Somber - Горизонты

— Нет, — грохотнул он мрачно и небрежно.

Вперёд шагнула Тенебра.

— Отец, прошу. У Блекджек есть множест…

Но он поднял копыто, заставив её замолчать и перевёл взгляд на Стигиуса.

— Я не стану рисковать, чтобы о нас узнали посторонние. — Его голос был торжественен и серьёзен. — Мой сын нанёс немалый ущерб нашему царству, когда ушёл в поисках… течной кобылы. Я лишь позволил привести сюда других, понимая, что они восстановят прежнее могущество моего рода. — Под его суровым взглядом Стигиус сник.

— О, дорогой. К чему быть таким мрачным? — спросила кобыла, её лёгкий и воздушный голосок развеял давящую атмосферу этого места. Из бокового дверного проёма появилась светло-серая ночная пони в белом платье. В заливающем зал магическом свете сверкнули серебряные серьги.

— Матушка! Ты поднялась! — вспорхнув, воскликнула Тенебра. Подлетев к кобыле она помогла ей сесть.

— Конечно. Я прослышала, что у нас новые посетители извне, — заметила она слабо, но дружелюбно.

Стигиус поднял свою дощечку. «Персефона. Мама». прочитала я, а затем улыбнулась и поклонилась ей, уже чуть менее неловко.

— Ваше Величество.

— Пожалуйста, извини моего мужа. Но он относится к своим королевским обязанностям с такой серьёзностью, — произнесла серая ночная кобыла, взглянув на растерявшегося жеребца.

— Я не смягчусь, Персефона, — скривившись, заворчал Аид, поглядывая в нашу сторону. — Не проси меня об этом.

— И в мыслях не было, дорогой супруг. Продолжай. Будь царственным, — взмахнула она копытом, опираясь на Тенебру.

Аид кашлянул, взглянул на супругу, а затем снова перевёл взгляд на меня.

— Как я уже сказал. Единственное, для чего допускаются вторженцы извне, это для… запланированного деторождения.

— Думаю, многие оказались ещё и весьма увлечены этим «запланированном деторождении», — заметила Персифона, заставив Тенебру залиться румянцем.

— Ну, Матушка, — возмущённо взмолилась она.

— Что? Будь я чуть поздоровее, я бы сама к вам присоединилась. С моим благоверным, конечно же. — Она игриво взглянула на мужа.

— Она мне нравится, — шепнула мне Виспер.

— Жизнь, это не только выживание и серьёзность, — продолжила Персефона. — Эти выходцы извне могут многому нас научить.

— Они предназначены для разведения потомства и не более того, — категорически возразил Аид, борясь с собственным смущением.

— Мой муж бывает ужасным собственником, — нахмурилась Персефона. — Это одна из его наименее замечательных черт.

— Собственником? Они рабы здесь? — спросила я, ощетинившись и размышляя, неужели по ту сторону медицинской службы Стойла творилось то же самое.

Передо мной немедленно встряла Виспер.

— Они были беженцами, Блекджек! — торопливо заговорила она. — Пони, лишившиеся крова, когда пал Тандерхед. Или беглые рабы. Или мусорщики. У них есть права.

— Мы не варвары, Блекджек, — рассудительно кивнула Персефона. — Я бы с радостью приняла ещё многих из них.

— До тех пор, пока они годятся для разведения, — вставил слово король. — Это моё сокровенное желание, чтобы через несколько поколений мы перестали нуждаться в их посторонней крови, — продолжил он, неприязненно кривя губы. — До тех пор, я готов принять генетические реалии и делать для спасения моего народа то, что должно. Но выживание и благополучие мира света это не моя забота!

— Оружие, которое вот-вот будет использовано, способно уничтожить всё в этом мире! Моих друзей. Мою любимую! — я обвела взглядом присутствующих. — Как это может не беспокоить вас? Если тот мир будет уничтожен, что станет с этим?

Скрипнув бронёй, жеребец медленно поднялся на копыта.

— Ты говоришь, что это оружие уничтожит всю планету?

Я чуть опешила.

— Ну, нет. Судя по тому, что говорил Троттенхеймер, это звучит, будто оно просто убьёт всех! — я вложила в свои слова столько презрения, сколько смогла. — Неужели вам на это наплевать?

— Нет, — ответил он, захромав в нашу сторону, странно приволакивая правую заднюю ногу. — Подобные вещи не влияют на мир тени. Жар-бомбы. Мегазаклинания. Им подвержен лишь твой вид. Твой народ. Мы же останемся здесь в безопасности. — Он обвёл копытом величественный замок. — И в конечном итоге, мы вернёмся в мир света, дабы возродить образ нашей Богини.

— Но… но так много погибнет! — слабо запротестовала я.

Он снова отмахнулся копытом.

— Хорошо. Можно взять ещё несколько десятков производителей, включая твоих друзей. Этого хватит, чтоб ты прекратила хныкать?

Я ошарашенно таращилась на него.

— А как же все остальные пони? Там же тысячи, а может и миллионы, которые погибнут при запуске Горизонтов. А если Когнитум удастся поймать этот чёртов булыжник, она сможет контролировать оружие, которое будет грозить Эвестрии тысячи лет, если не больше.

— Дорогой, возможно, в этот раз мы должны позволить ей уйти. Всё это звучит довольно серьёзно, — тихо заметила Персефона.

— Я не стану делать исключение для кобылы, которой здесь не место, — закатил глаза Аид и, повернувшись, захромал к своему трону. — Она будет господствовать в твоей Эквестрии, не в нашей, — презрительно фыркнул он. — Твой мир нас не касается. Твои проблемы, не мои. — Он пренебрежительно махнул копытом. — Избавь меня от своего присутствия. Произведи на свет ночного пони, или троих, и, возможно, я отошлю тебя обратно.

С этими словами он откинулся на своём троне, молча глядя на меня.

Я уставилась на него.

— Ты… я… Как ты можешь… — я заткнулась с полным ртом жёлтых перьев.

— Благодарю, что уделили нам время, Ваше Величество, — поклонилась ему Виспер, одарив меня напряжённым взглядом и мы порысили прочь. Я сжала челюсти. Должен быть другой путь отсюда. Его просто не может не быть!

Выйдя из тронного зала, я ткнула копытом назад, откуда мы пришли.

— И это все его заботы?! Как он может вот так легко списать со счетов целый мир?

— Довольно легко, — ответила Виспер. — Правители не всегда умные, Блекджек. Его мир, это вот этот замок. Я не думаю, что он может хотя бы представить себе что-то кроме этого места.