annyloveSS - Они знали

Я тоже прекрасно помню поведение нашего декана на том злополучном матче по квиддичу. На самом деле Джонсон сказала тогда правду - меня просто злило то, что Поттер лучше меня играет в квиддич. Я ведь всегда считал себя хорошим игроком, но Гарри Поттер все равно оставался куда более талантливым. Но, как бы странно это ни звучало, мне хочется попросить прощения за те оскорбления, которые я позволил себе тогда не у Поттера, а у профессора Снейпа. Точнее, только за одно оскорбление. То самое, за которое Поттер и Джордж Уизли избили меня тогда. Жаль, что это теперь невозможно…

Я помню, как ко мне в тот момент подошла Астория с несколькими другими девчонками с нашего факультета. Она склонилась надо мной, и я почувствовал, как боль от ударов слабеет. Краем уха я слышал, как орут друг на друга Джонсон и Монтегю. Видел я и то, как приблизился к нам профессор Снейп, как Джонсон что-то объясняла ему, возмущенно жестикулируя - наверное расписывала в красках мой возмутительный поступок, как коротко возражал ей Монтегю. Вдруг, после одной фразы Джонсон, лицо нашего декана вдруг исказилось. Оно стало таким, что я сжался в комок - мне почудилось, что он сейчас меня ударит. Я был в недоумении: почему мои обидные слова в адрес матери Поттера вызвали у профессора такую реакцию. Правда, он довольно быстро овладел собой и быстро ушел с поля. А я снова повернулся к Астории, все еще стоявший надо мной. Наверное, именно тогда я понял, что чувствую к этой девушке нечто особенное. Но тогда я постарался отмахнуться от этих мыслей, казавшихся мне совершенно неподобающими наследнику рода Малфоев. В гостиной, несколько придя в себя, я с большим удовольствием узнал о наказании, которому Амбридж подвергла Поттера и обоих Уизли - им запретили летать навсегда. Теперь никто не сомневался, что Кубок по квиддичу будет у нас в кармане, если, конечно, мы выиграем остальные матчи.

Наибольшего расцвета наша власть достигла в тот короткий период, когда Амбридж была директором школы. Конечно, никто не признавал ее директором - даже Хогвартс. Каменная горгулья не впустила ее в кабинет Дамблдора и портреты замка не исполняли ее распоряжений. Сейчас, вспоминая об этом я удивляюсь, как же все мы могли быть настолько слепы - ну ладно еще гриффиндорцы, но мы! Ведь профессора Снейпа магия замка признала…

Астория не входила в Инспекционную Дружину. Теперь я понимаю, что это был очень умный поступок, потому что после побега старших Уизли на нас ополчилась вся школа. Даже на меня пару раз насылали какие-то мерзкие проклятья. Но это было сущей ерундой по сравнению с тем, что ждало меня впереди.

Я знал, что отцу поручено возглавить операцию в Министерстве Магии. Пожиратели Смерти должны были отобрать у Поттера и его друзей какое-то пророчество. Способ заманить Поттера в Отдел Тайн был подсказан маме каким-то полусумасшедшим эльфом, явившимся к моей матери и тетке, незадолго перед тем сбежавшей из Азкабана. Впрочем, о ней мне не хочется говорить - Беллатрикс Лестрейндж была одним из самых худших кошмаров, как для моей матери, так и для меня самого.

В общем - мой шок, когда я узнал, что операция в Министерстве провалена, а отец и все остальные, кроме тетки захвачены Дамблдором и арестованы, трудно описать словами. Я был совершенно раздавлен. В первую очередь я беспокоился о своей матери. Для нее это тоже должно было стать ужасным ударом. Даже то, что Поттер и компания напали не меня в поезде по дороге обратно в Лондон не так огорчало и выбивало из колеи, как потерянное и испуганное лицо матери.

Лето было ужасным - по поместью рыскали авроры и работники Министерства, обыск следовал за обыском. А потом… Потом я получил черную метку и первое свое задание. Убить Дамблдора. Сначала я раздувался от гордости - мне потребовалось целых полгода, чтобы понять: мне просто-напросто подписали смертный приговор.

Однако моя мать поняла это значительно скорее. То, что она обратилась за помощью к Северусу Снейпу меня не удивило - мама всегда ему доверяла. Но вот Непреложный Обет стал действительно новостью. Теперь я понимаю, что он спас мне жизнь, причем дважды, а тогда я был уверен, что он хочет украсть у меня славу, выполнив задание Темного Лорда вместо меня. Подробности моих попыток убить директора школы известны всем, так что подробно говорить о них нет смысла. Видит Мерлин, что я на самом деле не хотел случайных жертв. Нет, мне не было жаль ни Белл, ни Уизли, когда они пострадали из-за меня. Я слишком волновался за собственную жизнь и жизни своих родителей. Невыполнение задания грозило смертью не только мне, но и им.

Весь год я пытался починить этот проклятый Исчезающий Шкаф. Я забросил учебу, съехал в оценках, даже в любимом зельеварении, в котором Поттер неожиданно для всех начал делать поразительные успехи. Больше всего угнетала невозможность поделиться с кем-нибудь своей бедой. В конце-концов я докатился до бесед с привидением…

Лишь к концу года мой план увенчался успехом. На руку сыграло и то, что Поттер и Дамблдор в ту ночь покинули Хогвартс. Я провел Пожирателей Смерти в школу и затем на Астрономическую Башню. К несчастью, нам помешал Орден Феникса и Отряд Дамблдора, которые принялись сражаться с необычайной яростью. Я плохо помню, как добрался до Астрономической Башни, плохо помню, что я говорил Дамблдору и что он мне отвечал. Зато я навсегда запомню выражение лица человека, о котором мы все не знали ровным счетом ничего.

Дальше - наш поспешный побег, во время которого я старался держаться поближе к Северусу. Мне было страшно. Страшно предстать перед разгневанным повелителем, страшно оставлять друзей и Асторию, которая совсем некстати вспомнилась почему-то тогда, страшно было наблюдать за поединком Снейпа с Гарри Поттером. Страх этот не исчез никуда, когда мы аппарировали в поместье. В гостиной находились сам повелитель, тетка Беллатрикс, бледная от ужаса мама и мастер волшебных палочек с окровавленным разбитым лицом. Отчет профессора Снейпа отличался ясностью и четкостью изложения, и все же я уловил в его голосе бесконечную усталость. И хотя рассказ подтвердили Кэрроу и Трэверс, без наказания мы не остались. Такой кошмарной боли, как тогда я не чувствовал ни разу в жизни. Я кричал так громко, что сам почти оглох от собственного голоса. Едва все закончилось, мама кинулась ко мне. Профессор во время своего наказания не проронил ни звука, что поразило меня. Да, мужественнее человека я не встречал в своей жизни. Весь остаток дня мама занималась нами обоими. В юности она хотела стать целительницей, но после замужества о мечте пришлось забыть, хотя умения ей теперь пригодились…

Смерть Дамблдора открыла Темному Лорду дорогу - теперь никто уже не сомневался, что власть скоро окажется в руках его сторонников. Правда, являлись ли мы ими, я в глубине души не был уверен. Мама и отец, которого повелитель вытащил из Азкабана все каникулы буквально не находили себе места. Оба были безмерно благодарны профессору Снейпу за меня, особенно мама. Она почти ходила перед ним на цыпочках, хотя он почти игнорировал ее. Сначала мама не хотела отпускать меня в Хогвартс, даже несмотря на вышедший приказ об обязательном образовании. Лишь назначение Снейпа директором несколько успокоило ее. Я же был счастлив убраться подальше от дома, который перестал быть домом, увидеть своих друзей. И…Асторию Гринграсс.