Blizzard - Маг и его Тень. Рождение Мага

— Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул директор. — Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. Третье — Гриффиндор, набравший четыреста двенадцать очков. На втором месте Когтевран — четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка.

Стол, за которым сидели слизеринцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Малфой победно стучал по столу золотым кубком. Гарри поморщился. Аристократ, высшее общество называется. Да его безалаберный, ветреный Крис в дурслевском чулане и то лучше воспитал.

— Да, да, вы прекрасно потрудились, — произнес Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. — Однако мы не учли последних событий...

Зал затих. Улыбка Малфоя поблекла.

— Мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор, — за железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор сто очков.

Творилось что-то невообразимое — за одну минуту факультет заработал сто очков. Крики гриффиндорцев, наверное, долетали до заколдованного потолка. Казалось, звезды на потолке задрожали. Гарри даже пожалел, что они одержали победу. Пусть бы лучше Малфою орали в уши, таскали и обнимали все, кто мог дотянуться. Но пятьсот двенадцать всяко больше чем четыреста семьдесят два, и Гриффиндор праздновал полную и окончательную победу. Гарри вымученно скривил губы, обвел ликующий зал кислым взглядом и принялся играть на публику, как от него и ожидалось. Поздравлял соседей, хлопал по плечам и спинам, вскидывал руку в победном жесте и улыбался, улыбался, улыбался, пока не заболели щеки. Крис не то помогал, не то лазил по чужим карманам, мальчик так и не разобрался. За весь год друг никого не ограбил, никому не причинил вреда, вопреки опасениям Гарри. Похоже, сейчас он всего лишь развлекался, а содержимое чужих карманов наугад меняло владельцев.

Дамблдор хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, вместо огромной змеи появился гигантский лев Гриффиндора. Снейп протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Гарри на мгновение встретился с ним взглядом и сразу почувствовал, что отношение к нему Снейпа ни на йоту не изменилось. Тогда мальчик послал профессору самую счастливую и безмятежную из своих улыбок.

* * *

Следующим утром, незадолго до рассвета, Крис разбудил его и настоял на проверке философского камня. Как нужно проверять философские камни, Гарри понятия не имел, но отчаянно надеялся, что ему не придется потом объяснять Дамблдору, откуда в Хогвартсе взялись сделанные из чистого золота стены и полы. При этом будет несколько сложновато делать честные глаза и сохранять на лице искреннее беспокойство о дальнейшей судьбе любимой школы. Крис наложил скрывающие и защитные чары на полог, поднес палочку к лежащему на одеяле блестящему красному камню.

«Смотри, для выявления истинной сути есть несколько заклинаний разного уровня. Video veritem[1]!» — из кончика палочки вырвалась тусклая вспышка и разбилась о камень.

«Получилось?» — Гарри умирал от любопытства. Что же им все-таки досталось?

«Пока нет. Видимо, Дамблдор зачем-то заколдовал его. Сейчас усилю. Acriter video veritem[2]!»

Тот же результат. Крис задумался, быстро зашептал какие-то отрывочные фразы на латыни, вспоминая формулу помощнее. Поднял палочку еще раз.

«Verum in caeco est, video veritem[3]!»

На сей раз философский камень поглотил вспышку, но и только. Гарри осторожно коснулся гладких граней, ощутив стремительно тающее тепло. Друг задумчиво вертел палочку между пальцами.

«Попробуй еще. Почти получилось».

«Не выйдет. Я Дамблдора не перекрою, силы не те».

«Тогда давай я попытаюсь. Ты говорил, что я сильнее», — Гарри воодушевленно потянулся к подушке, под которой хранил артефакт.

«Толку с тебя, маленький еще, — заворчал наставник. — А вообще… Попробуем слить магию воедино. Может, что-нибудь получится».

Гарри сильно усомнился в словах друга. Объединить магические силы нескольких человек невероятно сложно, нужны месяцы подготовки, а эффект оказывается достигнут далеко не всегда. Но ведь они с Крисом и так практически едины, может, действительно...

«Что говорить?»

«Переложи последнюю формулу. На счет три. Раз… Два… Три!»

— Verum in caeco est, videmus veritem! — еле слышно прошептал Гарри, еще не умеющий применять невербальные чары, слыша ментальный голос друга, одновременно произносящего те же слова.

Тусклое свечение медленно покраснело и растаяло. Философский камень раскололся надвое со звуком разбивающегося стекла. У мальчика от шока дыхание перехватило, и без того растрепанные волосы встали дыбом. Ценный приз оказался всего лишь зачарованной стекляшкой, правда, на совесть зачарованной лично Дамблдором. Что ж, зато он испытал ощущение пронзающей тело силы, оказавшееся неожиданно острым и приятным. Дышалось на удивление легко, будто морозной зимней ночью, в спальне внезапно запахло озоном. Кожу покалывало, зрение и слух обрели невероятную четкость и остроту.

Крис отреагировал не настолько эмоционально, как ожидал Гарри, словно предусмотрел что-то подобное.

«Либо старик прибрал камешек к рукам, либо вся история с самого начала была не более чем красивой сказкой, и никакого философского камня в школе никогда не было. Ладно, вполне ожидаемо. Ничего, если что, я знаю, где можно разжиться деньгами, так что под забором мы с тобой не помрем».

Гарри кинул осколки в Клеть, чтобы кто случайно на них не наткнулся, и снова накрылся одеялом. Спать уже не хотелось, накануне отоспался на всю неделю вперед.

«Крис, расскажи что-нибудь, а?»

«Ох, Мерлин и Моргана, как же ты меня достал. До сих пор сказок требует».

«Сказку я не хочу. Расскажи историю, ты же много знаешь».

«Ладно, слушай, — секундная пауза. — Тебе, наивному, голову задурили, навешали на уши лапши, что ты тут один такой, хм, «избранный». А между прочим Аваду Лорда пережил еще один человек».

«Ты серьезно?! Врешь ведь опять!»

Гарри очень хотелось поверить, что есть еще кто-то, похожий на него, что он не единственный магический феномен. Он испытывал ощущения сходные с теми, что возникают у потерпевшего кораблекрушение, когда он после долгих лет вынужденного одиночества вдруг встречает на необитаемом острове человека. Еще ничего не зная ни имени того мага, ни обстоятельств, при которых он спасся, Гарри был уверен, что незнакомый чародей непременно должен ему понравиться. В мире появился человек, чье имя было неизвестно мальчику, разделивший с ним одну из самых сокровенных тайн магического мира: бессмертие или, по меньшей мере, некое его подобие.