Tora-san - Просто поверь

— Тогда почему ты не с ней? — прямо спросила она. — А здесь?

Он и сам не мог себе этого объяснить. Почему ушел из больничного крыла, когда маме еще больше необходима его поддержка, и сидит в этом коридоре.

— Не знаю… Я, правда, не знаю, Гермиона. Прошло уже целых полсуток, а мама почти ни на что не реагирует… Она… просто лежит на кровати и смотрит в одну точку.

Гермиона вздохнула, с сочувствием глядя на Гарри, и впервые не знала, что посоветовать. Она примостилась на низкой скамье возле Гарри, готовая на все ради облегчения страданий лучшего друга.

— Она сказала, что я действительно похож на папу, — глухо произнес он. — Ты не представляешь, что я почувствовал, услышав это…

Гермионе оставалось лишь молча покачивать головой. Она нерешительно положила ладонь ему на плечо. Гарри как будто не заметил этого, мысленно вернувшись к тому моменту.

— Впрочем, я сам до конца не понимаю, что именно почувствовал… Радость? Облегчение? Страх?.. Наверное, все сразу. А мама… она стала какой — то отрешенной… — Гарри сглотнул, уставясь на свои колени. — Снейп сказал, что она ушла в себя, что это посттравматический шок… или что — то в этом роде. И сколько она пробудет в таком состоянии, неизвестно… — горько закончил он. — Сначала эта странная посылка, потом возвращение памяти и… вот это. Чересчур для одного человека, не правда ли?

— Да… — со вздохом, таким же тяжелым, отозвалась девушка. — Даже больше чем чересчур, если принять во внимание все то, что твоя мама пережила до этого. Это… Это слишком жестоко. — Она посмотрела на Гарри с сожалением и взяла в свои руки его, крепко сжав их. Не поднимая головы, он прислонился к ее плечу. — Все будет хорошо. Вот увидишь, Гарри. Надо только верить.

— Я только и делаю, что верю, — тихо, почти шепотом сказал он. — В завтрашний день, в себя, в тебя, в Рона, — теперь с каждым произнесенным словом его голос повышался на пол — октавы, — и в сотню разных других вещей! Но почему — то все происходит совсем не так!

Гарри выпрямился и вырвал свои руки из теплых Гермиониных ладоней. Девушка в легком испуге распахнула глаза, когда он рывком вскочил со скамьи.

— Гарри!..

Он тут же пожалел о своей несдержанности.

— Прости, что сорвался… Я скоро неврастеником стану со всем этим…

— Да уж, это точно… — с невеселой иронией согласилась Гермиона.

На его губах мелькнула кривая улыбка. Он вцепился в свои волосы и сел обратно.

— Кстати, — перейдя на другую тему, заговорила она, — я так и не поняла, вы с Джинни помирились?

Гарри подавил вздох. Еще один болезненный вопрос.

— Я с ней вроде и не ссорился.

— Вроде или не ссорился?

— Я с Джинни не ссорился, ты же прекрасно все видела.

— А, ну да… — Гермиона повернула голову, смущенно заморгав. — Это, выходит, из — за меня так вышло… Правда, я не думала, что Джинни сможет настолько неправильно все понять.

— Я, в общем — то, тоже. Но ты в этом не виновата, — твердо заверил Гарри, в свою очередь притрагиваясь к ее руке. — Странности в поведении Джинни появились еще неделю назад, когда Уизли приходили на Гриммолд — плейс.

— Что? — удивилась Гермиона. — Я ничего такого не заметила.

— Я тоже сначала не заметил. Это пришло мне в голову лишь два дня назад при встрече с ней и миссис Уизли на Диагон — Аллее. Она сторонилась нас с мамой, как будто…

Он беспомощно пожал плечами, не находя объяснения странностям Джинни.

— Понятия не имею, в чем причина.

— То есть вы вчера так и не поговорили? — уточнила она.

— Нет. Мне было совсем не до этого, если честно. А она не стремилась к переговорам. Ремус доставил ее обратно домой и вернулся сюда. Не понимаю, как она вообще додумалась до того, что мы с тобой…

Гарри запнулся, посмотрел на Гермиону как — то виновато и запустил ладони в свою шевелюру.

— Я тоже не понимаю, — призналась она успокаивающе. — Но, видно, Джинни задело наше с тобой… — она помялась, — вчерашнее объятие. Ты неделю с ней не виделся, почти забыл о ней, вот она и занервничала.

— То есть это я во всем виноват? В том, что меня не хватает на нее?

— Никто в этом не виноват, Гарри. И уж Джинни — то вполне могла бы понять, что твоя отчужденность никак не связана со мной. Что я не нравлюсь тебе…

— Но ты нравишься мне, — возразил он, приподняв бровь.

— Не в этом смысле, Гарри, — терпеливо сказала Гермиона, смущенно заправив за ухо прядь волос. Отвернулась, чтобы он не заметил ее волнение.

— Я знаю. Но нас все время почему — то сводят вместе, ты заметила? Сначала Скитер со своими дурацкими статьями, потом Чо поругалась со мной из — за тебя…

Гермиона слабо усмехнулась, несмотря на то, что весело ей не было.

— В этом есть какая — то закономерность.

— Кстати, — добавил Гарри, — мама тоже почему — то решила, что между нами что — то есть.

Она с изумлением уставилась на него.

— Твоя мама?.. Она и сейчас так считает?

— Нет, конечно. Она… — Гарри чуть не прикусил себе язык, осознав, что разговор приобрел слишком откровенный оттенок. Пусть они с Гермионой близкие друзья, но все же должна быть хоть какая — то граница.

— Что?

— Э… Нет, ничего. — Он отвернулся и уставился в конец коридора, который наполнял утренний полумрак. Как отреагировала бы Гермиона, узнай она о полушутливых словах Лили про их с Гарри возможное совместное будущее? Наверное, пришла бы в смущение, как он сам…

Гарри потер под очками глаза, раздираемый желанием поспать, и едва сдержал зевоту. Ночь прошла для него, как, впрочем, и для остальных, бессонно, которую он большую часть провел рядом с мамой. Она наполовину сидела, наполовину лежала, откинувшись на подушку и почти не двигаясь, и создавалось такое впечатление, что ее заколдовали. Ремус, вместе с Гарри пристроившийся на краю соседней кровати, пытался время от времени достучаться до сознания погруженной в себя женщины, но отчаяния не выказывал, когда ему это не удавалось. «Все будет хорошо, — говорил он тогда Гарри с призрачным блеском в глазах от света убывающей луны за окном. — Все будет хорошо.» А Гарри неотрывно смотрел на маму и изо всех сил надеялся на это.

— Иди к ней, — тихо произнесла Гермиона, будто прочитав его мысли. — Ты нужен ей больше всего на свете.

Затем наклонилась к нему и почти неощутимо коснулась губами его щеки. Однако Гарри этот невесомый поцелуй показался жарче пожара. Он помедлил, поднимаясь, но Гермиона подтолкнула его в спину.

— Иди, — повторила она с немного печальной улыбкой.

Он кивнул и направился в сторону госпиталя, машинально дотронувшись до щеки. Пожар не угасал до самых дверей. Войдя же в больничное крыло, Гарри обо всем позабыл.

…Впервые я боялась выныривать из беспросветной бездны, в которую рухнула, когда мою память уже ничего сдерживало, и воспоминания хлынули потоком… Пока сознание находится в будто заторможенном состоянии, не так страшно. Но я знала, что должна вернуться, вернуться туда, где меня ждали.