Somber - Возвращение домой

Я знаю, что вы сейчас скажете. О, она же принцесса. Она не должна покидать дворец. Она, наверное, слишком занята. Что ж, если она занята, никто не может сказать чем именно она занята, потому что доступ к принцессе имеют совсем немногие. Только в этом году королевской гвардией без объяснения причин были отвергнуты тринадцать прошений об интервью вашего покорного слуги. Шестьдесят четыре запроса, посланные через Министерство Стиля, также были отклонены. Я говорил с десятками других журналистов, получивших подобный опыт: отказы, отклонения или «конфликты с расписанием».

Окна дворца светятся, но дверь никто не открывает. Кто-то получил там работу, но попытайтесь узнать, кто именно, и вы столкнётесь с трудностями. Проводит ли Принцесса постоянные совещания со своими Министерскими Кобылами или, как говорят некоторые, она встречается с ними только, чтобы утвердить конкретные проекты и предложения? Мы не знаем. Находится ли она в тесном контакте с генералами, чтобы выиграть войну, или просто отправляет инструкции через бюрократов? Мы не знаем. Что вообще Принцесса Луна делает, чтобы управлять страной?

Мы не знаем.

Такой вот отчёт Эйса Бакли из Вечера в Кантерлотском Саду. Очень скучно. Неплохие канапе. Министерских Кобыл не было. Принцесс не было. И если это моя последняя напечатанная статья, позвольте мне сказать вот ещё что, Министерские Толстозадые Кобылы: вы можете заставить замолчать, подвергнуть цензуре и уволить меня, но не думайте, что посадив меня писать «светскую хронику» Кантерлота, вы можете заставить Эйса Бакли перестать задавать неудобные вопросы.

Я улыбнулась, разглядывая пожелтевшую фотографию с усталым земнопони. Он был совершенно лысым, а его глаза скрывались за круглыми тёмными очками. Челюсть его была покрыта щетиной и я без проблем вообразила, как от него разило выпивкой. По насмешливо скривлённым губам и нахмуренным бровям, я представила его любимую поговорку, что-нибудь вроде «Да пошёл ты. Выдай мне чёртову историю!». Лучше всего был его помятый, плохо сидящий смокинг и то, как он обернул копыта вокруг шеи хорошо одетых кобылы и жеребца, едва не задушив их. «Эйс Бакли, светский пони», гласила подпись в конце статьи.

На полу были разбросаны и другие документы, большинство из них слишком смазанные, чтобы их можно было прочитать. Заметив мелькнувшее имя Рарити, я прищурилась и наклонилась поближе.

Рарити.

Я с сожалением услышал о тех трудностях, что сложились в последнее время между Свити Бель и Блюбладом. Боюсь, он не прекратит своей клеветы. Может она и не просочится в газеты, но слухи пойдут. Тем не менее, у него есть кое-что новое. Он утверждает, что у него есть какое-то эксклюзивное стойло, зарезервированное для самых лучших пони. Поначалу я был настроен скептически, но ему удалось привлечь внимание некоторых исключительно влиятельных пони. Цена вопроса достигает непомерных десяти миллионов битов за место.

Я с сомнением отношусь ко всему, что связано с его участием, но Вэнити подтвердил, хоть и неохотно, что «Редут» существует. Он заявил, что это стойло находится где-то в районе Хуффингтона, оно защищено магией, гораздо более древней, чем остальные и сможет противостоять даже самым мощным мегазаклинаниям. Может я говорю глупость? Я знаю, твои финансы не безграничны, пусть остальные тупицы верят во что хотят. Если ты пожелаешь, я забронирую дополнительные места для тебя, твоей сестры и родителей. Надеюсь, ты не против.

Но письмо не было закончено. Я могла только предполагать, что автором его был «Фэнси Пентс», которому когда-то принадлежала Флёр. Я подумала о том, что случилось с Рарити. Как она погибла в Кантерлоте, с копытом, вплавившимся в стекло… Я бы хотела, чтобы она сбежала в какое-нибудь далёкое стойло с Фэнси Пентсом или Вэнити… Я хотела бы, чтобы в том ужасе выжило столько пони, сколько возможно. Я знала лучше…

Вздохнув, я, словно Лакуна, прогулялась по своей памяти, небрежно и бережно, Будто это делала она сама. На мгновение, она была Твайлайт. Я хотела бы рассказать ей про Биг Макинтоша. Хотела бы чтобы она узнала, что родила ребёнка, пусть и через Мэригольд. Я задумалась… могла бы она мною гордиться? Или она закрыла бы лицо от смущения за своего варварского потомка? Бедной Твайлайт… больше нет. Лакуны… нет. Будто её никогда и не существовало, как она и настаивала.

— Дура ты, — всхлипнула я. — Раз я скучаю по тебе, значит, ты существовала. Чёрт возьми…

Как бы мне хотелось, чтобы она была здесь. Со своей магией, мудростью и тихой уверенностью и… просто… здесь!

— С тобой всё в порядке? — спросил Лансер у меня из-за спины, заставив меня подпрыгнуть. Нужно на него колокольчик надеть!

— Похоже, это впервые, когда ты подкрадываешься ко мне со спины без того, чтобы в меня выстрелить, — заметила я, поворачиваясь к зебре. — Что стряслось?

— Ты говорила, что убивала пони, которые этого не заслуживали, — сказал он, проходя за мной в каюту, которую я «почистила». — Как ты… Как…?

Видимо, он не был уверен, как об этом спросить Деву.

— Как я смогла с этим жить? — подсказала я.

Он закусил губу и кивнул.

— Я почти сломалась. Но затем друзья сказали мне кое-что, что я никогда не забуду: «Ты должна жить, чтобы загладить эти смерти. Посвяти себя тому, чтобы поступать правильно и помогать изо всех сил. И надейся… надейся всем сердцем… что когда ты умрёшь, ты компенсируешь хотя бы десятую часть отнятых тобой жизней».

Я вздохнула и почесала в затылке.

— К сожалению, я не самая умная или безопасная пони для компании. Может в этом есть что-то для твоей истории про Деву.

— Возможно. Я не знаю. Ты всё ещё пугаешь меня, — признался он. Возможно, у зебр имелись какие-то заморочки и на счёт откровенности.

— Почему твой отец приказал тебе убить их? Что натворила твоя мать? — тихо спросила я.

— Я… — он открыл рот, затем закрыл и задумался. — Я теперь уже не знаю точно. После той перестрелки всё запуталось. Нам сказали, что они были трусами, распространявшими ложь и ересь. Но теперь… теперь я не могу вспомнить, чтобы мать перед уходом что-то говорила об отце. Другие его жёны ничего не сказали, а просто согласились с его обвинениями.

— Другие жёны? — переспросила я с ухмылкой.

— Да, — вскользь отозвался Лансер. — Это проблема?

— Нет. Я просто… — я ничего не могла с собой поделать. — А сколько жён?

— Сейчас одиннадцать, — ответил он.

— Ничего себе, — пробормотала я. — Интересно, когда он успевал спать.

Зебра покачал головой.

— Отец — великий воин. Он сразил дракона голыми копытами. Вряд ли супружеские обязанности для него тяжелее. — Лансер взглянул в окно и нахмурился, вспоминая.

— За день до побега… они охотились на жар-феникса… большая и опасная добыча. Что-то случилось, но что — я не знаю. Только когда мать вернулась, она сказала, что она совершила нечто ужасное. Затем она ушла с моей младшей сестрой и молила меня пойти с ней. Я отказался. Два дня спустя, вернулся отец и сказал, что мать пыталась его убить. Когда я признался ему, что она просила меня уйти с ней, отец послал меня с приказом убить всех предателей.