Fly Lost - Принцип меньшего зла

Но ни спички, ни Адский Огонь не требуются. Занимается и так, горит задумчиво, нехотя, дразнясь крохотными слабыми язычками, как будто там, в котле, уверены, что это я так шучу, что вот-вот опомнюсь и кинусь тушить.

Но я не шучу.

Я просто хочу, чтобы они сгинули.

Я так этого хочу.

И к потолку, отчаянно воя, устремляется огненный фонтан.

Меня отбрасывает невидимой волной, жмёт к полу, не даёт подняться. Нет у меня ни костей, ни мышц, лежу тяжёлой ветошью, смотрю сквозь слёзы и резь в глазах, как сыплются искры и взрываются колбы, как сплющивается о стену никому не нужный набор котлов, как плавятся свечи и раскалывается гранитная столешница.

Невидимый погромщик подбирается всё ближе, аккомпанируя себе грохотом и треском.

Совсем рядом закручивается в причудливую фигу массивный треножник, наверное, то же сейчас случится и со мной, сила сгорающих артефактов довершит то, что не удалось Волдеморту и упавшей люстре, а я по-прежнему не могу двигаться и по коже колким инеем расходится ожидание. Кажется, Северус, подарок выйдет щедрее, чем предполагалось. Я для тебя шёл только в комплекте с Дарами, хотя и не знал об этом, и так будет правильно - закончиться вместе с ними.

Так будет правильно, и, наверное, поэтому мне не страшно.

Лицо облизывает горячим ветром.

Сушит слёзы, бежит лёгким огнём по телу.

Это не больно.

Это будто меня касаются, проверяя - я ли, здесь ли.

Я. Здесь.

И я теперь знаю, что такое этот огонь. Он заполняет разум, и вынуждает удивиться - неужели я раньше считал себя волшебником? Как нелепо.

Теперь - да. Теперь я могу.

Созидать и разрушать, подчинять и отпускать, пренебрегать любыми границами - и границами мира. Я могу - всего лишь пожелав. Я имею право.

Я здесь. Я готов.

Но только не к тому, что через мгновение снова буду прежним.

Что останусь жить - глухой, слепой, немощный. Теперь я знаю о себе и это. Теперь, когда вдруг покинул меня огонь и сила, его породившая.

Мне будто в насмешку показали, чего у меня теперь нет.

Ничего нет.

А я - я, к сожалению, есть. Дышу в тишине.

И слой пепла есть, даже на лице - теперь и пальцы измазаны чёрным.

И пол, усеянный обломками и осколками - тоже есть. По крайней мере, та его часть, которую я вижу отсюда.

Надо же.

Гостиная погибла от моей истерики. Да, Гарри. Да. Истерики. А тут я сперва решил подумать. Подумал.

Ну, и толку?

Польза самоконтроля и размышлений, где она, если результат в финале - тот же?

А, Северус?

Его имя не будит во мне ни боли, ни тепла.

И память о всемогущей силе, переполнившей меня на короткий миг - всего лишь память, без привкуса сожаления. Я просто сделал то, что нужно - для него, для меня. И устал.

Ужасно хочется спать.

Спят в спальне. А на полу спать плохо - говорю я себе и закрываю глаза.

Я совсем замёрз, и мне всё равно, что снова где-то что-то трещит и рушится.

Я устал - хочется мне сказать новой силе, безжалостно трясущей меня за плечи, не нужно, оставь, но мысли не хотят перебираться в слова, а я теперь уже прижат к тёплому, на шею контрастом ложатся ледяные пальцы, слуха касается сорванное дыхание, а потом всё тело заполняется горячей щекоткой, и я понимаю - в меня понемногу течёт чужая магия.

Эта щекотка безумно раздражает, но отодвинуться мне не дают, а только говорят зло на ухо:

- Терпи, не ёрзай.

- Северус, - говорю я голосу и, кажется, глупо улыбаюсь.

- Молчи, мешаешь.

Сон отступил и жуткий холод убегает из тела, и он всё ещё прижат ко мне, или я к нему, и я потихоньку просовываю руки, обнимаю тоже, замираю, я потом оправдаю себя перед собой, я же не в себе, мне сейчас это можно, правда?

- Северус. Твои руки. Почему холодные такие?

- Молчать.

- Но мне уже луч...

Руки у него заняты, льют кипящий поток силы, но он находит, как меня заткнуть, он врезается в мой рот с такой яростью, какой не обнаруживал даже когда считал, что я стремлюсь в его постель по заданию министра. Я не знаю, как отвечать на такое, и поэтому не отвечаю, а просто подчиняюсь. Это даже не поцелуй, это печать - глубокая, навсегда, я хочу, чтобы навсегда...

Так, как я хочу, выходит редко. Через какое-то тысячелетие Снейп отрывается от моих губ и почти отталкивает меня.

- Вот теперь - лучше. И когда вам велят молчать - нужно молчать, Поттер.

Он тяжело и рвано дышит, он бледен необычайно. И он зол. Нет. Он в бешенстве.

- Вас вообще нельзя оставлять одного?! Какого чёрта вы тут натворили?! - спрашивает он, дёргает щекой раз, и второй, встаёт и сухо велит, отряхивая мантию: - Подымайтесь, вы уже пришли в себя, подымайтесь и отвечайте.

- Северус, - говорю я подолу чёрной мантии. Да, меня нельзя оставлять.

- С Рождеством, - говорю я ему.

Снейп открывает рот, не иначе, для очередной гадости, но тут слышится:

- Хозяин Гарри будет завтракать сразу или желает сначала разгромить ещё что-нибудь в доме?

Эльф высовывается из-за спины Снейпа осторожно, у меня под рукой валяется слишком много предметов. Кажется, я понимаю, откуда зельевар здесь взялся.

- Кричер, - говорю, - это ты его сюда притащил?

- Позвольте заметить, никто меня не тащил, - возражает Снейп. - У вашего эльфа всего лишь хватило ума сообщить, что вы, придя домой, устроили безобразие в гостиной, а затем заперлись в подвале, подняли страшный грохот и не отзываетесь всю ночь. В следующий раз, Поттер, если вам придёт охота уничтожать мебель и утварь, соизвольте предупредить, что намереваетесь развлечься. Чтобы мне не приходилось снова взламывать вашу защиту - в этом слишком мало приятного. И вставайте, наконец. Можете?

Я всё могу. Мне становится необычайно легко, хотя сил хватает только чтобы вздёрнуть себя на четвереньки.

- Учтите, ещё раз выкинете что-либо подобное - заберу то, что вы так настойчиво вытребовали. Да я уже сегодня увидел достаточно, чтобы никакие сказки о вашей стабильности на меня не подействовали.

Ха.

И ещё два раза ха.

Встать не получается, поэтому я так и иду - на четвереньках, собирая ладонями и коленями мелкие осколки.

Надо же отдать подарок, разве нет?

- Поттер, что вы делаете?

- Вообще-то, - говорю я, разбрасывая завал из обломков табурета и книг, потому что мешает, - я хотел подарить тебе это на Рождество. Ну, ты видишь. Лабораторию, в общем. Идиот, да? Твой подарок немножко испортился, но это даже хорошо, потому что тебе он не нужен, да, я теперь знаю, что не нужен, а я не хочу дарить тебе бесполезный хлам.

- Поттер, - говорит Снейп и идёт ко мне.

- Вот, - говорю. Я наконец добрался до заветного котла и теперь перебираю пальцами мягкий пепел. - Вот. Возьми. С Рождеством, Северус.

И протягиваю котёл ему.

- Поттер, вы заставляете беспокоиться за ваш рассудок, - говорит Снейп, глядя не на подарок, на меня.