Ирина Надеждина - Поверь в любовь

По удивительно-синему небу плыли редкие белые облачка с синими донышками. Тишину в бухточке нарушали только крики чаек и шум прибоя. Владислав лежал на горячем песке и наслаждался этой тишиной и покоем. Почему-то он вспомнил девушку, которую встретил год назад. Странно встретил, странно потерял… Она вернула его к жизни. При каждом воспоминании о ней у него возникало щемящее чувство тоски. Сейчас это чувство появилось снова.

От мыслей его оторвал Костя.

– Давай, наверное, еще по разу искупаемся и будем собираться, а то не успеем, и Маринкина тетка обидится, – сказал он поднимаясь.

– Костик, а нельзя как-нибудь без меня? – Владислав открыл глаза и прищурился на солнце. – В такую жару натягивать смокинг и куда-то тащиться… Придумай что-нибудь правдоподобное…

– Влад, ну не выделывайся. Давай поедем. Я же тебе вчера объяснял, что у Маринки тетка ужасно обидчивая. Тем более ты у нас – знаменитость, крутой, деловой, бабы от тебя без ума.

– Слушай, там что, вся компания такая же веселая, как тетушка, будет? Все обидчивые?

– Она, вообще-то, баба нормальная, если обидчивость убрать. Там еще какие-то гости намечаются.

– А я в качестве закуски? – Владислав прищурился снова.

– Она уже неделю нам про тебя жужжит. Еще сестра Маринкина троюродная приехала.

– Такая же, как и тетушка, обидчивая?

– Нормальная девчонка. Двадцать один год, студентка.

– Студентка, спортсменка, активистка, комсомолка. Нина зовут?

– Ника.

– Ника, – повторил Владислав. – Год назад я познакомился с девушкой по имени Ника, ей было двадцать лет, она была студенткой. А для меня она была богиней.

– Где же теперь твоя богиня? Её постигла участь остальных?

– Нет. Она ушла утром, пока я спал. Я спал впервые за пять лет. Я забыл ее адрес, а она ничего не дала о себе знать.

– Удивительно, что и тебя кто-то может кинуть. Ты пропажу своих часов случайно после этого не обнаружил?

– Балда ты, Костик! – беззлобно выругался Владислав. – Ничего у меня не пропало, и бумажник был на месте и часы. У тебя с твоими ментовскими заморочками мозги в одну сторону работают.

– Это не у меня, это у тебя они в одну сторону работают – баб потрахать побольше.

– Кто б уже говорил? Святоша. Ты Маринке по ночам уголовно-процессуальное законодательство рассказываешь, и детей тебе по гуманитарной помощи присылают.

– Ладно, идем купаться, а то точно никуда не попадем.

Владислав нехотя поднялся и пошел к воде.

Ника вышла на балкон. На бархатном небе проступили огромные южные звезды. Тетины гости шумели в комнатах. Тетя устроила «прием» по поводу её приезда. К этому событию она готовилась почти целую неделю. Для полноты ощущений она настояла, чтобы Костя и Марина привели с собой Костиного родственника – двоюродного брата – крутого бизнесмена, страшно богатого, страшно образованного, страшно талантливого, и вообще с массой всяких достоинств. По секрету тетя сообщила Нике, что своим назначением Костя обязан ему. Ника ожидала увидеть смесь зануды и парня, у которого «пальцы веером», но увидела совсем другого человека. Она увидела того, с кем год назад ее столкнуло странное стечение обстоятельств, и с кем она уже никогда не надеялась увидеться. В первый момент, когда он вошел, у неё стали ватными ноги, но он только мило улыбнулся и галантно поцеловал ей руку. Сейчас он развлекал тетушку разговором о классической музыке, и Нике стало даже обидно, что он её не узнал. «Хотя, что он мог запомнить? – подумала она. – Он был в таком состоянии, что ему было совсем не до меня, я просто попалась под руку». Ника вздохнула. В саду тихо шелестели листья. Кто-то вышел на балкон, но Ника не стала оборачиваться. Сильные мужские руки взяли ее за плечи. У нее все замерло внутри.

– Хочешь сделать вид, что не узнаешь меня? – спросил голос Владислава.

– Я думала, что это ты не узнаешь меня, – Ника повернулась и попыталась в темноте рассмотреть его лицо. – Все забыл…

– Тебя забудешь. Год прошел, а все как будто вчера…

– Год, месяц и семнадцать дней.

– Значит, и ты помнишь. Почему ты тогда ушла?

– Мне показалось, что тебе не до меня.

– Я же просил не уходить.

– Я думала, это спросонья.

– Больше не поступай так, хорошо? Не исчезай.

– Попробую, – Ника слабо улыбнулась.

– И ещё, нам нужно переговорить. Это важно для нас обоих.

– Хорошо, но здесь и сегодня вряд ли получится.

– Ты долго ещё пробудешь здесь?

– С неделю. А ты?

– И я неделю, дней десять. Давай завтра пойдем на пляж в бухточку, там нет никого, и мы спокойно поговорим.

– Влад, подумай хорошо, действительно ли это нужно? – Ника склонила голову.

– У тебя кто-то есть? – она почувствовала его напряжение.

– Нет. А у тебя?

– Нет. Хотя, не скажу, что год я прожил монахом. Но я тебе говорил, какого рода у меня связи.

– Меня не интересуют твои связи, – сказав это, она смутилась.

– Скажи, а я тебя еще интересую? Только не пытайся меня убедить, что я тебе не нравлюсь.

– Нравишься. Остается только выяснить встречный вопрос: нравлюсь ли тебе я?

– Ты помнишь, что я тогда сказал?

Ника промолчала. Она стояла, опустив голову, и благодарила про себя темноту, за то, что он не может видеть её лица.

– Почему ты молчишь?

– Помню.

– Я сказал, что люблю тебя. С тех пор ничего не изменилось. По крайней мере, у меня.

– Влад, так не бывает.

– Чтоб ничего не изменилось?

– Нет. Чтобы полюбить человека, которого видишь впервые в жизни.

– Бывает. У меня бывает либо так, либо никак. И ты прекрасно знаешь, как это бывает.

– Я не могу сейчас говорить. Давай вернемся к гостям, – Ника еле сдерживала нервную дрожь.

– Хорошо, вернемся. Только можно я тебя поцелую?

– А вдруг кто-нибудь выйдет?

– Никто не выйдет, – он обнял Нику. – Что с тобой? Ты вся дрожишь. Не бойся, ведь все будет хорошо.

– Я не боюсь, – она попыталась еще раз в темноте увидеть выражение его лица. – Просто я не ожидала тебя здесь встретить.

– Ты не рада?

– Рада.

В следующий момент её губ коснулись его горячие сухие губы. У Ники закружилась голова. Целовались они довольно долго. Наконец Ника уперлась ему кулачками в грудь и, склонив голову, прошептала:

– Хватит. Возвращайся в комнату, я сейчас тоже вернусь. Поговорим завтра.

– В котором часу за тобой зайти?

– В десять. Все, иди.

Часы пробили два, но Ника никак не могла уснуть. Она с трепетом ожидала завтрашнего дня. Невольно в памяти всплыли события годичной давности. Она никогда не могла понять, почему все её подруги пользуются большим успехом, а она, вроде бы и собой не дурнушка, вроде бы и душа компании, сидит одна. Дальше того, чтобы проводить её домой ничего не двигалось.