Александр Машошин - Белые пятна Тёмных Времён

— Значит, Навь, Рука Императора? — спросил Соло, когда звёзды, растянувшись в линии, слились в серую муть гиперпространства.

— Неплохо получилось, правда? — невинно улыбнулась Хонс, вновь занимая своё место в рубке. — Мне с детства говорят, что у меня прекрасные актёрские данные.

Хан ухмыльнулся. Он считался неплохим игроком в сабакк и знал, что такое хорошо преподнесённый блеф. Главное, правильно оценить клиента. Вон как подействовали на ленивых портовых копов слова "Рука Императора"! Ну, и он, Соло, тоже не сплоховал, ещё перед посадкой озаботился занять стоянку поближе к зданию. Да, такие места недёшевы, но своя шкура дороже.

Сообщение "из Центра" они получили ещё до выхода на досветовую скорость.

— Вот и координаты, — сказала тогрута. — Так, и он пишет, в записях есть пометки. "Остерегайтесь туманов", "Только маневровые", "Грозозащита".

— Непонятно, — Соло потёр подбородок. — Спросить бы у него самого.

— С духами общаться не умею, — развела руками Хонс. — По нашим данным, он умер в шахтах Кесселя два года назад.

— В любом случае, маневровых у нас нет, у нас управляемый вектор тяги.

— Что ж, за неимением гербовой пишем на простой, — выдала непонятную фразу наёмница.

Карта Дзигало в компьютере корабля имелась. Нормальная карта, обычно приходится довольствоваться меньшим. Во всяком случае, навигационный компьютер легко нашёл ориентиры и привязал к ним координатную сетку. Ландшафт планеты можно было назвать "среднегористым": небольшие равнины чередовались с горными поднятиями, от которых во все стороны разбегались прорезанные реками ущелья. Океан здесь тоже был, и приличных размеров, почти в четверть поверхности, разлапистой кляксой растёкшийся возле одного из полюсов.

— Странно, — Хонс задумчиво теребила головной хвостик. — Координаты указывают вот на эту лощину. Чушь какая-то.

— Почему? — спросил младший лейтенант.

— Она же сплошь затянута туманом!

— И что тебя смущает?

— Профессор строил установку на солнечной энергии! Не кажется тебе, что здесь не больно-то подходящее для неё место?

— Туман может быть не постоянным.

— Ох, сомневаюсь. Смотри, сейчас середина дня, а он висит, и рассеиваться не собирается.

— Чего гадать, надо садиться.

— Надо.

— Пристегнись, сейчас будет весело.

Уже в стратосфере дал о себе знать мощный ветер, дующий от экватора к полюсу. А в нижних слоях началась настоящая свистопляска. Поверхность нагревалась звездой неравномерно, воздушные потоки отклонялись и завихрялись горными массивами, и корабль швыряло, словно пустую банку в канализации. Соло не позволял себе расслабиться ни на миг, погружал "Ропал" всё глубже, стараясь, чтобы тащило их приблизительно в нужном направлении. Как и на Илезии, самым паскудным было то, что невозможно предсказать, куда направлен ветер в следующем по счёту из бессчётного числа воздушных слоёв. Часто приходилось подпрыгивать, уходя в верхние, уже известные течения, но и они преподносили нежданчики, меняя направление как заколдованные. Уже несколько раз корабль проносился над нужной котловиной, а потом ветры опять выбрасывали его в сторону, за один из окружающих хребтов, не давая возможности снизиться. Младший лейтенант был очень благодарен своей спутнице, что она помалкивала и не лезла с умными советами. Ну, ещё немного, ещё самую малость… И вдруг болтанка кончилась. "Ропал" оказался в спокойном воздухе над котловиной, прикрытый от господствующего ветра горной цепью.

Соло победно посмотрел на тогруту:

— Как снижение?

— Двенадцать баллов из десяти возможных, — похвалила наёмница. — Остаётся совершить посадку. А радар сквозь этот туман не берёт, я уже пыталась.

— Что говорит карта?

— Приблизительные высоты, с точностью до сотни метров.

— Понятно. Ладно, опустимся ещё.

Он хотел аккуратно войти в туман и чуть-чуть углубиться, пока будет различимо светило в небе – может, радар, всё же, схватит какой-нибудь элемент рельефа? Однако, у тумана на этот счёт было собственное мнение, и высказал он его чётко и недвусмысленно. Стоило "Ропалу" приблизиться к мглистому слою, как из него снизу вверх в днище корабля хлестнула молния. Системы управления поперхнулись, внешние сенсоры показали какую-то несусветную чушь, и корабль опасно просел.

— Горотский дьявол! — Соло "хватил на себя", задирая нос корабля, и до упора толкнул рукоятку маршевого двигателя.

Бах! Бабах! Щёлк! Тррр… Сразу несколько новых молний, сильнее предыдущих, впились в днище и корму. В кабине завоняло жжёным пластиком. Из электронных систем, кажется, работала только пожарная система, диким визгом сообщавшая о многочисленных возгораниях.

— Заткнись! — прорычал Соло, грохнув кулаком по приборной панели. Надёжные гидравлические приводы позволили ему не потерять контроль над кораблём, и теперь они мчались в спасительную высоту, подальше от тумана. И тут новый удар! На этот раз мягкий, словно в борт впечатался мешок с песком. Резким рывком рукояток управления младший лейтенант остановил кувыркание и выругался ещё раз: ему казалось, что он привёл корабль к горизонту, на самом же деле они оказались вверх тормашками! Торопливо, пока ураганный ветер опять не отнёс их хатт знает куда, Соло сбросил высоту и только тогда вернул "Ропал" в нормальное положение. Противопожарная система уже не вопила и не мигала тревожными огнями – автоматике удалось ликвидировать очаги горения. Одна за другой оживали дублирующие системы. Ну, можно считать, обошлось.

Переведя дух, младший лейтенант повёл корабль над котловиной на приличном расстоянии от границы опасного тумана. Теперь он, кажется, понимал, о чём, пусть неграмотно, предупреждал в записках ассистент. До изобретения "двустволки" "холодные" ионные двигатели были очень громоздки, и в качестве маневровых при них ставили "горячие" плазменные. Те менее эффективны, требуют больше энергии, но имеют одно второстепенное свойство, о котором не все помнят: они не дают статического заряда на корпус корабля. У "Ропала" привод комбинированный: горячая плазма – она ведь тоже ионизирована – доразгоняется электрическим полем в предсопловой камере. И он, Соло, как глупая банта, сам притянул к кораблю молнии, когда врубил форсаж.

— Похоже, с включённым двигателем нам к этому туману подходить противопоказано, — подала голос наёмница.

— Я, собственно, могу спускаться и без двигателя, на одних репульсорах, — задумчиво сказал Соло.

— Да-да, пока не напоремся брюхом на скалу. Твой соотечественник Кейран Килиан любит говорить: "При плохой видимости нельзя искать поверхность. А то можно и найти".

— Вот сам бы и летел, если такой умный!