Somber - Возвращение домой

Я посмотрела на Скотч, которая успешно замещала страх удивлением. Затем визг Глори достиг зубодробительной высоты — слюнобомба упала.

— Рампейдж!

Мы все… кроме Глори… засмеялись.

— Расслабься, Глори, — ухмыльнулась Рампейдж. — Скотч же смеётся. Так что успокойся.

— Будто в школу вернулась, — с раздражением сказала Глори, сев, но увидев смеющуюся оливковую кобылку, немного успокоилась.

Её продолжительные попытки стереть слизь, тем не менее, скорее втирали её в её шерсть.

— О Господи! Это сопли? Это сопли! Рампейдж!

— Что происходит? — из дверей спросила молодая кобыла.

Её шерсть была более тёмного, чем у Глори, серого цвета, а грива была цвета тёмного индиго. Вроде пегасьего варианта Хоумэйдж, за исключением пары очков на её светло-синих, и очень в эту минуту широких, глаз.

— Что… как… кто вы вообще такие?

— Муншедоу? — спросила Глори, уставившись на взволнованную кобылку. Она метнулась к ней и обняла её не слабее хватки Рампейдж. — Муна!

Муншедоу попыталась оттолкнуть Глори.

— Реинбоу Деш? — она сжала губы, явно стеснённая склизкими объятьями. — Кто… что…

Она посмотрела на Флёр, затем на всех нас.

— Что происходит?

— Это я! Монинг Глори! Я дома! — с широкой улыбкой ответила она. Но она быстро исчезла, когда Муншедоу оттолкнула её прочь. — Муншедоу?

Кобыла медленно покачала головой:

— …нет. Быть не может…

— Это Монинг Глори, Мун, — сказала Даск, выходя на палубу нетвердой походкой и хватаясь за леер.

Взглянув на меня, она скривила губы и неуклюже спорхнула на пол ангара. Я не могу точно вспомнить что сделала с ней тогда… по-видимому, оторвала шлем и почти проломила голову. Без повязок были видны бледные раны. Опухоль с них уже спала, но без использования магии, кости черепа будут срастаться дольше.

— Даск? Что с тобой случилось? — спросила Муншедоу, подскочив к шатающейся пегаске.

Чувствуя себя неловко, я принялась применять заклинание хождения по облакам к себе и остальным.

— И… Реинбоу Деш?

— Поранилась внизу. И, да, это Глори. Пойдем, я все объясню. — ответила Даск, затем чуть закатила глаза — Сказать по правде, я пробегусь лишь по основным моментам, я не могу начать объяснять все. Но пойдем уже внутрь.

Муншедоу перевела взгляд с Даск на Глори и обратно. Глори смущенно улыбнулась добавив:

— И я бы очень хотела помыть лицо. Очень.

Но Муншедоу не улыбнулась. Темно-серая пегаска обвела остальных холодным взглядом синих глаз.

— Ясно. Хорошо. Добро пожаловать в имение Страйкеров. — Нахмурившись она повела нас внутрь.

Действительно прохладный прием.

Я не знала, чего мне ожидать от дома Монин Глори, но я точно не представляла себе небесный дворец. Огромное парящее помещение возвышалось на три этажа, с балконами, похожими на мосты между Коринфскими колоннами. Радужные окна отбрасывали полихроматический свет на пол, на котором были выгравированы деревья, облака и птицы. Пока Тандерхед вращался, свет переливался по поверхности, и частицы света окрашивали разные области так, что через десять минут то, что было безоблачным, ярко синим небом, с обилием солнечного света, становилось озером.

Скотч Тейп буквально разинув рот глазела на окружающую архитектуру, уже забыв о своем страхе падения. Она бросилась к Флёр за бумагой и угольным карандашом и сразу же начала делать наброски увиденного вперемешку с заметками. Я заметила еще несколько деталей: ни одной лестницы. Слава Богиням, на первом этаже тоже были туалеты.

Еще здесь было на удивление мало пони, для поместья размером почти с половину моего Стойла. Четыре пегаса, две кобылки и два жеребца в черной форме, по-видимому, были наемными работниками, поддерживающими чистоту и порядок. Они стояли явно не уверенные в том, что им следует делать, однако готовые услужить Муншедоу, Даск или Глори, если им потребуется что-либо. Я заметила, как они морщат носы, и почувствовала смущение за то, что притащила вонь Пустоши в это удивительное и величественное здание, но затем выбросила это из головы, и сосредоточилась на вещах посерьезнее.

Мы переместились в библиотеку, где на зачарованных, парообразных полках разместились книги, вышедшие на свет ещё до того, как началась война. Некое подобие гобелена свисало с потолка до самого пола, поколение за поколением отображая историю пони на целые столетия назад. Я бы никогда не подумала, что родословная Глори через ее отца тянется в прошлое ещё дальше, чем моя собственная через Твайлайт. Две идентичные сизо-серые кобылки с розовыми гривами слушали Глори и Даск с выражением волнения. Её родные сёстры, Ламбент и Люсент. Муншедоу внимательно вслушивалась в каждое слово, задавала несколько вопросов и просто принимала всё это в себя. Исходя из насупленного выражения её морды, ничто из этого не приносило ей радость. Когда мы добрались до Анклава и Лайтхувза, Даск предложила Ламбент и Люсент показать Скотч остальную часть дома, в то время как дворецкий принёс ей аспирин.

Троица вышла под надзором горничной, в то время как нас оставили со столом безвкусных десертов и каких-то причуд. Вода была слегка приправлена лимоном. Бу, казалось, была разочарована угощением в виде мягкого подсахаренного печенья.

Тогда мы рассказали Муншедоу о чуме и предстоящем нападении. Она восприняла всё сказанное даже мужественнее, чем я ожидала, особенно учитывая компанию и появление её сестры. Она глубокомысленно прикрыла свои синие глаза, и я подарила Рампейдж строгий взгляд, прежде чем она начала бы издавать храпящие звуки. Через минуту Муншедоу открыла глаза, и выглядела она отнюдь не счастливой.

— Я должна поговорить со своими сёстрами. Наедине. — Затем её пристальный взгляд переключился на меня, прежде чем она добавила:

— Вы можете остаться. Вижу, вы и так замешаны во всём этом.

— Что? А нам что делать? — спросила Рампейдж отойдя от Муншедоу к Глори. — Ну же! Если вы собираетесь драться, то мне хочется это увидеть. Не оставляйте меня просто так!

— Рампейдж, — произнесла я, покачав головой.

Она начала было ныть снова, но Муншедоу подозвала одного из слуг:

— Покажите ей мультимедийную комнату. Если уж ты настаиваешь на просмотре драмы, — обратилась она к Рампейдж, — то я рекомендую тебе «К ранним лучам рассвета». Довольно душещипательная история.

— О, да, — кивнул Бумер. — Мне нравится сцена, где Капитана Сильвервинга подстрелили, и он остается лежать на вершине горы, пока весь его отряд отступает! — он начал говорить хриплым голосом:

— «Начните сражаться завтра, ребята. Сражайтесь за меня. Сражайтесь за нас. Но завтра. Мне же еще предстоит станцевать». Потом они ушли, а грифоны начали к нему спускаться и… — его голос затих когда он понял, что мы все на него смотрим. — Что?! Это самое печальное событие в этой сцене. Особенно когда действие переносится домой, к его особенной пони…