ИлеRен@ - От ненависти до любви

С Днем рождения,

СС.

Гарри, широко раскрыв глаза, смотрел на листочек в своей руке и не мог поверить прочитанному. Это дневник его мамы… И он все это время лежал у Снейпа? Но почему именно у него? И почему он не отдал его ему раньше? Какое право он имел скрывать эту вещь? Но подумав, Гарри решил, что знает ответ на последние два вопроса. Не сложись все вот так из-за того переломного июня, лежал бы этот дневник, скорее всего, у Снейпа всю жизнь. Решив не заниматься «снейпобичеванием», Гарри поднял дневник, провел ладонью по его обложке… Если до этого ему было даже как-то противно смотреть на подарок, немного больно, то сейчас он чувствовал, что эта книжка для него очень важна.

«И как мне тут что-то прочитать? - задумался он. - Я ведь уже трогал его, но никаких записей не появилось… Ну не резать же мне палец, в конце концов! Мама ведь не так его открывала».

Гарри пожал плечами и раскрыл дневник на первой странице. Ничего. Страницы оставались ослепительно белыми, что было даже странно, если учесть, что книжица старая и должна была хоть немного, но потрепаться. Очевидно, Снейп спрятал дневник куда-нибудь подальше и больше его не доставал. Гарри почесал подбородок и, помедлив, положил ладонь на лист. Снова никакой реакции. Он уже отчаялся, серьезно подумав над тем, что надо, наверное, все-таки резать палец, как вдруг то место, что было под его ладонью, засветилось неярким светом. Гарри убрал руку, и сразу же на странице начали появляться буквы. У него перехватило дыхание, стоило ему увидеть почерк, многим похожий на его собственный. Конечно, мама писала аккуратнее его, но некоторые буквы были точно такими же. Гарри представил, как она сидела поздними вечерами и при свете настольной лампы (почему-то он был уверен, что у его родителей обязательно должно было быть что-то не магическое) выводила свои мысли на бумагу…

Зажав двумя пальцами переносицу, Гарри тряхнул головой и пролистал другие страницы: они тоже были исписаны маминым почерком. Но где-то в середине дневника записи обрывались… Потому что ее жизнь тоже оборвалась.

Он захлопнул дневник, положив его на стол, и схватился за голову, пытаясь привести мысли в порядок. Минут пять Гарри просидел, уставившись в одну точку, не решаясь снова открыть дневник. Потому что он знал, что… что когда он перевернет еще один лист, в надежде на новую частичку их призрачной жизни, но за ним обнаружит девственно-белую пустоту, будет больно. И знал, что ему очень захочется, чтобы время повернулось назад для того, чтобы он начал читать дневник заново, не ведая, что же будет впереди, чтобы переживал эти счастливые моменты снова и снова, еще не увидев конца, который просто не должен быть концом… Просто потому, что ему нельзя им быть. Это как наркотик. Ты знаешь, что дальше будет еще хуже, но остановиться не можешь, принимая свою дозу раз за разом.

Он боялся. Он разрывался между желанием узнать ее жизнь, узнать их жизнь и в то же время он страшился того, что не сможет вернуться в свою. Но нельзя упускать такой шанс, потому что потом его может и не быть.

Вздох. Медленное движение. Шелест страниц. Снова вздох.

19 октября 1979 года.

Здравствуй, дорогой дневник, сегодня я делаю в тебе новую запись, потому что у меня началась новая жизнь. Но об этом потом. Кто-то сказал (вернее, каждый) бы, что заводить дневник волшебнице - это глупо и неправильно, ведь есть более удобные и быстрые способы излагать свои мысли - Омут памяти. Да, зачем убивать свое время, сидя по вечерам в комнате и выводя букву за буквой, когда можно просто прикоснуться палочкой к виску, и серебряная нить твоих воспоминаний уже плавает в чаше. Но мне это кажется слишком простым. Ведь воспоминания, какими бы они ни были, это что-то очень ценное и важное, это есть кусочек души. И их надо по таким же кусочкам аккуратно вытаскивать из себя, переосмысливать, смаковать, переживать заново, может быть, открывая для себя что-то новое… Суть воспоминаний в том, что в них не нужно погружаться. Их, наоборот, нужно осторожно, по частям вынимать из своей души. Вот почему я предпочитаю дневник Омуту. Да и к тому же старым привычкам сложно изменить. Когда я приезжала из Хогвартса домой, я каждый раз писала в своем дневнике, изливая ему свою душу. Тунья со мной почти не разговаривала, ведь я «уродка», а мне нужно было с кем-то поделиться секретом, рассказать о проблеме. Даже маме я не могла это доверить. А Сев, к сожалению, не являлся девочкой. Он, конечно, был очень хорошим другом, но есть вещи, которые можно рассказать только лучшей подруге.

Гарри замер, раз за разом перечитывая одно слово. «Сев… Сев? Сев?!!»

- Это что, Снейп? - вслух воскликнул он. Неужели его мама дружила со Снейпом?! Он помнил ту сцену в Омуте профессора, когда увидел, что Лили защищает его от нападок Джеймса, но тогда он просто думал, что она не переносит, когда унижают других. Впрочем, он и сам бы не стерпел такого.

Внезапно картина начала приобретать цвет, и до Гарри стало доходить, почему дневник столько лет пролежал у Снейпа. И выглядит он, как новый, совсем по другой причине. Ему была дорога ее вещь. Может, за этим крылось что-то еще?..

Все это вступление. Тут я буду делать только самые важные для меня записи, потому что времени у меня особо нет, да и Джеймс будет надо мной смеяться. Он никогда не понимал, что же такого в том, чтобы ворошить прошлое. Я его понимаю. Он не любит вспоминать об этом, да и я тоже. В общем, дорогой дневник, как я уже сказала, у меня началась новая жизнь - вчера я стала Поттер. Не буду описывать подробности нашей свадьбы, я все равно никогда ее не забуду. Но это первое важное событие, поэтому… Нападения Пожирателей, страх, нагоняемый Темным лордом… свадьба получилась не совсем такой, о какой я мечтала, но скажу честно - большего мне и не надо. Мы пригласили наших учителей, пришли остальные Мародеры, родители Джеймса, мои, но Петунья не явилась, заявив, что Вернон отравился, и она не может его бросить. Она может обманывать кого угодно. Впрочем, я даже рада, что она не пришла.

Но я надеялась, что придет Северус. Очень глупо с моей стороны, ведь их - его и Мародеров - школьная ненависть так и не исчезла, может, даже усилилась. Но ведь он мог бы прийти хотя бы ради меня - в конце концов, мы были с ним друзьями! Неужели он думает, что я все еще злюсь на него за то слово? С той поры столько воды утекло, я давным-давно его простила, а он все еще… Ох, дневник, надо было все же сказать ему, что я на него не держу зла, ведь Сев, он… всегда принимал все близко к сердцу. А тогда, когда он пришел ко мне ночью к гостиной Гриффиндора… тогда я просто не могла его простить. Не знаю, чья тут вина: Джеймса, моя или Северуса, но то, что было, не вернуть. И, если честно… Ой, что-то я отвлеклась. Знаешь, дневник… несмотря на то, что за окнами идет война, что все мы можем в любой момент погибнуть, я счастлива. Да, я могу с уверенностью сказать, что это так.