Пока смерть не разлучит нас (СИ)

— Несомненно, — кивнул Грег.

— Тогда я не понимаю, чем вас не устроило это весьма взаимовыгодное сотрудничество? — хмыкнул Голос. — Неужели вы так горды, что пренебрегаете помощью?

Не видя лица, Лестрейд, как завороженный, наблюдал за плавными движениями ухоженных рук и слушал бархатистый голос мужчины, впитывая его обертона и едва заметные насмешливые нотки.

— Шерлок Холмс – великий человек, и, возможно, когда-нибудь, станет и понятным, — честно высказался инспектор. — Но с чувством такта у этого чёртового гения явные проблемы, — добавил он чуть тише.

— Я правильно понимаю, что первопричиной вашего поступка является забота о собственной команде, — Голос язвительно усмехнулся, — а не тот факт, что «чёртов гений» весьма едко прошёлся по поводу вашего неудачного брака, а вы в тот день получили подтверждение в виде бумаг на развод?

Грегори напрягся, услышав, как бархат голоса превратился в холодную сталь.

– И вы утверждаете, — Голос сочился ядом, — что здесь совсем не задействованы личные мотивы, что вы не заботитесь о Холмсе, словно нянька пытаясь накормить его и возясь с каждой царапиной, если это касается выгоды для отдела, но стоит затронуть вас... Да вы даже представить себе не можете, насколько ему нужна эта работа!

— Знаете что? — вспылил Грег и выбрался из кресла. — Я не обязан выслушивать обвинения в подобном непрофессионализме, даже не зная, с кем именно я разговариваю. Если бы вы лично на себе испытали дедукцию Шерлока Холмса, когда с вас будто живьем сдирают кожу, выставляя на всеобщее обозрение, то вряд ли бы столь убедительно пытались мне его навязать! Он несдержан, не имеет малейшего понятия о чувстве самосохранения и не подчиняется приказам, поэтому я его отстранил. Исправит всё это — добро пожаловать в команду. А вам — счастливо оставаться!

Грег быстро дошагал до двери, но не успел взяться за ручку, как его догнало тихое:

— Я лучше, чем кто-либо могу вас понять. Меня зовут Майкрофт Холмс и я – старший брат этого невыносимого гения. Приношу свои извинения.

Грегори обернулся и оказался лицом к лицу с высоким мужчиной, который успел бесшумно встать из кресла и сделать несколько шагов в его сторону.

Выдерживая паузу, Грегори скользил взглядом по лицу собеседника, отмечая и высокий нахмуренный лоб с падающим рыжеватым завитком волос, и длинный нос, а так же тонкие поджатые губы и острый блеск тёмных глаз. На первый — и очень поверхностный — взгляд, Шерлок и Майкрофт не имели ни малейшего фамильного сходства. А вот умение кидать пронзительные взгляды и высокомерный вид, достойный королей, явно передаются по наследству.

Лестрейд позволил уголкам губ дрогнуть, мысленно улыбнувшись этому забавному сходству.

— Я не в курсе, какие у вас с братом отношения, — произнёс инспектор, — и это совсем не моё дело. Но как по мне, ему не расследования нужны, а адекватное жильё и нормальный режим питания, потому что иначе он себя угробит. Если беспокоитесь о нём, помогите ему выбраться из того клоповника, в котором он сейчас обитает.

Майкрофт Холмс ответил Грегу по-отечески теплой улыбкой, отчего лицо его изменилось до неузнаваемости. Лучики мелких морщин собрались возле глаз, а искорки нежности зажгли взгляд.

— Мой брат, инспектор, человек не самый простой, — мягко произнёс Холмс-старший. — Он наивно полагает, что живет так, как ему хочется — отчасти мне назло, я думаю. Я неоднократно пытался уговорить его сменить жилищные условия на более приемлемые, но мои слова не возымели должного эффекта. А когда вы отстранили его от расследований, он впал в жуткую депрессию, и, как следствие, был рассеян, произведя неудачный химический опыт. Опыт закончился пожаром, посему Шерлок снова ищет жильё.

— Вот как! — инспектор отчего-то смутился. — Я не собирался отказываться от его помощи надолго, только хотел немного проучить. К сожалению, я единственный, кто еще хоть как-то терпит его выходки. Признаю, он отличный детектив, но, Бога ради, вдолбите в голову вашего брата, что даже мое терпение не может быть безграничным!

Когда Грегори клятвенно заверил Холмса-старшего, что вернёт Шерлока к участию в расследованиях уже завтра, они обменялись рукопожатиями.

Уже прибыв домой и устроившись в кровати, Грегори подводил итоги этого странного разговора и лениво размышлял, почему от лёгкого рукопожатия в тёмно-серых глазах Холмса промелькнуло изумление, граничащее с паникой. Однако усталость сморила его прежде, чем он успел придумать достойное этому объяснение.

***

Отгородившись от водителя затемнённым стеклом-перегородкой, Старший задумчиво потирал правую руку — после рукопожатия её до сих пор покалывало теплом. Случившееся в клубе выбило его из колеи.

Стоило признать, инспектор Лестрейд был достаточно привлекательным мужчиной. Харизматичным. Сильным. Уверенным. Честным. Но этого было явно недостаточно, чтобы тело реагировало настолько остро.

Но факт оставался фактом — когда их ладони соприкоснулись, Майкрофта бросило и в жар, и в холод одновременно; тепло шершавой ладони покалывающими искрами пробежало по предплечью и в мгновение ока распространилось по всему телу, отдаваясь в паху тянущей сладостью.

Майкрофт был растерян. Подавлен. Обескуражен. О да, пожалуй, это подходит больше всего.

Тело, за столько веков привыкшее и к боли, и к наслаждению, утратило контроль: желание, по своей силе превосходившее все, что он когда-либо испытывал завладело всем его существом; огромным огненным цветком оно распустилось в его сознании, плотно оплело гибким стеблем, оставляя томительный жар во всём теле и наполняя голову звенящей пустотой.

Желание мягко обволакивало, направляя и подталкивая, словно нашёптывая — немного усилий, и можно притянуть за руку ближе, прикоснуться, завладеть...

Ценой неимоверных усилий, Майкрофту удалось сбросить оцепенение. Судя по слегка удивлённому взгляду инспектора, это вышло слишком заметным.

Дождавшись, пока Лестрейд покинет клуб, Старший позволил себе пару порций виски — ему не помешало бы расслабиться и всё как следует обдумать. Но даже после этого Майкрофт ни на йоту не приблизился к пониманию того, что же с ним произошло.

До этого он не испытывал влечения к Грегори Лестрейду.

Наблюдая за инспектором сквозь всевидящие объективы камер (которые по его велению устанавливались в жилищах, где проживал брат) Макрофт не испытывал ничего, кроме простого любопытства. Абсолютно. Ничего.

Даже когда инспектор Лестрейд прибыл в клуб и сел напротив, Майкрофт видел лишь ревностного служаку, озабоченного исключительно работой и квартальными отчётами; мужчину, несколько дезориентированного крушением семейной жизни так, что это даже бросалось в глаза.