы! Ух ты! Детские, мужские, женские, на любой вкус, и одна пара под золото, с компасом, точь-в-точь как у соседа. Я, как положено, морду скривил, мол, часы так себе. На руке взвесил – тяжелые. К глазам поднес, мол, цифирки мелкие. Компас мог бы Юг и поюжнее показывать.