Славница - Перекати-поле

«Может, я сумею с ним подружиться?» - мелькнула бредовая мысль. Но ее Поттер отверг, резонно предполагая, что старик-интриган, которого все по недоразумению причисляли к светлым волшебникам, подсуетился и уговорил Северуса быть с Гарри холодным или, того хуже, в контрах. От таких размышлений он долго ворочался в кровати, не зная, что Снейп опять видит сцены их прошлой совместной жизни.

Глава 25. Том

Жизнь в Хогвартсе разительно отличалась от той, которую вел Гарри в Святого Брутуса и во время учебы в обычной магловской школе. Тут не было банд и группировок, но существовало соперничество факультетов, которое многие называли враждой, особенно, когда касалось отношений между Гриффиндором и Слизерином. Но Гарри охарактеризовал бы его войной в песочнице, где играют трехлетки. Не походила она и на ученичество у Волдеморта.

Так как он знал материал первого курса на зубок, то ему не приходилось высиживать многие часы за уроками. Быстро настрочив заданные эссе, иногда прямо в классе, Поттер отправлялся в библиотеку или просто гулял по Хогвартсу и его окрестностям. Изредка он спускался в Тайную комнату, но не пытался будить василиска, а только смотрел на него.

В один из таких визитов Гарри услышал какие-то голоса из зала со статуей Салазара. Став невидимым, он бесшумно выглянул и увидел странную парочку: Джинни Уизли и полупрозрачного подростка лет шестнадцати в мантии с нашивкой Слизерина. Девчонка выглядела изможденной и напуганной, а парень - надменным и властным.

Поттер припомнил, что Джинни в последнее время перестала бегать за ним на пару с Криви, который даже лишившись фотоаппарата - Гарри его таки разбил - не угомонился и продолжал преследовать своего кумира. Девчонка вела себя довольно странно: часто плакала, пугалась собственной тени и, как говорил Рон, с которым слизеринец иногда общался, несмотря на вражду факультетов, частенько не ночевала в Гриффиндорской башне.

- Мне надоело душить петухов, Том, - заныла Джинни, возвращая Гарри к подсматриванию и подслушиванию. - Ты обещал мне помочь с охмурением Поттера, а вместо этого заставляешь заниматься этой гадостью.

- Будь терпеливой, малышка, - попросил странный собеседник, голос которого звучал холодно и безразлично, несмотря на довольно ласковые слова. - У нас взаимовыгодное сотрудничество. Ты помогаешь мне, я - тебе. Сегодня ты, наконец, закончила с петухами, а я расскажу рецепт приворотного зелья. С твоим талантом к этому предмету у тебя все получится. Оно чуть сложнее программы второго курса.

«А я-то считал, что эта идиотка, наконец, угомонилась на мой счет. Оказывается, нет. Придется последить за ней. Мне, конечно, не страшны привороты с амулетом Северуса, но глотать всякую гадость - увольте. Да и дружок ее полупрозрачный меня заинтриговал. Чем ему петухи помешали? Что-то вертится в голове, но не могу осмыслить», - подумал Гарри, услышав их диалог.

Тем временем, странная парочка, в самом деле, начала разбирать рецепт приворотного зелья. Оно было не таким простым, как говорил полупрозрачный парень, но Джинни с легкостью уловила суть, потому что заулыбалась и кинулась его обнимать.

- Полегче! - осадил ее Том. - У меня пока мало сил на такие нежности.

Говоря это, парень скривился, словно его вовсе не радовало такое проявление чувств.

- Прости, - смутилась Джинни и выпустила его из объятий.

Парочка еще постояла и направилась к выходу. Только когда за ними закрылась массивная дверь Тайной комнаты, Гарри удивился, как гриффиндорка до мозга костей смогла попасть сюда. «Все дело в ее спутнике, и, кажется, я знаю, кто он: Том Риддел», - пришло озарение.

Вместе с этим стало понятно, зачем убивать петухов. Считалось, что василиски боятся их криков, так как могут погибнуть от этого. На самом деле, судя по дневнику Слизерина, такие резкие звуки раздражают магическое создание и могут вызвать неповиновение хозяину, и, как следствие, магический змей становится неуправляемым и слишком опасным.

* * *

После встречи в Тайной комнате прошло две недели, прежде чем Джинни отважилась подойти к Гарри с чашкой апельсинового сока, в который явно добавила приворотное зелье. Сначала он хотел высмеять ее тут же, заставить рыдать и сожалеть о задуманном. Но затем решил сделать месть более изощренной. К тому же, изображая влюбленного, было легче следить за гриффиндоркой. Поэтому он, поколебавшись, принял угощение.

В первый миг рыжая Джинни показалась ему небесным созданием, которое хотелось любить, лелеять и боготворить. Затем странное состояние спало и на смену пришло раздражение, что зелье все-таки проявило себя, пусть и ненадолго. Гарри сдержался и даже смог изобразить теплые чувства к ней и заинтересованность.

- Ты не откажешься прогуляться вдоль озера? - осмелев, предложила Джинни, видя его взгляд.

- С радостью, - выдавил Гарри, подсчитывая, какой срок необходимо играть влюбленного. Выходило, он должен продержаться, как минимум, пару недель, чтобы выяснить до конца задумку ее призрачного дружка.

Как ни странно, прогулка была не настолько отвратительной, как ему представлялось. Джинни не щебетала без умолка, не заглядывала ему в рот и не читала слезливые вирши о любви. Они обсуждали преподавателей, уроки и отношения между факультетами. Гарри даже понравилось такое времяпрепровождение.

Когда он вернулся в свою гостиную, его встретил Малфой с жаркой отповедью:

- Поттер, мне казалось, что ты умнее. Но я ошибся. Мелкая Уизли опоила тебе приворотным зельем, а ты ничего не заметил!

- С чего ты решил? - осведомился Гарри, тронутый его заботой.

- Ты сегодня за ужином после ее сока глядел на эту нещебродку, как на сливки, затем потащился с ней к озеру и слушал всякий бред, изрекаемый ею.

- Спасибо, конечно, за предупреждение. Не ожидал. Но привороты мне не страшны - у меня есть амулет от них. Просто я решил поразвлечься, - поколебавшись, признался Гарри.

Глаза Драко зажглись пониманием, он рассмеялся и похвалил:

- Одобряю. Это по-слизерински.

- Я тоже так считаю, - улыбнулся Поттер и вместе с Малфоем пошел в их гостиную.

Он, конечно, не собирался дружить с этим белобрысым, но поддержал перемирие, предложенное им чуть ранее, - пора было обзаводиться приятелями на собственном факультете.

Последующие дни Гарри часто встречался с гриффиндоркой. Они по-прежнему гуляли у озера или вместе сидели в библиотеке, занимаясь каждый своим делом. Поцеловать его девчонка пока не решалась. Он же, со своей стороны, не горел желанием это делать, хотя по роли и полагалось.

Слух об их романе вскоре стал всеобщим достоянием. Колин Криви обзавелся новым фотоаппаратом и без устали снимал их, ученики либо улюлюкали, либо одобряюще глядели вслед. А Рон Уизли, на правах старшего брата, осмелился схватить Гарри за локоть и прошипеть: