Somber - Возвращение домой

Услышав мысленные всхлипы, я застыла, и взглянув, так незаметно, как только могла, на парящую надо мной подругу, и на слёзы, что текли по её щекам, спросила:

« Лакуна, что с тобой? »

« Блекджек, ты — прекрасный друг» , — ответила Лакуна, и продолжила:

« С той поры, как ты присоединилась к Единству, я всячески пыталась защитить тебя от Богини. Но у неё мысли на твой счет. Замыслы, что скоро осуществятся. И я не вижу возможности чтобы защитить тебя или помочь! Я ничего не могу сделать!» — простонала она, и мне показалось, что я могу видеть, как Богиня веселится, глядя на нас.

« Лакуна, прекрати самобичевания, и поговори со мной. Что здесь происходит?» — спросила я рыдающего аликорна.

Ощущение было таким, будто от гривы до хвоста по мне прошлись щеткой, оказывая такое давление, что мне сразу вспомнились те события, когда у меня разрывались барабанные перепонки.

« Богиня советует тебе не волноваться об этом вместилище. Этот сосуд настолько полон, что готов взорваться, и Богиня полагает, это произойдёт очень скоро».

« Прекрати это!» — рыкнула я неуверенно, и состроила гримасу.

« Ох… всё зашло настолько далеко, что „прекратить это“ уже невозможно », — промурлыкала Богиня. — « Так много предательских мыслей и чувств. Слабость. Сострадание. Вина. Стыд. Жалость».

« Ты её убиваешь!» , — сказала я мысленно, крепко зажмурив при этом глаза, и осознавая, что Глори что-то мне говорит. Но я была полностью концентрирована на этом, холодном голосе внутри моей головы.

« Убиваю её? Нельзя убить того, кто никогда не был живым. Кроме того, как ты думаешь, куда денутся все эти ужасные, ослабляющие мысли если она умрёт? » — насмешливо ответила Богиня. — « Нет. Скоро, все эти отвратительные, бесполезные воспоминания утопят это мелкое недоразумение, что она считает своей личностью, и она будет переполнена губительными мыслями. Пожалуй, Богиня запрёт её где-нибудь, вместе с целой бочкой радиоактивных отходов».

Я почувствовала, что это давление распространилось по всему телу. Мой рог засветился и вытащил Бдительность.

— Блекджек? Что такое? Что-то не так? — спросила Глори.

— Ты в порядке? — поинтересовался П-21 переводя взгляд с меня на пистолет, и снова на меня.

Мне потребовалась каждая крупица силы воли чтобы спрятать пистолет. И это было всё, что я смогла сделать.

— Со мной всё в порядке, Глори. Мне просто почудилось движение, вот и всё, — а секундой позже, мысленно добавила, обращаясь к Богине:

« Ты — сука », — а, учитывая моё окружение, это представлялось уместным.

« Какой слог. Какое хамство », — усмехнулась Богиня. — « Тебе следует быть более почтительной. Кроме того, когда так называемая Лакуна сломается, Богине понадобится новая помойка».

Ощущение, «меня держат», изменилось на, «меня тискают».

« Угадай, кому Богиня отведёт эту роль? »

Если бы мои друзья могли читать мои мысли то, они смогли бы услышать мой вопль…

« О да, Блекджек. У Богини на тебя есть виды. Такие замыслы. И скоро », — сказала она с чувством высшего удовлетворения в голосе:

« Продолжай своё маленькое приключение. Богиня не хочет чтобы твои друзья вмешались раньше времени ». — Последовала коротка пауза. — « Ах да. Если ты будешь хорошо себя вести, то мне не придётся заставлять тебя раздавливать, как виноградину, голову твоего голубошкурого любовника ».

— Ты точно в порядке? — спросил П-21, а Глори положила своё копыто на моё плечо.

— Угу, — ответила я, со счастливой улыбкой. — Всё просто замечательно, лучше и быть не может.

А в вышине, Лакуна проливала слёзы за нас обеих.

— Ты всё ещё не рассказала ничего конкретного про летающую машину за которой мы направляемся, — сказал П-21, пока мы двигались прочь от развалин, держа курс на северо-запад, в сторону зарослей из давным-давно умерших деревьев.

Может быть, я не смогу выполнить всё, что задумала, но моим друзьям знать об этом не нужно. Я вздохнула:

— Ладно, честно говоря, я не знаю никого, у кого бы была летающая машина.

П-21 нахмурился, его уши опали.

— Я видела того, у кого она была. Очень давно.

Глори сдвинула брови с улыбкой, которая заставила меня задуматься, не напоминала ли пегаска сейчас себе, что она любит пони, которую никак нельзя назвать умной.

— Я понятия не имею, существует ли ещё такая штука. Я даже не могу сказать, летает ли она и сможем ли мы наложить на неё свои копыта.

С глубоким вздохом П-21 прикрыл мордочку своей шляпой и что-то неразборчиво пробормотал.

Глори тактично прокашлялась.

— Полагаю, у тебя есть ещё и план «Б»?

— Да, — саркастично ответила я. — Мой план «Б» заключается в том, чтобы отправиться в небесный порт и попытаться незамеченными проникнуть на борт вертибака. А если это у нас не получится, мы попробуем связаться с лидерами Тандерхеда, используя для этого ЭП-1101 и башни САОМТН.

Мне навряд ли удастся добиться желаемого, но по крайней мере Глори сможет попасть домой.

Я смогу сделать это для неё.

Развалины сменились покрытой трещинами дорогой, что извивалась в сторону водохранилища. Мёртвые деревья, подобно копьям, возвышались над местностью. Большое количество их покореженных черных стволов лежало кучами и связками в воде, где многолетнее воздействие ХМА постепенно превращало их в гниль. Я отметила огромное количество смешанного с гнилью мусора, что был собран в беспорядочно разбросанные кучи. На моём Л.У.М.-е, тут и там, были видны синие метки и один раз я обнаружила стервятника, что прятался от нас, пока мы проезжали мимо. Мы миновали небольшой караван из трех вооруженных охранников, что сопровождали дюжину несчастно выглядящих пони, но, когда вооруженное трио увидело меня, восседающую на башне Деуса, они сразу же скрылись в лесу.

В отличие от сбежавшей охраны, порабощенные пони, просто, остались стоять под дождём.

По мере приближения к большим, кованым железным вратам, пред нами вырастал собранный из небесных повозок, дерева и металлолома форт. Две внушительные башни стояли по бокам от входа и ещё несколько были расположены вдоль всего периметра стен. Как только мы достигли парадного входа, кто-то начал бешено бить в набат, а часовые бросились занимать боевые позиции. Явно не впечатлёнвый увиденным, Деус фыркнул своим двигателем, останавливаясь перед вратами. На их металлической поверхности всё ещё был виден абрис золотого листа, и мне подумалось, что величие, за которое так упорно цепляются живущие внутри пони, было столь же хрупко, как и этот потускневший желтый символ.