Lomion (Twilight_Face) - Фамильяр

В сумраке подземелий, где краски размыты, а силуэты меняют очертания, повинуясь воле языков каминного пламени, мы с ним - я и он - вновь единственные четко прорисованные персонажи. Наши цвета, как и в тот далекий летний вечер, - зелень с золотом. И я понимаю, что приложу все силы, чтобы ему никогда не пришлось вновь так переживать за меня, и я не позволю кому-либо: ни Волдеморту, ни самому Дьяволу, решись он, забрать у меня этого человека. «Да, я приложу к этому все силы, что у меня есть», - говорю я сам себе. - «Даже больше».

Глава 32. Вызов

Банальный завтрак в Большом зале, ровно через час начнутся занятия, и ученики всех факультетов неохотно уминают катастрофически быстро остывающую овсянку.

Но будничная картина меняется с прилетом сов. Их до странности много. Одна серая неясыть опускается перед Гермионой, протягивая лапку с привязанным к ней номером «Ежедневного пророка».

- Мерлин всемогущий, - шепчет она, развернув газету, и накрывает ладонью губы, а я, оторвавшись от тарелки, заглядываю в передовицу, чтобы спустя несколько секунд услышать в голове: «На нас многие смотрят, хозяин. Отвести им взгляд?». «Да…» - машинально отвечаю я, и выдергиваю из рук Гермионы листок.

На первой полосе огромными буквами сообщение: «Разрушена клиника Святого Мунго», а под заголовком фотография руин здания. Глаза выхватывают из газетной статьи отдельные фразы «убит практически весь персонал и большая часть больных», «разрушено до основания», «число жертв более двухсот человек», «в небе висела метка»…

Нахожу глазами сидящего недалеко от нас Невилла. Его взгляд опущен к деревянной столешнице, локтями он упирается в стол, а ладони зажимают виски. Его поза напряженная. Мне хочется сказать ему, что все обойдется, что как раз его родители, и без того лишенные радостей жизни по вине Пожирателей Смерти, в этой трагедии не пострадали. Но я знаю, что более вероятный исход все же, что они попали в число двухсот человек, погибших в трагедии. Кулаки сами собой сжимаются. «Ненавижу тебя, Том!»

Я невидящим взглядом смотрю перед собой, а потом меня накрывает волна ненависти. Такой яркой и жгучей, что я только после вскрика сидящей рядом Гермионы осознаю, что мои сжатые в кулаки ладони пылают ярким огнем.

В глазах моей подруги слезы и шок. Я перевожу на нее взгляд, и вижу тень страха, понимая, что боится она не кого-нибудь, а меня…

- Гермиона… - начинаю было, протягивая к ней руку, но она отшатывается.

- Гарри… Что это?

- Огонь, - уже спокойнее говорю я, глядя на свои все еще полыхающие ладони. - Просто вспылил, прости.

Я гашу эмоции. Это очень похоже на очищение сознания в окклюменции, и решаюсь, словно перевести огонь внешний во внутреннее пламя. Пусть с трудом, но у меня получается.

- Дружище, это что за ерундовина сейчас была? Самовозгорание? - лопочет Рон, и я понимаю, что слишком опрометчиво ничего не сказал друзьям о своем фамильяре.

- Гермиона, не бойся, прошу. И ты, Рон. У нас еще полчаса до занятий, давайте соберем пару сэндвичей и пойдем в пустой класс? Я все объясню.

Они смотрят на меня настороженно.

- Наш уход все заметят, - тихонько произносит Гермиона, - тем более, после твоего шоу.

«Девочка не права. Я отвел всем взгляд, кроме этих двоих, ведь они твои друзья, хозяин?»

«Верно»

- Никто ничего не видел, Гермиона, и не увидит, об этом можешь не беспокоиться.

Она хочет спросить, каким образом, но я не даю ей заговорить.

- О том, как я это сделал, тоже поговорим.

И мы выходим из большого зала. Спустя двадцать минут, Гермиона уже вновь нацепила на лицо озабоченную мину и произнесла наставительным тоном:

- Гарри Поттер, ну ты и засранец!

- Чего это?

- Я же говорила, что ты слишком легко используешь невербальные заклинания? А ты, оказывается, фамильяра вызвал! И как только ты осмелился, без помощи, без страховки, без обычного присутствия рядом друзей…

- Гермиона, я вызвал проводника всего две недели назад, в последнюю ночь Самхэйна. В домике на море я только читал и планировал, и все! Честное гриффиндорское, клянусь.

- И правда, солнце, ты чего на него взъелась? - Рон обнимает ее за талию и целует в щеку.

Гермиона тут же замолкает, а Рон подмигивает мне. Я готов пожать Рону руку только за то, как мило он перевел ее внимания с меня на себя. Не могу сдержать улыбки, когда моя подруга смотрит в глаза Рону, и в уголках ее глаз загораются маленькие искорки. Завидую ли я той простоте их отношений, которая открывается даже в обычном взгляде? Глупо, но да. Я завидую тому, что Рон может обнять ее в Большом зале, а Гермиона может взять его за руку и вот так вот посмотреть. Не глаза в глаза, а сердцем в сердце. И все же, я за них счастлив.

- Ребята, какие же вы все-таки хорошенькие, когда вместе, - говорю я друзьям и улыбаюсь немного жалостно.

- А ты мог бы и не скрывать своей симпатии ко всем известной личности, - бормочет Рон, а Гермиона улыбается.

- Чего?! - в шоке произношу я. Это я сейчас что? Ослышался?

- Не знаю, как Рон, но я догадалась первого сентября, - произносит моя подруга. - Ты уже открылся ему? Ну, в плане там объяснения, вы вроде неплохо ладили летом, может быть, вы сможете быть вместе…

Меня разбирает дикий хохот, и я почти складываюсь пополам от истеричного смеха. Видимо адреналина в крови после всплеска в Большом зале по-прежнему слишком много.

- Что я такого сказала, Гарри, ну ведь правда! Рон, ты скажи что-нибудь!

- Гарри Поттер, прекрати ржать и ответь по-человечески, что такого смешного спросила моя девушка, иначе я тебя защекочу, - произносит свою шутливую угрозу Рон, и я смотрю на друзей, радуясь, что больше мне нечего от них скрывать.

- Я не знаю, что ответить, Гермиона. Вот честно. Если я начну тебе объяснять, как все у нас сейчас, ты не сможешь не краснеть на занятиях, потому что все так, как должно быть.

- И все же, Гарри, - серьезнеет она, - фамильяр - это серьезно и опасно. Я еще почитаю про них, если найду. Скажи, что за книжку ты использовал для вызова, чтобы я посмотрела.

Я тушуюсь, ибо умолчал о специфичности своего источника, но придется, видимо, рассказывать все, если уж начал.

- Прости, Гермиона, но ты не сможешь прочесть эту книгу.

- Почему? Она у директора? Я могу попросить разрешения…

- Ты не поняла. Книга действительно у директора, но причина не в этом. На книгу наложено заклинание, и прочесть ее может только тот, кто сравним с автором по силе. Ее не может прочесть даже Дамблдор.

- И кто же автор той книги? - скептически произносит моя подруга, вновь глядя на меня слишком странно.

- Официально - Ньют Скаммандер, не официально - то, что смог прочесть я, является рукописью Мерлина, а мой фамильяр… в общем, он когда-то тоже принадлежал Мерлину, красный дракон…