Дария Беляева - И восходит луна

Может быть, он выбирал не по фотографии. Но ведь биография Грайс тоже оставляла желать лучшего. Она была жрицей по праву рождения, но по стопам родителей, в отличии от сестер не пошла.

Здоровье? Грайс сидела на антидепрессантах, курила, как паровоз и работа ее была сопряжена с риском отравления химикатами.

Он рассматривал ее безо всякой застенчивости, ничем, кроме этого взгляда, не нарушая ее личного пространства. Она не слишком понимала, как реагировать. Наверное, и он не слишком понимал. Они не сказали друг другу ни слова.

Завершал их свадьбу ужин в дорогом ресторане, в самом центре Нэй-Йарка. В таких заведениях, как "Линкольн Ресторанте" Грайс прежде не бывала. Окна последнего этажа, где располагался их зал, открывались на впечатляющее, монументальное здание оперы. Вокруг все было - белизна и хрусталь, будто ни пятнышка не могло закрасться в это идеальное пространство. Официанты, такие же сияющие, как и место их работы, носились туда и сюда с невероятной ловкостью, чтобы усладить гостей вином или предложить очередную закуску. Хрустальные нити, спускающиеся от люстры, мерно, успокаивающе качались, и качался свет в них, гипнотизируя Грайс.

Теперь гостей стало меньше. Щелканье фотоаппаратов, наконец, утихло, и ей стало намного лучше. Здесь были ее родственники, здесь были политики, многочисленные сенаторы и министры. Грайс была уверена, что и президента не было исключительно потому, что он был на встрече в Брэсселе.

Все чинно орудовали ножами и вилками, вели светские разговоры, заедая их стейками из мраморного мяса и десертами, сорвавшими с мишленовского неба все возможные звезды.

Теперь Грайс могла смотреть на семью Кайстофера, ее новую семью. В храме она их не видела, они, как и полагалось богам, стояли на амвонах, сверху, а Грайс смотрела в зал.

Ближе всех к ним с Кайстофером сидел его брат Дайлан и он же производил больше всего шума. Если бы Грайс не знала, что они двойняшки - ни за что бы в это не поверила. Конечно, неидентичные близнецы могут быть непохожи, но Кайстофер и Дайлан были полной противоположностью друг другу, пожалуй, единственное общее, что у них было - высокий рост и какая-то звериная поджарость. Дайлан был подвижный, смуглый, темноволосый и кареглазый мужчина с характерным миндалевидным разрезом глаз и острым, длинным носом, который он любил совать в дела Эмерики. Дайлан был копией своей матери, приходившейся Грайс троюродной тетей. Щедрая доля тетиной восточно-европейской крови сполна отразилась в Дайлане. Из всех бодрствующих на данный момент богов, Дайлан забрал себе больше всего от человеческой семьи, которую оставила его мать. И при этом он меньше всех был похож на человека.

Дайлан был продюсером, сценаристом, режиссером и единственным ведущим самого популярного телешоу в истории Эмерики. "О, эта божественная неделя" неизменно била в рейтингах любое шоу, и столь же часто подвергалась нападкам борцов за права человека. Нападки эти, впрочем, были довольно мягкие для того, что в этом шоу происходило.

Строго говоря, шоу Дайлана состояло из остроумной политической аналитики для обывателя и садомазохистских выходок в равных частях. Грайс это шоу не любила, оно вызывало у нее смех и омерзение, сочетание, которое пагубно влияло на ее душевное равновесие.

В последний раз Грайс смотрела "О, эта божественная неделя" пять лет назад, совершенно случайно оставив включенным телевизор, когда готовила себе обед. Дайлан сидел за столом, за его спиной горел огнями ночной Нэй-Йарк. У него был нежный, успокаивающий голос, он журчал так приятно, что Грайс и не улавливала слов. Она резала лук, и глаза заслезились, Грайс отвела взгляд от вызвавшей у нее такое горе луковицы и уставилась в экран. Сморгнув слезы, она увидела улыбающегося Дайлан. Дайлан говорил:

- Итак, теперь, в две тысячи одиннадцатом году, когда прошло ровно десять лет со времени вторжения нашей великой страны в Эфганистан, что мы можем сказать об этом остроумном решении нашего правительства? Мы вливаем туда доллары и мужчин, а обратно выкачиваем цинковые гробы и героин. И знаете что? Никакого Осамы Бен Ладена. Может быть, поищем его в Пакестайне? А почему бы не поискать его в Эгипте? Чего мы ждем, почему мы медлим? Где же ты, Осама? Джайрджу Бушу стоило бы поискать злодея на своем кресле, прежде, чем отправляться для этого в далекие государства. Итак, что же получила Эмерика от Войны с Эфганистаном. Визуализируем.

И тут, совершенно внезапно, он выхватил нож и воткнул его себе в руку, провернув ровно три раза, оставив по краям раны рваное мясо. Текла кровь, и рука его была насквозь пробита. Дайлан сцепил пальцы, будто не замечая текущей крови.

- "О, эта божественная неделя" с Дайланом. С днем рожденья, Эфганская война!

И тут же добавил с характерным южным акцентом бедняков из Джэрджии.

- Ты у нас уже совсем взрослая, пора тебе начать приносить нам пользу и пойти работать!

Грайс смотрела на экран, как зачарованная, не в силах выключить шоу, пока не началась реклама.

Дайлан калечил себя в прямом эфире, рассуждая о повседневной жизни Эмерики, новых законах и политических баталиях. Но это было вовсе не самое странное в его шоу. Пару раз в год "О, эта божественная неделя" проводила шумные, чудовищные, вызывающие бурю противоречивых эмоций у зрителей реалити-шоу. Последнее случилось месяц назад, когда Дайлан с восторгом рассказывал, что хирурги научились проводить сложнейшие операции на мозге, дающие шанс на удаление считавшихся прежде неоперабельными опухолей. Методика однако требовала доработки и практики. Дайлан взял очередных смертников, убийц, отъявленных негодяев, и взял лучших нейрохирургов Эмерики. В прямом эфире, целую неделю, вся страна наблюдала, как Дайлан, воссоздав в мозгах преступников астробластомы, заботливо интересуется их самочувствием. А в конце недели семь нейрохирургов должны были провести операцию. Камеры транслировали записи сложнейших операций на всю страну. Для шестерых все прошло неудачно, но одного удалось спасти. Хирург, который сумел это сделать, получил грант в миллиард долларов от Дайлана лично.

А Дайлан, судя по всему, получил удовольствие.

Первое из череды его реалити-шоу было посвящено серийным убийцам, которые на скорость вырезали из себя орган за органом, а Дайлан обязался спасти и вернуть в тюрьму того, кто выдержит дольше всех.

Это были преступники, но то, что Дайлан делал с ними было бесчеловечным. Впрочем, он и не был человеком. И никто не мог ему запретить.

В нем причудливо сплетались добро и зло, потому что еще Дайлан, в своем храме, вовсе не в рамках чудовищного шоу, исцелял больных раком. У него были два дня в году, когда желающие приходили в его храм и получали совершенно бесплатную помощь. Они уходили исцеленными, целиком и полностью. Дайлан управлял раковыми клетками, бешеными зверями, бактериями и вирусами. Однажды он наслал орду бешеных лисиц на законодательное собрание штата Тексас во время обсуждения очередного закона, ограничивающего право на аборт и количество клиник, предоставляющих эту услугу.