Magenta - Покровители

— Тут нечем гордиться, — грустно сказала Тереза.

— Конечно, это не звучит так, как «дочь Альбуса Дамблдора», — фыркнул Снейп. — Но вы вправе гордиться тем, что вы дочь сильного человека, которого знает весь магический мир. Вы унаследовали силу и таланты своего отца.

Будем надеяться, что нечеловеческая жестокость, невероятное самомнение и мания величия не передаются по наследству, без особой уверенности подумал он.

— Меня не посадят в Азкабан, если узнают, кто мой отец? — спросила девушка.

— Если вы будете болтать об этом на каждом углу, вас могут… изолировать от общества. Хотя бы для того, чтобы ваш замечательный отец не добрался до вас, — ответил Снейп на немое удивление в глазах Терезы. — Вы не должны ни с кем об этом говорить.

— Что значит, не добрался до меня? Я хочу увидеться с ним.

Снейп оторопел. Мысль о счастливом воссоединении семьи Риддлов почему-то не приходила ему в голову. Наверное, по той простой причине, что еще никто не стремился добровольно познакомиться с Темным Лордом.

— Он убьет вас, Тереза, — тихо сказал он.

— Не убьет. Он просил мою мать отдать меня ему! — горячо воскликнула девушка. — Он хотел быть мне отцом!

— Вам не кажется это странным? Зачем отбирать ребенка у матери?

— Он же ясно сказал: когда он придет к власти. У него были на меня какие-то планы!

«Вот и мания величия не заставила себя ждать».

— Вы полагаете, он хотел призвать вас на церемонию коронации? — насмешливо сказал Снейп. — Возможно, у него просто кончилась детская кровь для возлияний на алтарь.

— Он не такой, я верю, что он не такой!

Снейп многозначительно хмыкнул.

— Что случилось с вашей матерью? — спросил он. — Этого нет в воспоминании. Риддл убил ее?

— Нет. Ее убил муж. Бабушка написала об этом в письме. Маму звали Леа Лаваль, она была чистокровная волшебница и должна была выйти замуж только за чистокровного колдуна, герцога Бернара де Фонтена. Но она любила Риддла и тайно встречалась с ним даже после свадьбы. Герцог Бернар де Фонтен был горд своим отцовством. Но некий Джеймс Поттер сказал Бернару, что не он отец ребенка, хотя и не открыл того, что это был Риддл. Тот заставил беременную жену выпить большую дозу Веритасерума, чтобы узнать, с кем она ему изменяла. У нее остановилось сердце по пути в Святого Мунго. Ребенка, то есть меня, удалось спасти. Бабушка сначала прятала меня в деревне, а потом отдала на воспитание в приют.

— Разве Риддл не предъявил на вас свои отцовские права? — спросил Снейп. «А Поттер дорого заплатил за стукачество», — подумал он.

— Он не знал, что я жива. Ему сказали, что и мать и ребенок умерли в больнице. Он пытал Бернара страшными заклятьями, а потом отрезал ему голову. Убил Авадой его семью и сжег половину Литтл-Хэнглтона. Бабушка просила прощение за это воспоминание, но она написала, что другие гораздо страшней…

— На самом деле это воспоминание имеет силу даже перед судом, — задумчиво сказал Снейп. — Возможно, это единственное воспоминание, в котором Риддл прямым текстом признается в своем отцовстве. Оно определенно имеет юридическую силу.

«Навряд ли бедная полоумная старушка желала внучке зла, — подумал Снейп. — Кто мог подумать, что девочка так негативно воспринимает отношения между мужчиной и женщиной? И он туда же, лось, копытом в огород. Одна надежда, что она это забыла».

Он щелкнул пальцами, призывая домовика. Мрачный маленький человечек в наглухо застегнутом сюртуке казался франтом в сравнении с Добби. Вдобавок к аккуратности и исполнительности он был совершенно необщителен, и Северуса это устраивало. Домовик прикатил маленький столик на колесах. На нем стоял графин с соком, фрукты и немного орехов.

— Спасибо, Рэндольф, — сказал Снейп. Он единственный во всем Хогвартсе не называл домовиков уменьшительными именами. Очевидно, он считал, что их малый рост не повод к фамильярному укорачиванию имени. Рэнди нравилось быть Рэндольфом. Он казался себе выше ростом. Он бесшумно подвинул столик ближе к Терезе, повинуясь взгляду Снейпа. Затем поклонился и исчез.

Снейп налил девушке сока. Ему послышался шорох, но он решил, что это домовик.

— Вам нужно время, просто чтобы успокоиться и осознать то, что вы узнали, — мягко сказал он. — Не спешите встречаться с вашим отцом. — Он протянул Терезе стакан с соком. — Обещайте мне, что вы никуда не пойдете, не предупредив меня.

Тереза задумчиво посмотрела на него. Потом медленно кивнула.

— Не околдовывайте меня, мисс, — с кривой улыбкой сказал Снейп. — Вы не знаете силу магии ваших глаз.

— Вы шутите, — улыбнулась девушка. — Я хочу, чтобы вы со мной занимались…

— Сексом? — раздался суровый голос за ее спиной.

Тереза подскочила на месте. Снейп медленно повернул голову. В дверях стоял Гарри Поттер.

*

Северус Снейп устало откинул голову на спинку кресла и тяжело вздохнул. В ушах стоял звук хлопающей двери и крик «Я тебя ненавижу». Он не стал догонять Гарри.

Он выплеснул недопитый сок Терезы в камин и налил в стакан изрядную дозу коньяка.

«Я старею, — подумал он. — Или это чертова болезнь. У меня нет сил что-то втолковывать в головы детям».

«Сам виноват, — сказал внутренний голос. — Ты позволил себе слишком много лишних эмоций. Посмотри на девицу, что делают с человеком неконтролируемые чувства. Ты не умеешь, как она, крушить все вокруг. Ты разрушаешь себя изнутри, Северус».

Он отпил большой глоток Remy Martin и закрыл глаза.

«Если ты раскроешь свое сердце, обязательно найдутся желающие туда плюнуть», — вспомнил он слова Тома Риддла.

Твое сердце пожалеет человека, а он не остановится перед тем, чтобы тебя осудить. Твое сердце захочет любви, но будет растерзано насмешками и презрением. Твое сердце доверится другу, чтобы завтра быть им преданным. Не будь пленником своего сердца. Никто не должен знать, что у тебя вообще есть сердце, Северус. Боги свободны и бессердечны. Избавься от своего сердца, и ты обретешь свободу.

«Ты был прав, Том, — с горечью подумал Снейп. — Когда я не любил Гарри…»

Он вдруг открыл глаза.

— Нет, — прошептал он. — Что я сказал?

Он невидяще уставился в потухающий камин. Неожиданно его предплечье пронзила невыносимая обжигающая боль.

— Вспомнил на свою голову, — пробормотал Северус. Он нашарил на каминной полке летучий порох, отпил на прощанье большой глоток коньяка и со стуком поставил стакан на полку. Черная метка жгла все сильней. Неверной походкой подошел к столу и вынул из ящика продолговатую деревянную коробку. Произнеся заклинание, он швырнул горсть пороха в огонь камина, ступил внутрь и со словами «Малфой-Мэнор» исчез в каминной сети.

*

— Ты пьян, Северус, — насмешливо сказал Темный Лорд.