М. Волошина - Дни и ночи Невервинтера

— Когда устроишься и позавтракаешь, зайди ко мне в кабинет. Я объясню тебе правила общежития в крепости. А теперь иди и займись делом.

Когда Свет Небес ушла, Касавир покачал головой и с сомнением произнес:

— Ты уверена, что стоит брать на службу эту юную террористку?

Эйлин пожала плечами.

— Такая уж у этой крепости судьба. Именно сюда со всех уголков страны стекаются буйнопомешанные, чокнутые и просто странные граждане, желающие быть вписанными в историю. Иногда мне кажется, что в этом есть какой-то глубокий смысл.

Когда они вернулись в крепость, Касавир, заверив, что все в порядке, пошел к себе долечиваться, а Эйлин, умывшись и перекусив, решила проведать представителя своих новых союзников. Такими солдатами не могла похвастать ни одна крепость. Настоящие звери, в прямом смысле слова. Целое племя людей-ящеров, которых она по случаю раздобыла в Хайклиффе. Началось все с того, что она получила сведения о каких-то проблемах в городке, которые требовали ее участия. Проблемой оказались люди-ящеры, точнее их сбрендивший на старости лет шаман, которого вдруг осенило, что Носитель Осколка — враг его племени, а Король Теней — заступник и благодетель. И отыграться эта человекообразная рептилия решила, как обычно, на многострадальном Хайклиффе, взяв весь город в заложники. Увидев это безобразие, Эйлин задала ящеру вполне резонный вопрос, что же помешало ему прийти и решить все вопросы с ней, а не тиранить бедных хайклиффчан. В ответ он начал бормотать какую-то бессмыслицу о голосах предков и ее, Эйлин, коварстве.

В общем, пришлось драться, чему был очень рад увязавшийся с отрядом Бишоп. У этого любителя живой природы руки зачесались еще тогда, когда он увидел жалкого раненого ящера, пойманного жителями города. Но Элани прочитал ему лекцию о том, как плохо быть таким кровожадным, Эйлин обозвала уродом, а Касавир просто дал по шее. Бишоп уже совсем было решил, что, вернувшись в крепость, напьется и устроит дебош всем назло, как ему улыбнулась удача в лице наслушавшегося голосов шамана.

Закончилось это недоразумение весьма неожиданно. Шаман, уже лишившийся большей части своих телохранителей, вдруг заявил, что голоса предков что-то напутали. Все было наоборот. Король Теней плохой, а Эйлин — хорошая. Плюнув и воткнув катаны в землю, она высказала этому желтобрюхому пожирателю червей все, что она думает о нем, его ближних и дальних предках, их голосах, и о том, что ей пришлось вставать ни свет ни заря и тащиться сюда, чтобы вызволять Хайклифф из его лап. Сконфуженный шаман тут же нашел выход из положения, предложив ей в качестве компенсации поддержку своего племени в войне со своим подлым лжеблагодетелем.

Так и получилось, что в ее владениях обосновался посол людей-ящериц по имени Лашива со своими десятью чемоданами. Это ценное приобретение вызвало неоднозначную реакцию обитателей крепости. Сэнд тут же предложил натаскать умную зверушку на ловлю мышей и лягушек. Ему, дескать, не хватает подопытного материала для экспериментов. На вопрос, чем его не устраивают Бишоп и Зджаэв, он заявил, что они даже нахаляву отказываются тащить в рот, что попало, а сам он представляет слишком большую ценность для науки.

Дворфы разорались, что ящерица воняет. Однако женское население крепости во главе с Эйлин дружно отвергло этот гнусный поклеп, заявив, что ящерица всяко лучше дворфа уже тем, что не носит носков.

Самое большое недовольство появление ящера вызвало у Аммона Джерро, которому предстояло делить с ним подвал. Он даже заявил, что раз к нему так относятся, не ценят и подсовывают квартирантов, то пусть разбираются с Королем Теней, как хотят, а он собирает вещи и уезжает в Калимшан. Услышав это, Шандра завизжала от восторга и бросилась ему на шею. Оказывается, она всю жизнь мечтала поехать с миленьким дедунчиком в Калимшан, но «сначала, дедушка, давай убьем этого противного Короля Теней». Дедушка растаял, инцидент был исчерпан, а Шандра получила от Эйлин модный трофейный плащик.

Теперь Эйлин решила зайти и посмотреть, как они ладят. Подойдя к двери подвала, она увидела, что из под нее струится какой-то подозрительный дымок. В ее голове пронеслась страшная картина: Аммон поругался с Лашивой, у них завязалась драка, кто-то запустил файербол в алхимический стол, начался пожар, сейчас огонь дойдет до соседней комнаты, где хранятся взрывные сферы, и все к чертовой матери взлетит на воздух. Она уже набрала в легкие воздух, чтобы поднять тревогу, но тут услышала доносящийся из-за двери звонкий смех Гробнара и хриплый бас Джерро. Принюхавшись, она почувствовала запах меда, яблок и чего-то терпкого. Осторожно открыв дверь, Эйлин спустилась в подвал и, разогнав клубы ароматного дыма, увидела странную картину. Во-первых, сам подвал выглядел необычно. Его каменный пол был устлан пестрыми ковровыми дорожками, а довольно мрачные стены кое-где задрапированы легкой вуальной тканью разных цветов. Вдоль стен в два ряда стояли кованые светильники-чаши, освещающие все это импровизированное великолепие розоватым светом. Стенная ниша, где раньше располагался верстак Гробнара, была освобождена. Там было устроено что-то вроде шатра, с разбросанными по полу разноцветными шелковыми подушками разных форм и размеров. На этих подушках, к огромному удивлению Эйлин, мирно возлегали Аммон и Лашива. Они играли в нарды, с задумчивым видом прикладываясь к длинным дымящимся трубкам, воткнутым в высокий позолоченный кувшин.

Рядом с ними расположился конструкт, вытянув ноги и перегородив полподвала. Этот огромный механический воин достался Эйлин в качестве трофея после зачистки разбойничьей пещеры. Его притащили по частям и свалили в подвале, рассчитывая переплавить. Однако Гробнар пообещал Эйлин, что починит и усовершенствует его, и теперь она с удивлением обнаружила, что ему это удалось. Сам гениальный гном уютно устроился на коленке у своего детища, тоже покуривая из кувшина. В одной руке конструкт держал доску с нардами, а другой умудрялся кидать кубики и передвигать шашки.

— Привет, Эйлин, рад тебя видеть, — Гробнар помахал ей рукой. — Ты только полюбуйся, какие Шайтан делает успехи. Он уже не проигрывает мне на второй минуте.

— Шайтан?

— Ой, извини, я вас не представил. Эйлин, это Шайтан. Шайтан, это Эйлин.

Конструкт что-то нечленораздельно проскрежетал и бросил кубики.

Гробнар продолжал болтать.

— Я уже столько разных имен перепробовал — он ни на одно не хотел отзываться. А Лашива как его увидел, сразу сказал: «Шайтан!». И ему понравилось! Теперь мы его так и зовем. Он такой способный, умнеет прямо на глазах. И все благодаря нардам.

Гробнар затянулся из своей трубки и, прикрыв глаза, выпустил дым колечками.