Krokozyabra (Бусеница) - Слизняк и его раковина

Лорд Малфой предпочёл отмахнуться.

- Иди спать.

- Благодарю, - кивнул Люциус, отнимая платок от лица.

- И не смей выходить из своих комнат, пока я не разрешу.

- Слушаюсь.

- И никаких сов.

- Как прикажешь, - он опять шмыгнул носом. - Спокойной ночи.

…Когда шаги сына затихли на лестнице, Абраксас подошёл к окну и наконец позволил себе устало опустить плечи. Может быть, напрасно он так. Может быть, стоило проявить твёрдость. Или наоборот. Если бы знать, до какого предела ещё можно надавить на мальчишку, а после чего уже его тщательно привитая сыновняя почтительность даст трещину…

Он стянул ленту с волос и неторопливо тряхнул головой, чтобы они рассыпались по плечам. Интересно, Люци сам замечает, что копирует причёску отца? Что будет дальше? Одежда, трость, излюбленные выражения?.. Впрочем, это приятно - когда твой сын пытается быть похожим на тебя. А что касается стиля в одежде, то Люциус, кажется, вдумчиво искал собственный. Сейчас эти старомодные наряды казались забавными, но если ему не надоест это развлечение, то через пару лет у него наверняка появятся подражатели.

Лишь бы он не ввязался в ту опасную авантюру, которая сейчас входит в моду у чистокровных юнцов.

* * *

Срок заточения сына в своих комнатах Абраксас определил в три дня. Немного, однако вполне достаточно, чтобы заскучать. А потом можно будет вернуться к занятиям, прерванным болезнью лорда Малфоя.

А пока он решил попробовать подойти к вопросу с другой стороны.

…Рабастан с любопытством огляделся. В кабинете Абраксаса Малфоя действительно было, на что взглянуть. Самые ценные артефакты, конечно, хранились в сейфах, но на столе и каминной полке хватало и безделушек попроще. Хорошо, мистеру Лестрейнджу хватало сообразительности не пытаться к ним прикоснуться.

Наконец Рабастан перестал таращиться по сторонам и опять обратил внимание на хозяина.

- Сэр?.. - на его лице царило обычное выражение не особо старательно запрятанной усмешки. - А теперь я могу узнать, о чём вы хотели со мной поговорить?

- О Люциусе, разумеется, - отозвался Абраксас, опершись ладонью о письменный стол.

Присесть он гостю не предлагал, так что и сам должен был вести беседу стоя. Интересно было посмотреть на Лестрейнджа, чувствующего себя неуютно.

Но тот подошёл к подоконнику и прислонился к нему, скрестив ноги в лодыжках.

- О. Приятная тема. Люк очень мил, нежен, застенчив… Ещё он весьма умён и деликатен. Что вы ещё хотите услышать, сэр?

- Я хочу узнать, что вам понадобилось от моего сына, мистер Лестрейндж, - любезно пояснил Абраксас. - Я понял, что в нём вас привлекает, но чего вы от него хотите?

На этот раз Рабастан дал себе труд на достаточно длительное время задуматься.

Результатом его размышлений была ослепительная улыбка:

- Пожалуй, ничего сложного, сэр. Обычный секс.

- И больше ничего?

Рабастан опять задумался.

- Вы имеете в виду что-то конкретное, сэр?

- Да. Некая организация. Может быть, вы слышали, они именуют себя Рыцарями Вальпургии…

- Нет, сэр. Впервые слышу. Кстати, могу я узнать, где Люк? Он не отвечает на мои письма.

- Люциус сейчас у себя. Может быть, он просто не хочет с вами общаться?..

Абраксас с удовольствием отметил, как изменилось лицо Рабастана.

- Или кто-то ему это запретил, - буркнул тот.

- Тоже не исключено, - легко согласился лорд Малфой. - Кто-то, не одобряющий ваших связей с террористами.

- Кто-то, отхлеставший его розгой из-за моих знакомств?..

Абраксас словно споткнулся. Он и забыл, что Рабастан тоже может знать об этом.

- А что, мистер Лестрейндж, ваши родители никогда не наказывали вас подобным образом за непослушание?

- В последний раз - ещё до моего поступления в Хогвартс. Сэр, может быть, вы просто не заметили, что ваш сын уже вырос?

- Люци?.. - усмехнулся Абраксас. - Честно сказать, нет. Мне так не кажется. Да и вы, мистер Лестрейндж, не кажетесь мне взрослым. Но, если вам так хочется взрослых игр и «обычного секса», я полагаю, вы вполне могли бы подыскать себе для этих целей кого-нибудь постарше.

Рабастан склонил голову набок, прицельно разглядывая его из-под бровей.

- Постарше?.. Я не думал об этом. А, наверное, стоило…

Он неторопливо, с ленивой кошачьей грацией подошёл к Абраксасу и настойчиво приник к его губам, опустив ладони на всё ещё крепкие бёдра лорда.

В первые мгновения ошарашенный лорд Малфой просто позволял нахальному юнцу себя целовать. Однако, едва придя в себя, поспешил перехватить его руки за запястья. Но вместо того, чтобы прервать этот неожиданный поцелуй, Абраксас предпочёл установить в нём свои правила.

…Никакой нежности, мальчик. Всё будет так, как я захочу. Сейчас я хочу грубо, вот так, взламывая барьеры… И убери свои назойливые руки, я не разрешал ко мне прикасаться.

Его пальцы больно стискивали плечи Рабастана, и тот послушно следовал его желаниям: прижимался, отступал, вставал на носки и запрокидывал голову…

- Так вы подумайте, - сухо пожелал лорд Малфой, отстранившись и вытерев губы тыльной стороной ладони. - Мне кажется, от этого будет больше толку.

Рабастан не сразу сообразил, что всё уже закончилось. Моргал и облизывал губы. Но холодный голос Абраксаса заставил его прийти в себя.

- Большое спасибо за беседу, мистер Лестрейндж. Я вас больше не задерживаю.

Глава седьмая. Рабастан.

Соврал, конечно. О мужчинах постарше он не только думал, но даже Люциусу говорил - тогда, во время первого разговора о Тёмном Лорде. Однако реальность оказалась куда более жёсткой. Впрочем, с ней это часто бывает…

Губы горели, перед глазами всё качалось, а колени самым постыдным образом так и норовили подогнуться. Такого Рабастан прежде не испытывал, и даже не думал, что с ним такое может случиться. Терять голову от поцелуев - удел сентиментальных школьниц; а в исполнении двадцатилетнего мужчины это просто нелепо.

Нет, он ни на минуту не обольщался, будто может вызвать у лорда Малфоя какие-то чувства, кроме устойчивого раздражения. И на поцелуй сэр Абраксас ответил лишь затем, чтобы показать бесстыжему сопляку, кто здесь главный. «А мог бы и трахнуть… Хотя бы в назидание, - с сожалением думал Рабастан, выбираясь из камина в гостиной родительского дома. - Грубо и бесцеремонно, как целовал».

Дьябло, и этот человек позволял ему наглый прищур и ехидные усмешки! Теперь Рабастану было крайне неловко вспоминать о своём поведении. Казалось, вздумай лорд Малфой и его отстегать по заднице - только не с отеческой строгостью, как Люциуса, а брезгливо-равнодушно, чтобы не забывал своё место, - он и тогда не посмел бы возразить.

В этот вечер перед сном Рабастан впервые представлял себе не тесного и жаркого Люка, с закушенной губой принимающего его, а сильные твёрдые пальцы его отца. Пока - только пальцы… Хватило и их, чтобы в считанные минуты испачкать простыни.