Варвара Мадоши - Гексаграмма

— Нисколько, — кивнул Ал. — Прошу извинить мою невежливость.

Вас прислали эти… в серых халатах?

— Люди Чинхе? Нет. Я от них убегаю. Пришлось просочиться мимо постов. Слава богу, мои навыки еще при мне.

— Как вы добрались сюда так быстро?

— Приехала с вами в одной повозке. Только я ехала наверху, в гриме. Придурок Фуха — предводитель той банды, которую вы разметали — думал, что я побегу к границе. Не стал меня искать на внутренних рейсах. Но это временная безопасность. Когда за дело возьмется кто-то поумнее, меня обнаружат.

— Зачем вы попытались меня взорвать? По приказу?

— Честно?

— Разумеется, честно.

— Мне приказали просто вас встретить. Познакомиться. Очаровать. Пригласить в резиденцию Чинхе… посмотреть, что вы за птица. Взрывчатка была моя, кустарная. Правда, убить я вас не хотела. Заряд был маленький… если бы вам очень не повезло, могло обжечь.

— На что же вы рассчитывали?

— Что в суматохе удастся бежать… Знаете ли, жизнь отставной любовницы в триаде — не сахар.

— Где-где?

— В триаде.

По-вашему это преступная группировка. Мафия. Вы уже догадались, наверное?

— Да, что-то вроде того… — Ал вздохнул и уселся на стул. В темноте глаза начинали видеть все лучше и лучше, и он уже мог разобрать бледное лицо Дайлинь. — То есть вы были отставной любовницей главаря… этого Фуха?… А потом решили бежать.

— Нет, — она засмеялась. — Фуха — мелкая сошка. Я была подругой Чинхе. А так все верно, да. Я ведь аместрийка наполовину, потому так знаю ваш язык. Меня всегда отправляют встречать гостей из Аместрис. Я хотела бежать к родичам отца. Ваше ранение устроило бы переполох, я бы скрылась… Но вы уцелели, да еще и оказались алхимиком.

— И чем моя профессия меняет дело? — спросил Ал.

— Давайте я расскажу по порядку. Я слышала ваш разговор в повозке. Вы угадали. Гастон Эллек — это знаменитый аместрийский бандит, торговец опиумом. Эдвард Эллек — его сын. С Чинхе они конфликтуют из-за стоимости поставок. Гастон послал сына на переговоры с двумя телохранителями… при этом, кажется, он недолюбливает наследника, иначе отправил бы охрану побольше. Все понимают, что от Чинхе-Людоеда можно живым не вернуться.

— То есть вы перепутали меня с Эдвардом Эллеком?

— Не совсем. Видите, я сейчас могла бы соврать, но я честна с вами… Мне очень нужно было бежать. Эллек запаздывал. Может быть, он совсем отменил поездку. Тут появляетесь вы. Вы немного похожи внешне: тоже блондин, при вас тоже телохранители. Для непривычного взгляда в Сине все аместрийцы на одно лицо. Если бы я и впрямь убила или покалечила Эллека, я бы могла сбежать. Чинхе было бы выгодно от меня отказаться и не ловить. Но вы алхимик — а значит, сейчас очень нужны Чинхе, даже если вы Эллек. Он постарается подружиться с вами, а меня постарается убить.

— Зачем же ему нужен алхимик?

— Я вам все расскажу. И зачем нужен алхимик, и про Чинхе, и про его поместье…

Только помогите мне. Они меня ловят. Я с трудом прошла мимо охраны.

Но завтра к обеду или даже утром Чинхе вернется из Шэнъяна и возьмет дело в свои руки — тогда мне не скрыться.

— Вы хотите, чтобы я вас спрятал? Я чужой в этой стране…

— Вы не чужой, — быстро проговорила Дайлинь. — Я слышала ваш разговор. Вы знакомы были с Небесным Императором, еще когда он был принцем, и вы знаете принцессу Мэй… Одна ваша рекомендательная записка — и я могу укрыться в Очарованном дворце! Оттуда Чинхе не станет пытаться меня достать.

— Ого, — Ал задумался. — Так вы слышали этот разговор, сделали выводы о моих связях — и все равно попытались меня взорвать?

— Тогда я надеялась, что мой план с отвлечением внимания удастся, — пожала она плечами.

— Итак, — Ал вздохнул. — Давайте подведем итог. Вы покушались на меня, чтобы воспользоваться переполохом в собственных целях… Потом вы последовали за мной сюда, в Цзюхуа, и пытаетесь убедить меня помочь вам — расплатившись сведениями о ситуации, в которую сами же меня втянули?

Дайлинь, кажется, поколебалась.

— Вы ведь хороший человек, Альфонс. Меня убьют, если вы мне не поможете.

— Я отвечаю не только за себя! Вы втянули в это дело моих спутников, и я…

— Я очень извиняюсь.

У меня в самом деле не было другого выбора. Мне не хотелось бы говорить… но это правда. Когда вы узнаете репутацию Чинхе, вы немного поймете… Знаете, я могу расплатиться с вами не только информацией.

Ала бросило в жар. «Нет, она правда?.. — мелькнуло у него в голове. — Или мне показалось?!»

— Так со мной расплачиваться не нужно, — услышал он свой голос. Голова была легкой и звонкой. — Вы меня правильно раскусили: я не могу оставить вас на верную смерть… Если она в самом деле вам грозит, в чем я не уверен.

— Я правда… — начала Дайлинь, подаваясь вперед. Ал остановил ее жестом.

— Может быть, я помогу вам. Но сначала мне нужно обсудить это с моими спутниками… и они тоже должны посмотреть на вас. Они обязаны знать, кому мы обязаны всей этой… неразберихой.

Дайлинь промолчала; Алу показалось, что она растерялась на миг, однако голос ее прозвучал совершенно спокойно:

— Разве не вы принимаете решения в группе?

— В том, что касается цели нашего путешествия — да. Просто потому, что я один алхимик, а они помогают мне. Но вообще-то мы равноправные компаньоны. Извините, если у вас сложилось иное мнение.

— Тогда я могу прощаться с жизнью, — просто сказала Дайлинь. — Вас я еще могла надеяться очаровать, но их…

Алу показалось, что в ее голосе прозвучала горьковатая улыбка.

— Ничего, — Альфонс улыбнулся. — Вы себя недооцениваете.

Первая реакция как Джерсо, так и Зампано, была предсказуема.

— То есть она втянула нас в переделку, а теперь хочет расплатиться информацией о том, куда втянула, чтобы мы помогли ей выбраться? — спросил Зампано, подтвердив рассказ скупой жестикуляцией. — Нечего сказать, замечательно!

— В целом все так и есть, — мягко сказал Ал. — Но у меня есть замечание.

— Ну? — мрачно вопросил Джерсо.

— Сделанного уже все равно не исправишь. Меня считают представителем аместрийской мафии; что еще важнее, они знают, что я алхимик, и просто так не отстанут.

Или отстанут?

— Чинхе очень нужен алхимик, — подтвердила Дайлинь. Она сидела на краешке кровати в крайне скромной позе, и свет лампы, которую Ал все-таки зажег, пригласив спутников к себе, играл на ее черных, словно лакированных волосах. При свете стало еще заметней, как она красива; а еще стало видно, что она совсем юна. — Он собирается жениться.

Зампано заржал.

— А у вас это что, без алхимиков не обходится? Своими силами никак?

— Он собирается жениться на алхимике, — пояснила Дайлинь.

Джерсо, до того молчавший, фыркнул. Зампано присвистнул и заржал еще пуще: