Виктор Ардов - Этюды к портретам

Я не пишу подробной биографии артиста. Все роли Яншина в театре, в кино, на радио упомянуть просто невозможно. Думаю, большая монография об этом выдающемся артисте еще будет написана. Там отметят, что в «Фигаро» Михаилу Михайловичу довелось играть и роль Бартоло. А в пьесе А. Корнейчука «Фронт» он исполнял роль сына генерала Горлова, в «Русских людях» К- Симонова — роль предателя Харитонова и т. д.

Пьеса М. Булгакова «Мольер» дала Яншину возможность создать роль «тушильщика свечей» Бутона — преданного великому драматургу театрального рабочего и личного его слуги. Думаю, что Михаил Афанасьевич писал этот образ, рассчитывая на нашего артиста. И еще должен сказать: драматург Булгаков и артист Яншин созданы друг для друга. Юмор Булгакова таков, что лучше многих его умеет передать именно Яншин. Ведь и Булгаков обычно мягок и неназойлив в своем творчестве. Он редко прибегает к резким методам характеристики своих героев. Он не боится словно бы всякого начала пьесы, которое внезапно оборачивается глубоким смыслом и неожиданным поворотом в диалоге или событиях… Таков и Яншин на сцене. И в трагикомической роли смешного закулисного слуги наш артист ближе всех в этом спектакле был к замыслу автора. Кто знает, может быть, Булгаков, который, конечно, не случайно взялся писать пьесу, и беллетристическую биографию великого французского драматурга с печальной судьбою, выразил здесь свою тоску об отсутствии у него лично таких вот преданных друзей…

К сожалению, «Мольер» недолго шел в те годы. И мало зрителей получили возможность наблюдать, как играл Михаил Михайлович роль неудачника смешного на службе и неудачника трагического. А именно вот этот большой второй план сумел дать залу наш артист. Да, Бутон — комическая фигура. На нем лежит иной — грустный отсвет несчастий его любимого директора, автора, актера… Показать такую глубину в обыденных словах Бутона, в незначительных происшествиях, которые падают на долю самого слуги, крайне трудно. А ведь при этом надо сохранить и смех, без которого роли Бутона не существует. И снова великий метод театра переживания делает свое дело.

Яншин рано сложился как актер необычный, непохожий ни на кого из предков или современников. Впрочем, неповторимость индивидуальности свойственна каждому истинному дарованию. В чем же состоят артистические качества и средства Михаила Михайловича? Очень легко было бы отослать читателей к спектаклям и фильмам с участием Яншина, к радиопередачам с его голосом. Но, пожалуй, строки об артисте нужнее тем, кто не видел и не слышал его. И потому, несмотря на трудность, скажу даже — неизбежную невыполнимость этой задачи, беру на себя смелость посильно выразить мои впечатления и мою точку зрения на большого русского актера Михаила Яншина…

Мне кажется, Яншину меньше, чем другим актерам, нужен грим. Нет, разумеется, Михаил Михайлович не отказывается от помощи театральных парикмахеров, так же как и от содействия художников, портных, бутафоров и всех прочих пособников сценического действа. Но Яншину присуще такое острое чувство стиля, что он одним лишь выражением лица, неназойливой мимикой, взглядом внезапно переменившихся глаз умеет выразить не только суть роли, но еще и эпоху, к которой относится сюжет пьесы, национальность автора и персонажа… Недавно в «Вечерней Москве» были напечатаны две фотографии нашего артиста. Одно фото изображало Яншина в бытовой пьесе «Тяжкое обвинение». Хитрая и осторожная физиономия старого русского купца глядела на читателей с этого черно-белого квадрата… А рядом был Яншин в роли скандинава из пьесы «Чрезвычайный посол» А. и П. Тур. Не только другую настроенность личности, но именно другой склад мышления, присущий нерусскому человеку, читался в новом снимке.

Да, способностью внятно для зрителей меняться изнутри прежде всего обладает Михаил Михайлович. Скажут: такое качество присуще всем мало-мальски одаренным актерам! Правильно. Но у Яншина умение перевоплощаться сочетается с умением неназойливо и тонко доводить до сведения аудитории свою новую внутреннюю сущность в данной роли. Сказано уже было: наш артист не торопится «играть». Он не ищет дополнительных кусочков успеха; более того — часто упускает возможность покрасоваться, если это не в пользу всего спектакля.

Яншин на сцене всегда дома. Но даже в молчании, даже на третьем плане пьесы, даже не шевелясь и не бросая взоров, Яншин непрерывно играет свою роль, а не просто «присутствует».

Ах, сколько достоверности придает артисту эта добросовестность— уже не только профессиональная, но и творческая! Не зря среди сценических средств, выдвинутых Художественным театром, столь важное место занимают паузы. Молчание на сцене может быть выпадением из роли, а может углублять впечатление зрителей. У Яншина паузы удивительно богаты и разнообразны…

Замечательно, что эти свойства были у Яншина с самого начала его актерской работы. В 25-м году в столовую гур- бинского дома вошел закутанный человек с корзинами и чемоданами, в реальность которого сразу же поверили зрители Художественного театра. Конечно, мастерство артиста и душевный, человеческий опыт не стояли на месте все эти сорок с лишним лет. Но вот эта особенная вера во все подробности биографии играемого им героя присущи Яншину от рождения. Даже самая лучшая школа в мире — школа самого Станиславского — не способна обогатить артиста таким правдолюбием и убедительностью на сцене. Но великий режиссер умел раскрыть и утвердить у своего ученика редчайший для реалистического театра дар убедительности и убежденности.

Будучи юмористом-бытописателем, я очень ценю умение имитировать конкретные интонации, присущие жанровым персонажам, словечки и речения, акценты и говоры, диалекты и арго… Сколько радости доставляет аудитории воспроизведение этих забавных и точных примет времени и среды, профессий, национальностей и индивидуальностей! Но Яншин почти никогда не пользуется такой палитрой. Его реплики поначалу нейтральны. Неискушенный зритель в первых явлениях почтет даже однообразным исполнение Яншиным резкохарактерной роли. Но подождите выносить поспешное суждение.

Вот прошло несколько сцен. Наступил значительный момент пьесы. Что-то решается. Или происходит оценка важных поступков, предстоящих действий, узлов взаимоотношения персонажей. Слово дано тому лицу, коего изображает Яншин… И вдруг мы слышим необыкновенно вескую реплику. Если она задумана как смешная, зал разражается хохотом: оказывается, наш артист отлично владеет комическим искусством. Он сдерживал себя доселе. Если драматические мотивы окрашивают реплику Яншина, зрители подаются вперед на своих местах, ибо они непременно тронуты мягким и неназойливым высказыванием артиста…