Somber - Возвращение домой

Рампейдж бросила на него равнодушный взгляд и улыбнулась:

— Что ж, ты меня заинтриговал. Я в игре. — Затем она повернулась к дворецкому и торжественно объявила:

— К ящику, Дживс!

— Меня зовут Дроплэтс, мэм, — сухо отозвался он. — Сюда.

Вместе, они покинули нас.

П-21 повернулся к Твистер и ненадолго нахмурился.

— Может быть, мы можем поговорить, пока они не закончат. Мне бы хотелось побольше узнать о Нейварро. Это поможет мне понять цели сражений.

— Скайбрайт? — сказала Глори одной горничной. — Почему бы тебе не показать им кухни и не приготовить чего-нибудь поесть?

Небесно синяя кобыла кивнула и порысила к двери, и с улыбкой открыла им двери.

— Сюда, пожалуйста.

Я взглянула на Бу, моргающую в замешательстве из-за того, что пони уходили. А может она просто боролась с желанием съесть один сухой белый диск, который они называли «печеньем».

— Иди с ними, Бу. У них могут быть пирожные Фэнси Бак.

Не знаю, поняла ли она меня, но она немного оживилась, отбросила полусъеденное печенье на тарелку, и побежала за ними, выглядя весьма довольной. Такая странная кобыла…

Когда нас осталось четверо, не считая оставшегося с нами слуги, Муншедоу нахмурилась и обвела нас — Глори, меня и Даск — своим взглядом.

— Ну что ж. Вы уже через многое прошли. Что планируете делать дальше? — лукаво спросила она, опускаясь на белый пушистый диван. — Попадёте под арест и будете надеяться, что они воспримут шайку наземников достаточно серьёзно, чтобы вы получили аудиенцию у Советника Старгейзер? Или вы считаете, что устроить общественный показ нашего массового изгнания за нарушение карантина будет достаточным для своего рода публичного обращения?

— Ну, это один из путей связаться с органами власти, — немного сбивчиво произнесла Глори.

— Эм, я не думаю, что ты понимаешь, — сказала я Муншедоу, обеспокоенно нахмурившись. — Нейварро собираются брать Башню. И если им придётся расчищать себе путь орудиями, они это сделают. Думаю, тебе стоит посмотреть на общую картину.

Муншедоу повернулась ко мне, глядя с явным презрением:

— Прошу прощения. Это не твой дворец, не твой дом, не твой город или твоё дело. Не указывай мне, куда мне стоит смотреть в первую очередь.

— Не разговаривай с ней вот так, Муншедоу, — ощетинилась Монин Глори. — Блекджек — моя близкая подруга.

— Мои поздравления, — парировала она голосом, полным презрения. — Ты открыла внебрачную связь.

Она поднялась и повернулась, глядя в окно.

— Возможно, следующими для себя ты захочешь открыть семейные обязательства.

— Да что на тебя нашло, Муна? — совершенно растеряно спросила Глори.

Серая кобыла ударила копытом по столу, заставив посуду грохотать.

— Стать главой семьи из-за того, что отец и две сестры пропали — вот что на меня нашло, — сказала она не поворачиваясь. — Не думаю, что кто-либо из вас двоих сможет это понять.

— Эй, — Простонала Даск, хмурясь, как она начала подниматься. Затем, коснулась своей головы, и откинулась назад на ее двухместный диван, но продолжила. — Не говорите мне о семье.

— Ох? — Муншедоу обернулась, глядя на нее. — Ты убежала, чтобы присоединиться к военным, при первой же возможности. Я поняла это. Следуешь по пятам отца и всему, что тебя влечет. Но ты никогда не думала о том, кто мог возглавить эту семью, когда ты уходила на подготовки персонала охраны? Была даже попытка привести скандал вокруг нас, сообщая о том, что Глори стала Дашитом!

Ее жесткие голубые глаза направились на Глори.

— И ты так и сделала. Дашит даже больше, чем я могла себе представить.

— У меня не было другого выбора! — начала Глори, как она взмыла с моей стороны и зависла в воздухе, указывая копытом на Муншедоу. — Лайтхувз клеймил меня, и магические сорняки превратили меня в это. Я никогда не просила этих проблем!

Но Муншедоу, быстрее чем я ожидала, взмыла в воздух и жестко ткнула своим копытом в грудь Глори.

— Ох, но так ведь и есть! У тебя был выбор во всем, Морнин Глори! Ты могла остаться здесь, наверху. Ты могла выйти замуж или встречаться с кем бы ты не захотела! Ты могла бы окончить свою учебу. Ты могла бы стать доктором уже через год, если бы ты осталась. Но нет. Ты тосковала по Матери и продолжила ее безнадежный крестовый поход для помощи поверхности. Ты даже заставила Отца одобрить Добровольческий Корпус! Ну и где же теперь Мать с Отцом? Одна превратилась в механическую мерзость, а другой заперт в стазис-коконе, где-то на поверхности!

Глори попятилась назад, выглядя так, будто Муншедоу только что ударила ее по голове.

— Муншедоу, как ты можешь говорить такое?

— Как… — она стиснула зубы и расстроено прошипела. — Ты когда-нибудь думала о Ламбент и Люсент, Глори? Или обо мне? Или о ком-либо еще?

Она убийственно указала копытом на Глори.

— Если бы это была только твоя жизнь, то ладно. Я могла бы посочувствовать. Но твоя жизнь на поверхности повлияла не только на тебя, Глори. Поняла ли ты это? — она указала на Даск. — Она удержала нас от изгнания, когда стало понятно, что ты мертва. Признаюсь, я плакала, когда услышала. Но ты не мертва. Ты здесь. И ты Рейнбоу Дэш! Ты хочешь, чтобы нас всех арестовали и изгнали?

— На кону нечто больше нашей семьи, — Даск мрачно ответила.

— Я это понимаю, — возразила Муншедоу. — Но в отличии от вас двоих, я не готова пожертвовать собой и своими сестрами, словно мы ничто!

— А когда Анклав придет сюда и начнется стрельба, то что тогда? — отрезала Глори.

— В Нейварро много пони, которые не станут избегать жертв среди гражданского населения. Черт, некоторые из них считают, что все жители Тандерхеда — предатели, — указала я.

— Тогда мы отсидимся, сдадимся в подходящий момент и продемонстрируем свою верность.

Я в шоке уставилась на нее. Она встретила мое недоверие с искренностью.

— Великий Анклав Пегасов является юридической, избранной народом Тандерхеда властью. Да, система имеет серьезные проблемы, но это не оправдывает преступность. Если кто-то бросает вызов закону, Анклав имеет право вмешаться и остановить их! Они преступники. Если Тандерхед их не остановит, то это сделает Анклав, — противопоставила Муншедоу.

— Верно, — сказала я, вставая. — Глори, тащи веревку. Если она не собирается нам помогать, значит, она собирается нам помешать.

Муншедоу уставилась на меня в отвращении.

— Блестяще. И что собираешься завтра сказать моим работодателям в университете? Я ни разу в жизни не брала больничных. А что насчет семей наших слуг? Что ты собираешься сказать им?

Потом она спросила, холодно и презрительно.

— Или ты собираешься просто убить нас?

Я вздохнула. Это становилось намного сложнее, чем я предполагала.