Somber - Кровь и Звёзды

Она поцеловала меня. Наверное, это был самый странный поцелуй за всю историю поцелуев.

Я была настолько ошеломлена, что с трудом смогла пошевелиться, когда она отстранилась; запылавшее было пламя её надежды стремительно начало затухать при виде моего изумлённого оцепенения.

— Прости, я… Похоже… похоже, что я даже с собой не могу справиться, — пробормотала Глори, отводя взгляд.

— Нет! Я… просто… я понятия не имела, что ты, эм, неравнодушна ко мне.

Я была абсолютно сбита с толку: сколь неловким бы не был этот поцелуй, чувства, которые стояли за ним, нельзя было спутать ни с чем.

— А… а ты… чувствуешь то же самое? — тихо спросила пегаска, голосом полным надежды.

— Я не знаю, что чувствую, Глори.

— Я знаю, тебе нравятся кобылки. В конце концов, ты была с ней, — сказала она, покраснев. — Я… я могла бы…

О Богини, неужели Глори и правда пытается меня соблазнить?

— У нас с Каприз был просто секс. Взаимная мастурбация. Мне было хорошо с ней, но ничего такого, чего я не могла бы сделать с помощью собственного копыта. Мы просто использовали друг друга, — сказала я, каким-то образом сумев подавить бурю бушующих во мне эмоций, чтобы она не расплакалась… или хуже. — Я не хочу использовать тебя подобным образом, Глори.

И… нет. Ей не пришлось ничего говорить. Она понурила голову и отвела взгляд, её плечи ссутулились, а передние ноги заёрзали друг о друга.

Арргх. Интересно, у других пони тоже вызывает раздражение необходимость говорить эти слова?

— Нет, Глори. Тебе не нужно извиняться. Ни за что, — сказала я, обняв её настолько платонически, насколько могла. — Просто… да. Я занималась сексом с другими кобылками. И жеребцами. Просто ради удовольствия. Но ты… ты другая. Ты особенная, Глори. А все эти пони, с которыми… с которыми я была… это был просто секс. Не более. Если бы я была с тобой… если бы мы были вместе… боюсь, я вела бы себя так же. И тогда ты перестанешь быть моим другом и уйдёшь. А я не хочу, чтобы ты уходила…

— Тогда… — Пегаска замешкалась. — Что теперь?

Я вздохнула:

— Понятия не имею. Я же глупая пони, помнишь? — Будь доброй. — Прямо сейчас есть кое-что, над чем надо подумать. Но меня больше всего волнуют твои мысли по поводу своей бесполезности. Ты не бесполезна, Глори. Ты единственная пони, которая знает, как справиться с болезнью рейдеров. Ты помогаешь мне идти вперёд, пока я не упаду. И даже когда я падаю, ты продолжаешь помогать мне.

— Пожалуй. Хотя на самом деле я довольно смутно представляю, что делать с этой болезнью. Мне понадобилась бы лаборатория и месяцы работы, чтобы вывести лекарство. — Она посмотрела на чёрную броню. — Просто меня уже тошнит видеть, как ты рискуешь собой, чтобы защитить нас, в то время как я не могу сделать ничего, чтобы защитить тебя.

— Не переживай об этом. Я Охранница. Это часть моей работы, — сказала я, пытаясь выдавить из себя самую непринуждённую улыбку, какую только могла.

Глори вздохнула и печально покачала головой.

— Ох, Блекджек…

Она улыбалась. Но почему у меня было такое чувство, будто я сказала что-то не то?

Я рассказала ей о Рампейдж и Лакуне. Мы обе были рады возможности сменить тему. Она выказала ту же недоверчивость, что и П-21, но её, похоже, куда больше интересовал Звёздный Дом.

— Хочешь сказать, там были фотографии с луны? С настоящей луны? — В своём волнении она, кажется, напрочь забыла о столь неловком начале нашего разговора.

— Ну да, они вполне себе походили на фотографии с луны, и, судя по газетам, что хранились у неё, видимо так всё и было. А что? Это так важно?

— Просто мы полагали, что Эквестрийская космическая программа была фальсификацией, всего лишь способом заручиться общественной поддержкой во время войны в связи с проблемами в производстве оружия или просто попыткой поднять общий моральный дух. Мы даже не были уверены, что Мэригольд существовала, или что весь этот скандал был создан лидерами программы лишь для того, чтобы снять с себя вину в неудачном эксперименте. Ну, то есть, центр запуска на самом деле существует. Там даже есть деревня гулей, называется «Космодром». Её видно с Небесного порта. Но мне даже в голову никогда не приходило, что эти ракеты вообще могли когда-то летать.

— Видимо однажды всё-таки летали, — сказала я, с радостью отметив, что Глори не стала надевать эту отвратительную броню и вообще выглядела немного веселее.

— Зачем кучке гулей эти ракеты?

— О, у них там какой-то культ или что-то в этом роде. Мечтают улететь куда-то в «прекрасные дали» или нечто вроде земли обетованной. С тех пор, как весь космический центр оказался пропитан радиацией, мы там никогда не были. Но Братство Ориона вполне безобидно, если ты, конечно, ничего не имеешь против гулей. — То, как она вздрогнула, ясно давало понять, что не все тамошние гули такие уж безобидные.

— Что ж, а теперь давай достанем тебе нормальную броню, в которой ты не будешь выглядеть как рейдер, — сказала я, и мы направились в сторону здания почты. Неподалёку шла Хаприка с двумя колоннами жеребят позади, тепло улыбнувшись нам. С тех пор, как маленькие гули прибыли в Капеллу, они казались слишком напуганными, чтобы хоть на шаг отойти от своей воспитательницы. Наверное, их пугал простор не ограниченного четырьмя стенами мира вокруг. По-своему я их понимала.

Но тем не менее Метконосцы были достаточно дружелюбны и в некоторой степени интересовались гулями и мной. Один жеребёнок с синей шкуркой и кьютимаркой кувшина, льющего воду, даже пытался играть с моим чёрно-красным хвостом.

Зайдя внутрь здания почты, я встретилась глазами с Чарити, и мы обе одновременно нахмурились. Я облизнула пересохшие губы. Кобылка медленно жевала леденец, торчащий из уголка её рта. Я подошла к прилавку и положила на него броню.

— Хочу обменять товар.

Она не сказала ни слова, не отвела взгляд и даже не моргнула. Кобылка лишь перекатила во рту свой леденец и указала им на вывеску рядом с прилавком, на которой было написано: «Проданный товар возврату и обмену не подлежит» .

— Послушай. Ты мне не нравишься и я тебе тоже. Я уже поняла это, — тихо сказала я и сняла очки, что посмотреть спекулянтке в глаза. — Но видишь вот ту милую пегаску? Она мне нравится, и я хочу, чтобы она была в безопасности. И не носила какую-то броню, которая делает её похожей на рейдера. Поэтому я хочу обменять товар.

Она продолжала жевать свой леденец.

— Твоя подруга, она немая?

— Чего..?

— Немая. Она может говорить? — поинтересовалась Чарити.

— Ну может…

— Тогда, может, слабоумная?

— Нет, но…

— Боится кобыл?

— Слушай…

Чарити наконец дожевала свой леденец.

— Я просто пытаюсь понять… если это всё нужно ей , то почему со мной разговариваешь ты ?