ColdMaltern (Maltern) - Несколько сюрпризов от Принцев

- Могу подтвердить. Я сталкивалась с ней дважды, пока окончательно не переехала на министерскую квартиру второго апреля.

Гарри отметил, что профессор Лепринц держится неплохо, хотя, как и все, выглядит подавленно. Каким образом смерть незнакомой женщины могла так сильно повлиять на Лепринц, Гарри не знал. Хотя, возможно, там замешано какое-нибудь родство…

- Узнала ли вас госпожа Малфой? - формальным тоном поинтересовался Кингсли.

- Нет. Я находилась под действием Оборотного зелья. Но она могла бы узнать меня, если бы не зелье. Я слышала, что наша семья в последнее время налаживала тесный контакт с Малфоями, как фр-ранцузскими, так и английскими.

- Ясно. Прошу принять информацию к сведению… Четвертого апреля госпожа Малфой вернулась в номер на втором этаже, который занимала к тому времени уже две недели, к двадцати минутам девятого. Хозяин таверны говорит, что она… - Кингсли заглянул в оставленный протокол,- выглядела неважно, а приблизительно в пятнадцать минут десятого почувствовала себя очень плохо и позвала помощницу господина Гилена, хозяина таверны. Госпожа Малфой сослалась на больное сердце. Лорд Малфой, вы можете подтвердить или опровергнуть заявление вашей покойной супруги?

Малфой, бесстрастно взирающий на рабочий стол Кингсли, кивнул:

- Безусловно. Проблемы с сердечнососудистой системой достались моей супруге в результате одного из проклятий Темного Лорда, - Гарри заметил, что Драко плотно сжал и без того побелевшие губы. - Сильные эмоциональные переживания могли спровоцировать кризис.

- Помогали ли вашей супруге какие-либо зелья или иные лекарства? - все так же официально произнес Шекклболт.

- Традиционное зелье Иова было способно предотвратить приступ, но мы не нашли ни одного способа полностью снять последствия проклятья, - ровным голосом ответил Малфой.

Кингсли кивнул:

- Господин Гилен свидетельствует, что его помощница, мадемуазель Гилен, попросила флакон зелья Иова для постоялицы из шестого номера. Он дал ей один из пузырьков с зельем, - Шекклболт залез в ящик стола. - Вот он.

Справа от Гарри донесся судорожный всхлип: профессор Лепринц стояла, закусив руку и отшатнувшись.

- О, мон дье, - прошептала она. - О, мон дье!..

Лепринц сделала неловкий шаг назад и выскочила в коридор, захлопнув за собой дверь. Гарри хотел рвануться за ней, но Кингсли жестом остановил порыв.

Между указательным и большим пальцами Министра был зажат изящный прозрачный хрустальный флакон с «ушками» для цепочки, одно из креплений было наполовину отколото.

Кингсли обессилено опустился за стол и зашвырнул флакон обратно в ящик.

- В этом флаконе мисс Лепринц хранила очень хороший яд. Быстродействующий, а главное, практически не обнаружимый, так как по свойствам яд почти идентичен зелью Иова. При переезде она потеряла флакон и хотела за ним вернуться, но не успела. Флакон нашел хозяин таверны, Гилен. Он же попросил знакомого зельевара определить, что за зелье во флаконе. Разумеется, зельеделов уровня мисс Лепринц очень и очень немного. Все французские министерские эксперты, как один, утверждали, что во флаконе содержалось зелье Иова среднего качества. Лорд Малфой, мистер Малфой… Мне очень жаль.

Гарри решился перевести взгляд на Малфоев. На старшего было страшно смотреть: на его лице была написана такая неукротимая ярость, что, казалось, все бумаги вместе со столом в кабинете сейчас вспыхнут от одного только этого взгляда. Драко уткнулся в плечо отцу, крепко сжимая его ладонь.

Гарри чувствовал себя лишним с самого начала. Но теперь это чувство стало подавляющим. Стараясь быть как можно тише, Гарри выскользнул за дверь.

В коридоре рыдала профессор Лепринц. Хотя назвать профессором почти девушку, которая скорчилась у стены, совершенно не обращая внимания на министерских сотрудников, можно было только с большой натяжкой.

Гарри обхватил Лепринц за плечи, сев рядом. Спустя минуту он помог ей подняться и даже добраться до своего кабинета.

* Немного о Нарциссе Пенелопе: Пенелопа - мифическая супруга Одиссея. Во время странствований Одиссея хитростью и коварством избавлялась от навязчивости женихов; она объявила, что выйдет замуж лишь тогда, когда кончит ткать саван своему свекру - Лаэрту Итакийскому, но ночью распускала всё, сотканное за день, до тех пор, пока не вернулся Одиссей. Имя Пенелопы современные лингвисты сближают с названием породы уток пенелопс, которые отличаются тем, что, создав однажды брачную пару, сохраняют её на протяжении всей жизни.

Пока не бьется сердце

Когда-то это был хороший отель, но это ничего не значит - я тоже был когда-то хорошим мальчиком.

М. Твен

От начала октября прошло две недели - и Гарри ощущал, что время сошло с ума. До позавчерашнего дня не происходило почти ничего интересного - конечно, если не считать интересными новые брошюры Министерства, над которыми работал Драко, и появляющиеся из ниоткуда номера «Магической правды». Но теперь у Гарри еле оставалось время на сон.

До четырех, как обычно, шли занятия - Кингсли не пожелал терять ни единого часа - и за последние два дня не было ни одного урока зельеварения. Зато после того, как кончались все запланированные и незапланированные дела (то есть около девяти вечера), Гарри наскребал из потаенных уголков себя остатки сил и шел в кабинет профессора зельеварения Аврората.

Лепринц сидела на неудобном стуле где-нибудь за последней партой или вставала и просто ходила по кабинету, обхватив себя за плечи. Гарри рассказывал очередную чушь, вроде того, как прошел день, и ожидал хоть какой-то реакции в ответ. Но Лепринц молчала, а, если Гарри тоже замолкал, могла бормотать что-то вроде «Никогда, никогда, никогда» - или чего-нибудь на французском.

А вчера Гарри поймал на себе ее жалобный взгляд, и она очень отчетливо произнесла:

- Знаешь, Харри, после смерти я обязательно попаду в Ад.

Гарри хотел спросить, что это значит, но профессор Лепринц добавила лишь одно предложение:

- Мне кажется, он использует меня даже с того света.

И больше Гарри не добился ни слова.

Но все равно он был полон решимости приходить к скорбящей Лепринц каждый вечер, не потому, что это было нужно ей, а потому, что это было необходимо самому Гарри.

Гарри не чувствовал настоящей боли от смерти Нарциссы Малфой, такой боли, которая была после смерти Дамблдора или… на этом месте Гарри запрещал себе думать дальше. Но была непонятная глухая тяжесть, словно по душе кто-то топтался, выколачивал пятками пыль, ходил и вздыхал - Гарри приходил в полутемный кабинет на третьем уровне Министерства, и Кто-то из души, поворочавшись, засыпал.

А утром просыпался вместе с Гарри.