Somber - Возвращение домой

— Может, это оттого, что мы не идиоты? — с презрением ответила она. — Может, мы знаем, что всё, что будет нужно осаждающим, — это покараулить, пока мы не начнём умирать от голода? А может, это потому, что я очень не хочу, чтобы взрослые прознали, чем тут внизу можно поживиться. Или, может быть, я хотела доказать Пустоши, что мы чокнутые жеребята, которых так просто не поиметь, хотя Священнику и вытащили кишки наружу. В принципе, можно всё сразу, — решительно закончила она.

Я села, подняв копыто в останавливающем жесте.

— Ладненько. Хотя бы честно. Но что это за место? Это стойло или нет?

Чарити показала на терминал около своей кровати.

— Думаю, его предполагали сделать стойлом, но в Стойл-Теке определённо перемудрили. Можешь почитать сама.

Я подобралась к терминалу, ударила пару клавиш и, к своему счастью, не увидела никаких утомительных паролей. По большей части в нём была лишь ничего не значащая чепуха, но кое-что подогрело мой интерес.

> С.

Стиль и Мораль снова создают нам помехи. Прошу, попытайся вести себя чуть осмотрительнее, если это вообще возможно. Дело в том, что «материал» для Двадцать Четвёртого сатиричен, ироничен и даже постмодернистичен для шедевра, предназначенного широкой публике. П&П продолжает развлекать ПП в Мэйнхеттене; хотелось бы верить, что она не сядет к тебе на хвост опять. Передай ЭБ, что я её люблю.

Е.

> P.S.

Постарайся не забыть идентификационные протоколы, С. Это может пригодиться для убедительного вранья, если ПП доберётся до наших крупов. Благодарю.

Стойло 24? Никогда о нём не слышала. Похоже, наступило время для очередной игры «Расшифруй кодовые словечки, Блэджек». Раз уж дело касалось Стойл-Тек, Я предположила, что «С» — это Скуталу, а «ЭБ» — это Эппл Блум. ПП просто-напросто обязано оказаться Пинки Пай. Но касательно других личностей догадок у меня не было.

> ГБ

Что за сено тут творится? Я согласилась отдать твоей конторке одно стойло. Одно. А вы берёте материалы из других проектов. ЭБ может и не знать, как сверяться с таблицами, но теперь мне придётся поговорить с ней насчёт реальной проверки Девяностого. Наша сделка заключалась в том, что ты прикрываешь наши тылы, а я посматриваю в другую сторону время от времени. Если ты будешь зачищать целые стойла, пони начнут это замечать.

С.

Эти две буквы заставили меня заскрипеть зубами; моё тяжелое дыхание привлекло взгляды обоих кобылок. Конечно, он был здесь. Он был, блядь, везде! Я вспомнила разорённое стойло на юге — неудивительно, что его не достроили! До него просто не дошли материалы. Горизонты? Редут? Или… Сады? Где бы ещё Голденблад достал мэйнфрейм класса «Крестоносец» для Твайлайт так, чтобы никто не узнал об этом?

> C.

Я точно не знаю, что ты делаешь со стойлами, и, честно признаться, мне наплевать. Л не хотела бросать все ресурсы на Стойла, так как это бы подразумевало, что Эквестрия проиграет войну. Но я знаю, что если то, что вы творите, станет известно общественности, со Стойл-Теком будет покончено. А ещё я знаю, ни у одной корпорации в Эквестрии нет таких ресурсов, какими располагает Стойл-Тек. Кумовство тоже бывает полезным. Что такое два-три потерянных стойла, если остальные останутся невредимы? Будь практичнее.

ГБ

— Разумеется, — пробормотала я, читая сообщение, и покачала головой. Шантаж и скрытность были его визитной карточкой. Как могла Луна, которую я опознала как «Л», доверять ему? Ниже были другие послания, казавшиеся не такими существенными.

> ЭБ.

Привет, Блум. Я тут рылся в переписке Стойл-Тек и МВТ и нашёл кое-что интересненькое. Перенос разума в компьютер? Горячо, Блум. Очень горячо. Ты пыталась всё скрыть. Я вижу, что ты готовишь в 29, 33 и 94. Надеюсь, ты не обидишься, если я позаимствую идейку, хех. У такого есть действительно широкие возможности, если всё как следует переделать. Шлю пламенный поцелуй.

Х.

> P.S.

Зацени моего Свити Бота.

Хорс и перенос разума? Я нахмурилась, думая о Токомеир; громадная машина с ужасающим потенциалом, а Хорс как раз наложил копыта на технологию, позволяющую подключиться к ней? Почему же это звучит ЖУТКО неправильно, как, чтоб его, ни посмотришь на ситуацию?

> Х.

Я слышала о «Крестоносце», которого ты пытался сделать. С нетерпением жду вестей о твоей лоботомии при попытках загрузить себя в него.

ЭБ.

> P.S.

СБ надеется, что ты схватишь столбняк.

Там было ещё полно документации, которая не представляла для меня никакого интереса. Но затем я нашла последнее сообщение.

> Ваше Высочество.

Что такое Проект «Горизонты»?

— Вот это я и хотела бы знать! — закричала я на терминал и прикрыла копытами мордочку. Аврора рассказала мне немного, но она больше говорила о Когнитуме, чем о проекте, который всё ещё оставался притягательной тёмной лошадкой для меня.

Терминал пискнул. Я моргнула и уставилась на чистый экран, на котором отображался лишь мерцающий курсор. И начал проигрываться аудиофайл.

— Итак, какова энергия выхода в реакции лунного камня с звёздным металлом, доктор Троттенхеймер? — прохрипел знакомый голос, заставивший мою гриву зашевелиться.

— Я мог бы дать точные выкладки, но и без того ясно, что до нелепого большое количество, Голди. В оптимальном соотношении 1000 к 1 происходит чрезвычайно маго-кинетическая реакция. Даже используя менее эффективную, но более управляемую пропорцию 1 к 1, мы получаем довольно много энергии. Настолько много, что ни реактор, ни генератор не сумеют удержать её. Необходимо заключить выброс в какое-то особое магическое поле… и даже тогда придётся попотеть, чтобы всё получилось. Прости, но я не думаю, что эта энергия станет альтернативой углю в ближайшее время. Да и вообще в любое время, — ответил вежливый спокойный голос. После паузы он спросил:

— Ты в порядке? Когда ты спал в последний раз?

— Посплю, когда буду лежать в могиле, — проворчал Голденблад.

— А, завтра? Судя по тому, как ты выглядишь… — я могла только предположить, какие страсти творились за последовавшей пеленой молчания. Троттенхеймер заговорил:

— Может быть, тебе стоит завязать со звёздным металлом. Нам до сих пор неизвестно, токсичен он или нет, однако из него точно выходит какое-то вредное излучение.

Когда Троттенхеймер произнёс это, Голденблад разразился ломким смехом.

— Ты точно в порядке? — снова задал этот вопрос Троттенхеймер, звуча ещё более встревоженным.