Сергей Малышонок - Князь

– …Так вот, – внешне проигнорировал я спич, – средство, позволяющее превратить любого разумного в верного и бесконечно преданного на основе собственных же чувств и желаний слугу – это заветная мечта любого правителя. Ни золотые горы, ни супероружие, ни личная мощь не идут ни в какое сравнение с подобной возможностью. Будь у меня что-то подобное – и на Меридиане в жизни не возникло бы никакого восстания, не говоря уже о том, что ради его приготовления я бы не постеснялся лично выгнать тряпкой всю кухонную прислугу и самому оккупировать все доступные котлы.

– Мне это даже представлять страшно… – насупилась девушка.

– Ты в этом чувстве не одинока – с половником я смотрюсь неописуемо глупо, особенно если в мантии. Поверь, я пробовал, – мысленно. Но в реале картина действительно должна быть та ещё…

Вилл хрюкнула, очевидно, тоже представив описанное в красках.

– Но к вопросу о прозвище, – расплываюсь улыбкой, вновь касаясь волос девушки. – Я готов высочайше рассмотреть твою ноту протеста, но только при условии, что ты предложишь мне взамен другое столь же нежное и милое наименование.

– Оно не нежное и не милое! – сколько возмущения, ещё бы ты не держала так ровно голову, чтобы мне не мешать, вообще бы поверил…

– Так назови мне то, которое будет нежным и милым на твой вкус.

– Ты… Ты предлагаешь мне с-самой придумать для с-себя романтическое прозвище? – на меня покосились с таким видом, будто я предложил ей… ну как минимум устроить групповушку со всеми подругами. – Ты… Ты сумасшедший! Кто так делает?!

– В таком случае, нота протеста отклонена, – убираю руку от её головы и нежно обнимаю за плечико, привлекая к себе, – мой милый застенчивый Хрюсик-Шмусик-Мусипусик.

– Знаешь, я ведь могу и молнией ударить, – тщетно пытаясь изобразить в сконфуженном голосе угрозу, посулила стражница.

– Ммм, угроза бунта, физической расправы, цареубийства и попытки государственного переворота всего семью словами… Ты делаешь потрясающие успехи на ниве познания Тёмной Сторо… – дальше меня слушать не стали и повисли на шее, едва не уронив с кровати. – М-м-м-м?

– Я тоже умею затыкать рот! – торжествующе заявила разгорячённая Рыжик, прервав поцелуй.

– Да-а… – задумчиво протянул я, как бы невзначай заключая её в объятья. – Я гениальный педагог! Ай!.. Не надо меня бить! – возмущаюсь на прилетевший тычок кулачком в живот.

– Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас ошибаешься! – горячо заверила меня чародейка, угрожающе нависнув сверху.

– Да? – я сделал вид, что серьёзно задумался. – Ну не знаю, по-моему, я не заслужил…

– Ты этим прямо сейчас занимаешься! – в праведном возмущении вспыхнула она, не обращая внимания даже на то, как непослушная чёлка сползла на глаза.

– Нет-нет, ты ошибаешься, – с максимально серьёзным видом возразил я. – В данный конкретный момент я занят ведением серьёзных дипломатических переговоров о статусе неформального наименования должности моего первого советника. Это очень ответственная и серьёзная задача, к ней нельзя относиться спустя рукава, ведь от этого зависит климат в коллективе, а через него и уровень взаимопомощи с продуктивностью отношений. Ты, как опытный кризисный руководитель, должна как никто понимать всю важность моих действий.

В первые секунды лицо Вилл приняло выражение одного небезызвестного смайлика, посвящённого эмоции удивления (О_о), но когда до неё дошёл полный смысл, комнату огласил свирепый рык и меня попытались поколотить. Ну как – попытались? Удары кулачков по-прежнему были едва ощутимы и насквозь фальшивили, а попытки взять за грудки и встряхнуть «наглого негодяя» дико пробирали на смех. Собственно, самые большие муки я испытал, именно сдерживая рвущийся наружу хохот, а это было действительно сложно, что стражница прекрасно понимала, но останавливаться даже не думала, явно испытывая нечто схожее, тщетно пытаясь при этом удержать на лице разгневанное выражение.

Таким образом, дав немного времени девушке слегка скинуть пар (и попутно позволив себе удовольствие самую малость пощупать её в интересных местах… Совершенно случайно! Честное княжеское!), я героическим усилием воли отстранился.

– Так, это всё прекрасно, но если мы не прервёмся сейчас, то рискуем задержаться тут надолго, а нас ещё ждут твои подруги и мои подданные.

– Л-лааадно, – с некоторой неохотой отстранилась и Вилл. – Ты прав, как всегда, – она вздохнула. – Но к этому вопросу мы с тобой ещё вернёмся!

– Как скажешь, моя дорогая апрентис, как скажешь.

Вэндом, которая уже была на ногах и поправляла несуществующие складки на костюме, наградила меня испепеляющим взглядом. Нет, мне никогда это не надоест! У неё такое забавное личико становится…

– Но прежде, – сверяюсь взглядом с часами на столе, – одно неотложное дело.

– Какое? – лицо главной стражницы приняло напряжённо-озабоченное выражение.

– Скажи, Вилл, – достаю из-под мантии Сердце Кандракара, – ты ведь знаешь, что такое Арамеры и для чего они предназначены?

– Ну… – девушка задумалась, и её взгляд стал предельно серьёзным. – Они дают нам силу. Только…

– Только? – подбодрил я.

– Однажды Нерисса подстроила так, что вся сила Арамер переключилась на одну Корнелию, – сложив руки на груди и немного нахмурившись, поделилась Вилл. По всей видимости, воспоминания о том эпизоде своей жизни были для неё не слишком приятны. – И тогда даже кристалл потерял всю свою силу, сохранив только способность открывать Складки. Ты это имеешь в виду? Что Арамеры – это способ Совета Кандракара обезопасить себя от бунта Стражниц?

– Отчасти, – тоже поднимаюсь с кровати. – Но вот что… Ты никогда не задавала себе вопрос, почему, если Совет Кандракара может в любой момент превратить этот кристалл в простую стекляшку, я и Нерисса так желали его заполучить?

– М-м-м, – аловласка слегка поджала губы. – Теперь, когда ты это сказал… Это действительно странно. Так в чём причина? – деловито осведомилась она.

– Всё дело в том, что имея в руках Сердце Кандракара, я могу сделать вот так…

Пять пылающих разными цветами шаров энергии как обычно парили в воздухе, неторопливо двигаясь друг за другом в неизменном танце.

Люба безмолвно следила за игрой красок, ощущая смутную тревогу. Последние месяцы это стало привычным для неё состоянием, но сегодня дурные предчувствия докучали ей особенно ярко. К прискорбию, Хранительница Арамер не обладала, подобно Оракулу, даром прозревать грани бытия сквозь пространство, время и границы миров, потому даже не могла угадать причины своего беспокойства.

План, предложенный вождём повстанцев, выглядел надёжным. Юноша был прав – его и Элион условия контракта никак не задевали, и если ему удастся подобраться к Фобосу для удара, всё будет кончено. Совет обретёт свободу, на Меридиане наступит мир, а во Вселенной воцарится долгожданный покой. Всё было надёжно, хоть для Любы и стало неприятным откровением, что Стражницы так легко поддались очарованию падшего тирана. Конечно, она понимала, что привлекать их для такой работы в любом случае было нельзя – слишком они молоды и наивны, чтобы понять и принять всю необходимость подобных действий, но от этого проявленная детьми легкомысленность не становилась более приятной. Быть может, Оракул прав, и как раз такими Стражницы и должны быть, быть может, это действительно убережёт Вселенную от появления новой Нериссы, но всё же именно сейчас принятое тогда решение создавало проблемы.