Somber - Кровь и Звёзды

Я решилась посмотреть. Медленно, она поднималась. Фут. Два. Я протянула переднее копыто к ней, в то время как она, протянув своё, очень мягко прикоснулась к нему. В её глазах не было страха. Просто удивление. Просто любовь.

А потом в моём роге поселилась жуткая тишина, и свечение исчезло. Я застряла в этом ужасном моменте, глядя ей в глаза… чувствуя её копыто на моём…. а затем…

Глори упала.

Её выкрикиваемое имя, казалось, не переставая, оглашалось эхом до бесконечности.

Глори.

Глори.

Глори.

Заметка: 75 % до уровня.

Она выстрелила в меня. Ты выстрелила в меня. Выстрелила прямо в лицо… Что это за мода такая — стрелять, как только я ослаблю бдительность? И ведь дважды за два дня.

Я словно вечность висела над бездной, слушая, как перетирается, скрежещет и смещается камень, изгибаются балки. Мой ПипБак, застрявший в раздвоенной перекладине, надёжно держал меня. Я висела посреди пустоты, и всё было серым от пыли. Весь мир пуст. Слёзы стояли в глазах из-за бетонной пыли, а не из-за скорби. Я была так далеко за гранью скорби, что её уже нельзя было увидеть даже в прицел моей винтовки. Сейчас я была скорее обломками. Даже не пони. Просто мясом.

Упавшие этажи скрывались от меня кружащейся в воздухе пылью. Придётся ли мне увидеть её, изломанную, на огромных бетонных панелях? Пронизанную металлическими балками и трубами, которые обрушивались на пол внизу, словно осколки гигантской бомбы? Или, может, она просто исчезла, растёртая в кашу тоннами камня?

Мне казалось, что луч Лео снова прожёг во мне дыру, и на этот раз я не имела понятия, как буду восстанавливаться. Да и не хотела этого… но я должна поправиться. Как-то. В этот раз Глори меня не спасёт…

Я уже сказала тебе! Мне надоело всё время быть бесполезной! Я даже не смогла помочь Блекджек справиться с Блюбладом. Он отшвырнул меня, даже не обернувшись, а я просто сидела там и смотрела, как он резал её своим мечом! Она чуть не погибла из-за меня! Я вообще ни на что не способна.

Ты поймала меня. Ты ловила меня раз за разом. Невинная. Наивная. Добрая. Первая по-настоящему добрая пони, которую я знала. Та, кто никогда не переставала быть доброй. Верить в свой народ и его идеалы. Даже когда Лайтхувз предал её. Даже когда ей поставили клеймо. Даже когда собственная сестра вынудила её принять этот смешной псевдоним — «Падшая Гло…»

Я с трудом втянула воздух и выдавила из себя тихий всхлип. В груди жгло от пыли, которую я вдохнула. Слёзы на щеках стали грязью. Глори никогда не падала. Никогда. Я шаталась между чудовищностью и благородством с грациозностью пьяного мула. Я ровнялась на неё. Когда мы разделились, я просто бродила, ища смерть. Но после нашего воссоединения, я обрела мотивацию, цель и чувство значимости. Я обрела надежду.

Не опускай себя до такого… даже если ты шутишь. Я рада, что я, наконец, способна заниматься этим с тобой. И я не хочу делать это с кем-нибудь еще.

Она отдала мне своё сердце и доверие. И что важнее — простила, когда я всё испортила. Это был ценный подарок, и я его выкинула его в трубу. Нужно было сказать ей о заразе. Подключить к делу, а не бросать ПипБак за дверь и травить всех… включая меня. Нужно было сказать ей, как мне больно. О каких вещах я думала. Она всем сердцем любила меня. А я отгородилась от неё.

Я глупая пони.

И тут сверху раздался крик:

— Э-эй! Ты там живая?

Я медленно повернула голову и увидела желтовато-коричневого жеребца. Лицо словно было стеклянной маской — малейшее изменение выражения — и оно точно разобьётся. Он смотрел на меня со своего насеста на узкой балке.

— Не волнуйся, сейчас я тебя спущу.

Однако по внимательному, неуверенному выражению его лица можно было понять, что жеребец сомневается, стоит ли сдерживать обещание.

Он того не стоил. Я б сбросила его на камни, если бы это вернуло её. ЭП-1101 того не стоил. Как и спасение Хуффингтона. Глори была в миллион раз ценней всего на свете. Он немного отпрянул, видимо, пересёкся со мной взглядами. Да всё равно, это просто шутка, он не мог мне помочь. У него не было оружия.

Ты ушла, и я была… у меня ничего не осталось, Блекджек. Ни семьи. Ни дома! Ни Блекджек! Ничего! Ты понимаешь? Ничего!

Да, Глори. Понимаю. Прекрасно понимаю. Я болталась над бездной в полной тишине и понимала, что Пустошь наконец-то расквиталась со мной.

Услышав хлопанье крыльев, я посмотрела вниз. Мои заплаканные, красные глаза расширились, а дыхание перехватило. Чудо свершилось? Неужели она… как-то…

Но из клубов пыли всплыла чёрная силовая броня. Словно демон из иного мира, она медленно поднималась до тех пор, пока не зависла передо мной. Шлем сложился внутрь костюма, и из-под него на меня с выражением лёгкого удовлетворения посмотрел Лайтхувз. Наши взгляды встретились. Я не чувствовала не ярость и не ненависть… я чувствовала облегчение. Если тебя убивает враг — это не самоубийство.

— Приветик, — пробормотала я, вися перед ним, словно кукла.

— Мда, ты и вправду выдающаяся, — тихо сказал он. Не нужна мне его похвала. Что нужно — так это четыре заряда из его винтовок «Прибой». — Только ты одна во всей Пустоши способна обрушить на врагов здание.

Мне даже не хотелось его поправлять.

— Лодки не было, — проскрежетала я, кашляя из-за грязи в горле. Пусть сам думает, что это значит. — Ну, что… пристрелишь меня? Продырявишь жалом? Научишь летать?

— О, я лучше уничтожу витраж, чем такого мастера своего дела, как ты, — ответил он. — Однако же, я не могу позволить тебе совершить какую-нибудь глупость…

Острое жало кольнуло меня в круп. Веки начали наливаться свинцом. — Прошу, пойми, я очень уважаю тебя.

— Я убью тебя, — тихо, почти любящим шёпотом, выдохнула я. — В тот же миг, как моя магия вернётся, я сделаю с твоими крыльями то же, что ты сделал с кьютимаркой Глори. Лайтхувз, лучше убей меня сейчас.

Я чувствовала, как проваливаюсь в забытье.

— Соглашусь, это было бы крайне благоразумно. Но нужно следовать условиям сделки.

Я надеялась только на то, что никогда не проснусь. Но когда Богини меня слушали?

Все такое большое, когда ты маленькая, и примеряя Мамины вещи, я пыталась доказать, что стала большой. Когда-нибудь я вырасту и смогу взять на себя обязанности кобылы охранницы. Я собиралась быть пони, которая спасает других пони! Так что я выбежала из Маминой комнаты одетая в её броню охранницы, а шлем был настолько велик, что гремел о мой рог, словно учительский звонок. Все что я могла сделать, чтобы не споткнуться и упа… Ойёёй! Один неверный шаг отправил меня валяться, в синем беспорядке. Я покраснела, поднимая шлем, достаточно, чтобы увидеть, не заметила ли Мама.