Бурятский эпос - Гэсэр

Полночь пришла,
А луны на небо не выплыло,
В темном небе ни светлой щелочки,
У каменно-черных ворот как будто скрипнуло,
У буро-каменных ворот как будто щелкнуло.

Тридцать три богатыря
Все вповалку спят,
Триста грозных воевод
Все подряд храпят.
Только собаки, сторожевые, верные,
Тревогу подняли первыми,
Подняли они лай со всех сторон,
Пробудилась от сна Урмай Гохон.
Прекрасным умом она все поняла,
Живым умом во все углубилась,
Растолкала Гэсэра и подняла,
Опасеньями с ним поделилась:

— Вокруг дворца не черта ли трескотня,
В подвалах дворца не дьявола ли возня,
Мой витязь славный, Гэсэр Абай,
Враги во дворце, скорей вставай.
Проснулся Гэсэр, поднялся он,
Не понимает, что это значит,
Большим удивлением удивлен,
Задачей большой озадачен.

Со всей силой и ловкостью рук
Первым делом хватается он за лук,
За хангайскую стрелу он хватается,
Больше прежнего удивляется.
Стрела, упреждающая другие стрелы,
Вместе с луком не уцелела.
Хангайскую упреждающую стрелу
Кто-то вдоль расщепал,
Боевой неизменимый лук
Из семидесяти козьих рогов
Разломан на семьдесят кусков,
Тетива у него перерезана,
Все, что острое, все железное,
Все ломающее загублено,
Все режущее затуплено,
У копья рукоятка изрублена.
За меч державный схватился он,
Под пологом его найдя кое-как.
Меч зазубрен с обеих сторон,
Бесполезно держать в руках.

Себя не помня, врагов кляня,
Гэсэр гнедого зовет коня.
С ногами быстрыми, тонкими,
С копытами крепкими, звонкими.
Конь гнедой Бэльгэн отозвался вмиг,
Конь, как молния, под окном возник.
В юго-западное окно копытом бьет,
Открывает окно, батора ждет.
Он спросить своим ржаньем хочет:
Что за паника среди ночи?
Услышал ли хозяин слухом-бденьем
Далекого ночного врага?
Увидел ли хозяин острым зреньем
Близкого ночного врага?
Гэсэр одевается в одно мгновенье,
В окно выскакивает в нетерпении.
Одним движеньем в кромешной мгле
Гэсэр оказывается в седле.
Конь копытами вкруг дворца стучит,
Гэсэр сердито во тьму кричит:

— Если хочешь со мной сразиться,
В щелку прятаться не годится.
Если руки твои не слабы,
Что ж ты прячешься, словно баба?
Если витязь ты, хоть немного,
Что ж ты прячешься под порогом?
Перестань по задворкам ползать,
Никакой в этом нету пользы.
Выходи ты в поле просторное,
Где дорога большая, торная,
Где стоит сосна пятиглавая,
Потягаемся там силой-славою.

Крик оглушительный Гэсэр издает,
Как тысяча лосей одновременно ревет.
Крик сотрясающий издает,
Как десять тысяч лосей одновременно ревет.
После этого
За правую сторону повода он потянул.
После этого
Направо коня своего Бэльгэна повернул.
Не выпуская повод из крепких рук,
Сделал по солнцу обширный круг.
Направил коня он в поле просторное,
Где лежит дорога большая, торная,
Чтоб под древней сосной,
Под сосной пятиглавой,
Потягаться с врагом силой-славой.

В это время дьявол Архан,
Злотворением обуян,
Под серебряно-золотым дворцом
Без всякой пользы
На четвереньках и на брюхе ползал.
Вылез он из-под дворца от злости серый
И лицом к лицу повстречался с Гэсэром.
Теперь черту — куда деваться —
Хочешь — не хочешь, а придется сражаться.

Сошлись они в поле чистом, просторном,
Где дорога лежит большая, торная,
Где растет сосна пятиглавая,
Сошлись они помериться силой-славою.
Оба они могучи,
Оба они сильны,
Словно две черных тучи,
Что грозой прогреметь должны.

Глядя на противника клыкастого, страшного,
Абай Гэсэр у него спрашивает:
— Кто ты,
Мирный сон людей тревожащий,
Кто ты,
От сладкого сна людей будящий.
Ты, что хочешь взять не положивши,
Ты, подобно головешке чадящий?

Архан расправил широченные плечи
И обратился к Гэсэру с наглой речью:
— А ты думал — ребенок малый
Пришел тебя раздавить-убить?
А ты думал мальчонка слабый
Пришел тебя окрутить-удавить?
Абай Гэсэр щеки надул сердито,
Абай Гэсэр спрашивает у бандита:
— Скольких,
Кровожаднейший из чертей,
Задушил ты в колыбельках детей?
Сколько ты болезней по земле распустил,
Скольких ты людей голодом уморил?
Сколько слез ты людям еще припас?
Но сегодня, дьявол, пробьет твой час.
Шеи, мощные, огромные,
Как тростинки я свертывал,
Ноги, толстые, словно бревна,
Как травинки выдергивал.
От человека родившийся,
Сверхчеловеком не станет,
На земле появившийся,
До небес не достанет.
Ребра у тебя костяные, а не железные,
Против кого, чудо-юдо, полезло ты?

После этих слов
Сердце у Архана затрепетало,
После этих слов
Печень у него задрожала,
Колени его подогнулись,
Сухожилия его натянулись.
Во всем его черном теле
Мускулы ослабели.
Но продолжал он храбриться,
Но продолжал он хвалиться:

— Когда начнем с тобой драться,
Не буду я на месте топтаться,
Не буду я мучить руки, ноги и спину,
На землю тебя не кину,
Я тебя,
Начиная с рук откусывать, изжую,
Я тебя,
Начиная с ног откусывать, проглочу.
Раскрыло чудовище пасть свою,
Каждый клык подобен копью-мечу.
Раскрыло чудовище огромный рот,
Всю землю проглотить норовит,
Верхними клыками небо скребет,
Нижними клыками горы скоблит.

Два великих могущества сближаются,
Схватка-битва у них начинается.
Наклонили они головы, глазами косят,
Напрягли они ноги, упираясь, стоят,
Надвигаются друг на друга могуче,
Наползают друг на друга как две тучи.
Зная, что вселенная высока,
Руками свободно взмахивают,
Зная, что земля широка,
Руками свободно размахивают.
Лоб в лоб они упираются,
Руками друг за друга хватаются.
Толстые шеи друг у друга свернуть хотят,
Большие головы друг у друга оторвать норовят.
Сшибаются они, как изюбри,
Бодаются, словно зубры.
Ногами они топчут половину земли,
Воздуху они полнеба вдохнули,
Жилы они до крайности напрягли,
Сухожилия они до крайности натянули.
Там, где они упираются,
Возникают ямы глубокие.
Там, где они напрягаются,
Возникают овраги широкие.
Высокое просторное небо
До краев содрогается,
Низкая просторная земля
До глубин сотрясается.
Мясо друг у друга со спины выдирают,
Мясо друг у друга с груди выгрызают.
Красные ручьи по земле текут,
Красные горы вокруг растут.
Задевают борцы друг за друга руками,
Словно камни стучат о камни.
Из-за равной удали они не сдаются,
Из-за равной силы они не качаются.
Три дня они бьются,
Семь дней они бьются,
А схватка все не кончается.
Но Абай Гэсэр во время схватки
Сил набирается,
Но Абай Гэсэр во время схватки
Все прямее и тверже становится.
У Гэсэра во время схватки
Ловкости прибавляется,
У Гэсэра во время схватки
Движения убыстряются.
А у черного дьявола сердце затрепетало,
Тело вялым и сонным стало.
Толстая шея его вот-вот согнется,
Лохматая голова его вот-вот оторвется.
Упругая спина его ослабела,
Между ребрами у него заболело.
Гэсэр
Гнет его, как сырое дерево,
Гэсэр
Ломает его, как сухое дерево.
Сун — великое море,
Волнуется и дрожит.
Сумбэр — великая гора,
Сотрясается, дребезжит.
После этого Гэсэр Архана черного
В оборот берет.
После этого Гэсэр коварного черта
В обхват берет.
Под двумя под мышками крепко жмет,
Как камыш ломает, веревки вьет.
Поднимает вверх и о землю бьет.
О восточную тайгу брякнет,
Восточные небеса сотрясаются.
О западную тайгу брякнет,
Западные небеса содрогаются.
Заставляет Гэсэр Архана козлом кричать,
Заставляет Гэсэр Архана козой верещать.
Кидает Архана Гэсэр батор
На острые скалы, на гребни гор,
В южные горы.
Архан ногами упирается,
Северных гор
Архан головой касается.
А душа из черного тела
Навсегда улетела.