E-light - Виртуоз

- В другой раз, радость, - отверг предложение Гарри, вставая, чтобы рывком сбросить покрывало на пол. - Я смертельно устал.

Драко хмыкнул.

- Спи тогда на своей половине кровати. Не дай Мерлин, дотронешься до меня хоть боком.

Он возился еще минут двадцать, что-то перекладывая и перетаскивая, исчезая в ванной и вновь появляясь, залезая чуть не с головой в шкаф.

Когда он погасил, наконец, светильник и улегся, Гарри подождал немного и затем спросил у темноты:

- Что ты решил, Драко? Давай выясним этот вопрос?

Драко издал неопределенный звук и пошевелился.

- Ты разве не «смертельно устал»?

- А что языку… - пожал плечом Гарри. - Язык - он без костей.

- Ну, ладно, тогда я смертельно устал. И, в любом случае, я не хочу пока ничего обсуждать.

Разговор прервался, и Гарри несколько минут тревожно ворочался, пытаясь придумать тему, способную перекинуть мост через намечающуюся пропасть.

- Извини, что я сегодня заснул на концерте… - начал он.

- Ладно тебе, - перебил Драко. - Я должен был пойти туда один, вот и все.

- Хмм… ммм… кхе-кхе-кхе… - невесело отреагировал Гарри.

Луна светила сквозь щель между неплотно задернутыми шторами, и Гарри, опершись на локоть, глядел на взбирающийся по одеялу лунный луч и думал, что скоро полнолуние, и, похоже, Ремус с Тонкс приедут как раз к нему, и тогда из деликатности придется оставить их в этом доме одних… прежде всего, из-за Малфоя.

- Я люблю слушать, когда мастерски играют, - неожиданно вполголоса сказал Драко, явно с целью примириться. - Меня в детстве тоже учили; родители часами заставляли в холодном зале сидеть, там был еще такой старый рояль-репетитор, - врееедный… Вечно комментировал мои «экзерсисы»… такой уж был инструмент.

- О, - оживился Гарри, - а здесь тоже есть рояль, если хочешь, можешь на нем…

- Ну, нееет, - оборвал его Драко, - молчи, если хочешь быть со мной в хороших отношениях. Ты помнишь, чтобы в Хогвартсе я хоть раз играл на рояле?

- Ммм, нет, но я бы с удовольствием занимался музыкой, если бы у меня была такая возможность… - сказал Гарри, вспоминая начальную маггловскую школу.

Несколько его одноклассниц и один одноклассник ходили в музыкальную школу, где учились играть на пианино, и Гарри некоторое время жил робкой мечтой, что Дурсли решат, что у их медведеподобного Дадли тонкий музыкальный слух, и купят ему черный лакированный инструмент с контрастными черно-белыми клавишами.

- Сразу видно, что у тебя не было таких родителей, - фыркнул Драко.

«Родителей-деспотов», «родителей-тиранов», - имел в виду он, - заставляющих единственного сына заниматься из-под палки, повторяя ненавистные упражнения…

- Знаешь, а я бы не отказался, если бы они у меня были, - тихо сказал Гарри, чувствуя пустоту глубоко внутри.

Взлохмаченный, живой, как ртуть, Джеймс из воспоминаний Снейпа; статная, красивая, как королева, гордая Лили…

Интересно, заставляли бы они Гарри ходить на уроки музыки? Гарри готов был простить им любое вмешательство в его жизнь, лишь бы родители у него…

Просто были.

Он выдохнул громко, пытаясь избавиться от сосущего ощущения под сердцем, и Драко, осознав всю меру своей бестактности, забормотал:

- Извини… Прости… Извини меня, Гарри, мне… так жаль…

- Шшш, - шепнул Гарри, протягивая руку к мягким, льняным волосам Драко. - Все в порядке, Драко. Не волнуйся.

Некоторое время он пропускал сквозь пальцы шелковые пряди, слыша сбивчивое дыхание Драко в темноте и тихий шелест одеяла, когда Гарри задевал его рукавом пижамы, затем провел подушечкой большого пальца по щеке Драко - бережно и нежно, и убрал руку.

- Спокойной ночи, Гарри, - сказал Драко негромко, но ясно.

- Спокойной ночи, - отозвался Гарри, почему-то шепотом.

Лунный луч переполз на его лицо, и Гарри, зажмурившись, отвернулся, натянув одеяло на себя по самую макушку.

* * *

К питьевому бочонку, как всегда, стояла очередь.

- Привет, Лейт, - Гарри кивнул молодому двадцатишестилетнему сотруднику АЗС (Отдел Анализа Загадочных Случаев), крупному, немного неловкому парню с ясными голубыми глазами, и встал следом за мужчиной средних лет, работавшим где-то на третьем этаже - где точно, Гарри не помнил.

Лейт развернулся, задев локтем сумочку впередистоящей ведьмы в простой черной мантии. Ведьма обернулась, метнув на Колбрека гневный взгляд; лицо у нее оказалось совсем юным, неиспорченным косметикой и прочими женскими ухищрениями. Лейт бросил ей через плечо: «Извините», - и вновь повернулся к коллеге.

- Как дела, Гарри? - спросил он.

- Все в порядке.

С утра Гарри с напарником сгоняли на машине до Эйвбери, где глава семьи Эйвбери с удовольствием показал им дорогу к кургану, в котором зимовал его внук. Вялые отец и мать вампира даже не подумали возражать седобровому деду, когда тот, выслушав авроров, поднял бровь и сказал с глубоким удовлетворением: «Ну наконец-то… Спаси нас Мерлин».

Никаких вопросов по поводу того, кто капитан этого корабля, не возникало. Никаких проблем с плачущими родственниками и их устройством на временное проживание в столице Великобритании не возникло тоже. Дед отправил сопровождать спящего вампира в Лондон и смотреть там за тем, как его содержат, самую замызганную эльфийку, придирчиво выбрав из трех домовых эльфов ту, что поплоше.

Возражений со стороны снулых, как рыбины, родителей опять-таки не последовало. Единственное, что пообещал глава рода Эйвбери, это то, что он самолично приедет по весне в Уизенгамот, если, конечно, туристические гробницы не потребуют ремонта.

- Брр, - сказал Зик в машине, - не хотел бы я иметь такую семью. Тоже мне, отец и мать. Слова не сказали…

Спящий вампир в уменьшенном ящике лежал позади, в багажнике, и Гарри, вдохновленный легкостью, с которой им удалось справиться с этим заданием, беззаботно раскинулся в водительском кресле, рассеянно вглядываясь в голубизну неба.

Окрыленные успехом, авроры решили заодно заскочить и в Брунсвик, и теперь «ягуар» летел на запад, к Любимому Месту обитания скворцов.

Гарри на секунду прекратил подсвистывать Луи Армстронгу, однофамильцу Нила Армстронга; но, по мнению английского аврора, великий джазмен ничуть не уступал великому астронавту в известности; и ответил:

- Знаешь, мне кажется, здесь скрыта какая-то семейная драма. Скелеты в шкафу, невидимые миру трагедии и так далее. «Грозовой перевал», подавленные волей сильной, незаурядной личности домашние…

- Что за грозовой перевал? - спросил Зик, вытаскивая из кармана плаща извечную бутылочку и откручивая крышку.

- А, так, маггловский роман. Гермиона, когда в штабе заняться нечем было, нам с Роном пересказывала.

- А, - без всякого интереса протянул Зик.

К магглам он был равнодушен, хотя признавал их первенство в технических вопросах и изобретениях.