ColdMaltern (Maltern) - Несколько сюрпризов от Принцев

Люциус поднялся и подошел к нему, величественно опершись на трость:

- У тебя есть гораздо больше… Чистое имя и чистая совесть, - трость наконечником скользнула вверх по брючине Северуса. - Возможность самому планировать свои действия. Молодой любовник… - Люциус приблизил лицо к самому уху Северуса, - который тебя любит, в то время как ты предпочитаешь закрывать на это глаза. У тебя есть семья и - страшно подумать! - настоящий демон в хранителях рода. Именно у тебя, главы рода Принцев… - Малфой обошел Северуса сзади и шепнул в другое ухо - Северус невольно повернул голову. - Но ты в рабстве.

Люциус внезапно резко притянул Северуса к себе и сжал руками его плечи, шепча:

- Осознай свою свободу, Северус…

Одна рука переместилась на грудь, ниже; на другую Люциус болезненно намотал смоляной хвост - и Северус ничего не смог сделать. Люциус был слишком притягательным. Он был почти божеством, персональным маленьким божком, совершенством. Люциус был труслив, но когда он не боялся, ему хотелось покориться. Он был создан для того, чтобы властвовать, великолепный, царственный…

Его зубы впились в шею Северуса - божественно…

Нельзя.

Северус усилием воли обернулся и окинул Малфоя ироничным взглядом:

- Не боишься отравиться? Яды, как ты знаешь, не пахнут.

С непонятным выражением лица улыбнувшись, Люциус грациозно опустился перед Северусом на колени и с еле слышным стоном потерся щекой о его живот.

От одного этого можно было сойти с ума. Но Люциус переместил свои изящные ладони на бедра Северуса и прижался лицом к его паху.

Это было не просто возбуждающе, это было возбуждающе мгновенно и судорожно; Северус вцепился руками в изумительные светлые волосы и… черт… с усилием оттолкнул Люциуса от себя, беззвучно кляня все на свете. Если сейчас позволить этому случиться, то Люциус снова одержит победу. Стоя на коленях и склонив голову - победит.

И, главное, можно будет вообще не возвращаться к Гарри. Тот, возможно, и простит измену, но Северус - никогда.

До боли закусив губу, Северус метнулся к камину.

* * *

Оказавшись в привычной столовой, Северус позволил себе выпустить пар. Кулак влетел в стену со всей дури, и его пришлось залечить заклинанием. Малфой умудрился сделать все то, что выводило Северуса из надежного душевного равновесия. Люциус со своим наследственным умением замечать слабости озвучил и высмеял тщательно скрываемые Северусом страхи, и теперь он был рассержен и растерян. С одной стороны, Малфой посмел влезть в его душу! Такое поведение Северус прощал только двум людям в его жизни: Лили и Дамблдору. Сейчас появился третий… И, с другой-то стороны, прозвучавшие из уст Люциуса, эти опасения показались беспочвенными и надуманными.

А то, что Люциус попытался сотворить потом… Северус не собирался себе врать. Люциус влек его. Иногда с меньшей силой, а иногда Северус не мог найти себе места. Только в краткие периоды, когда Малфой проявлял трусость или поступал неоправданно подло или жестоко, Северус прятался за чувством отвращения. В остальное время Люциус все еще был божком - но карающим. Карающим своей притягательностью, которой Северус никогда бы не разрешил себе отдаться. Невозможность получить желаемое распаляла Северуса еще больше, и он каждый день вспоминал Лили. И тогда вина и омерзение от собственного предательства заглушали бесплодную страсть, и Северус подозревал себя в новом предательстве - предательстве светлой памяти, которую нельзя было осквернять низменным влечением, тем более - к кому-то другому.

Но сегодня Люциус был так доступен!..

Со стороны входа послышались шаркающие шаги, и Северус, в одно мгновение собравшись, обернулся. В столовую, потирая под очками глаза, плелся Гарри.

- Я думал, что ты в Министерстве, - с легким недоумением сказал Северус.

Гарри посмотрел на него непонимающе:

- Сегодня суббота.

Северус хмыкнул, про себя досадуя на невнимательность.

Гарри потянулся. В одних трусах и распахнутом халате это выглядело весьма откровенно.

А Северус все еще был возбужден.

Он подошел к Гарри и, проведя рукой вверх по его животу, притянул к себе. В конце концов, он имеет право хотя бы попытаться быть счастливым!

Гарри с готовностью прижался к Северусу, прошелся мягкими губами по шее… и прошептал: «Гермиона». Не церемонясь, Северус выхватил палочку и аппарировал обоих на два этажа выше, в свою комнату.

Гарри тут же почти повис у Северуса на шее - учитывая, что был все-таки заметно ниже. Северус отнесся к этому с энтузиазмом.

Вторгаясь языком в полуоткрытый рот Гарри, он поглаживал его податливое тело, и это было дико, неуемно возбуждающе, более того, Северус чувствовал, что Гарри тоже варварски возбужден. Пара шагов до кровати промелькнула как-то незаметно, и Гарри был повален на покрывало. Северус кое-как отбросил в сторону мешающий халат вместе со стянутыми трусами и, не отрываясь от ласк, призвал лубрикант.

Гарри отчаянно покраснел, но повернулся к Северусу с таким решительным видом, с каким можно было бы идти драться с Лордом.

- Расслабься… - Северус запустил пальцы в растрепанные волосы и массирующими движениями надавил на голову. - Это удовольствие, а не подвиг.

Со вздохом прикрыв глаза, Гарри дал Северусу развести свои ноги в стороны и потянулся к бесчисленным пуговицам мантии. Зрелище определенно мешало способности мыслить здраво. Северус захватил губами напряженный член, и Гарри в одночасье забыл про мантию, вцепившись в покрывало.

Наслаждаясь данной ему властью, Северус старался сделать свои движения еще изощреннее, еще слаще -и Гарри отзывался на каждую ласку. Ярко, остро и будоражаще. Настолько, что будь на месте Гарри какой-нибудь абстрактный другой человек, Северус обозвал бы его шлюхой. Но Гарри был сосредоточием всего, центром невинного, безгрешного соблазна, чистым олицетворением желания, и Северус без стеснения жадно растягивал своего непорочного любовника.

Гарри непроизвольно зажимался и как будто робел; Северуса удивляла такая реакция на фоне отзывчивости Гарри.

- Кто у тебя был до меня? - осторожно прошептал Северус. - Драко?

Гарри вздрогнул и, зажмурившись, покачал головой:

- Так… никого.

Все. После этих слов Северус потерял скудные остатки самообладания. Приподняв Гарри за бедра, он потянул его на себя, целуя его ноги, и погрузился в вожделенную тесноту.

И после этого уже не имело значение ничего, кроме двух переплетенных друг с другом тел и душ. В течение целых верениц благословенных вечностей минут до того, как страсть достигла апогея* .

* * *

Видимо, Гермионе так и предстояло провести день в гордом одиночестве (впрочем, она и так заняла библиотеку с целью помочь Северусу навести порядок в книгах). Никакого желания вылезать из постели у Северуса не было, тем более не хотелось куда-либо отпускать от себя Гарри. Теплого, зеленоглазого и такого бесконечно любимого.