Vicky Potter - Странные родители

— Так, иди в ванную, сам помоешься. Где лежит твое мыло, ты знаешь, одежда будет висеть на вешалке, — он кивнул и быстро побежал наверх, лишь бы не видеть ее. Да и вообще, хотелось искупаться, он любил воду. Из хвастовства кузена он был наслышан про мыльные пузыри, с которыми так интересно играть! Но ему таких никто не сделает.

В ванной уже была набрана вода, слегка прохладная и без намека на пузырьки. Сняв с себя растянутую одежду, малыш залез в ванную. Он сразу начал слегка дрожать, так как еще не привык к воде. Но вот уже через три минуты он спокойно сидел и перегонял воду туда — сюда. На стене висело небольшое зеркало, и он решил туда заглянуть. На него смотрел мальчик кроха, который явно не походил на свой возраст: худые щечки, на их фоне зеленые глаза казались больше. Черные лохматые волосы прикрывали шею и стояли торчком.

Мальчик решил, что лучше уже начать мыться, а то снова получит нагоняй от тетки. Набрав побольше воздуха, он окунулся в воду и сразу же вылез. Волосы намокли и теперь липли к лицу. Торопливо взяв небольшое старое мыльце, он намылил руки и ими уже начал мыть голову. Это не самое лучшее место обитания для него, ему хотелось лучшего, жить с любящими родителями, а не с жестокими тетей и дядей. Искупавшись полностью — отмыв всю грязь и кровь — он вылез из ванной и быстренько обтерся старым потрепанным полотенцем. Хорошо вытер голову: тетя не любила, когда с его головы капала вода, грозившая испортить паркет. Повесив полотенце обратно, он взял голубую футболку и синие штаны, висевшие рядом. Футболка была меньше обычного, но все равно была мешковатой. Штаны были тоже почти впору, видимо, это Дадли их носил, когда был менее упитанным. Одевшись и убедившись, что вода сильно не капает, малыш пошел в гостиную за дальнейшими указаниями тети.

Пока он спускался, мальчик услышал визжание Дадли, видимо, ему что — нибудь новое купили, вот и места себе не находит. Когда мальчик вошел в гостиную, то увидел, что кузен и вправду визжит и прыгает от радости, держа в руках новый футбольный мячик. А рядом стояла тетя, сцепив руки в замок и умиляясь своему драгоценному чаду, но когда она заметила племянника, ее настроение сразу же испортилось.

— Сиди здесь, и чтобы тут было тихо. Скоро вернется Вернон, ясно? Или снова хочешь голодать? — зло спросила она, и Гарри быстро покачал головой. Женщина еще раз посмотрела на своего ненаглядного сына и ушла наверх.

Дадли тем временем подкидывал легонько мяч в воздух и пытался отбить коленкой, как футболисты из телевизора. Но, увы, у него не получалось из — за огромного живота. Это показалось малышу забавным, и он тихонько захихикал. Кузен зашелся небольшими красными пятнами и зло посмотрел на мальчика. Выражение его лица явно не было дружелюбным, и мячик он взял в руки уж точно не предлагать кузену поиграть. Зеленые глаза расширились от страха. Вот кузен уже готовится к подаче ногой: подкидывает мяч и бьет со всей силы.

В следующее мгновение раздался грохот, и в комнату вбежала перепуганная тетя. Малыш сам не знал, как у него в руках оказался мячик, и как он очутился рядом с осколками, но он поспешно выпустил мяч из рук и отчаянно замотал головой, как будто говоря: «Это не я!». Но разве его кто — либо когда — нибудь понимал, относился добросовестно? — Нет. Вот и сейчас лицо тети перекосила самая настоящая злоба, и у нее, как и у дяди, мог в любой момент пойти пар из носа или ушей. Ее рука то поднималась, то опускалась, ей так и хотелось по — настоящему выпороть этого урода, который свалился ей на голову от сестрицы.

Она уже начала было подходить к мальцу, как ее отвлек звонок в дверь:

— Тебе повезло, щенок! Но это пока. Сейчас придет Вернон, и ты получишь! — и, правда, в следующую минуту в гостиную ввалился хохочущий мужчина, и вслед за ним прошла похожая на него такая же упитанная женщина. Эту женщину малыш боялся не меньше, чем тетю и дядю. Это была страшная женщина, потому что тетя хоть как — то могла над ним сжалиться, то эта дама никогда его не щадила. По ее мнению, мальчику было бы лучше в приюте. Она любила хорошо покушать и выпивку. Ах да, и еще она была собачницей, у нее было много собак, и она никогда не приходила хотя бы без одного из своих питомцев. Рядом стоял кузен и мерзко хихикал, его ожидало настоящее зрелище!

Поначалу пришедшие ничего не заметили, пока одна из многочисленных собак страшной женщины не наступила на стекло и не принялась жалобно скулить.

— Что ты, моя малипусечка?! Что с тобой? — склонилась к питомцу женщина, но ей мешало большое пузо. Тут она заметила осколки того, что было когда — то вазой. И тут осколки заметил дядя и также от него не укрылся взгляд племянника, который был полон страха.

— Ты! — зашипел дядя. — Ты опять за свое?!

— Нет, Вернон, он не был странным, — делая акцент на последнем слове, сказала тетя, — он игрался с новым мячиком Дадлика.

— То есть ты, щенок, не только взял мяч Дадли, так еще и вазу разбил?! Тебе что мало наказаний, которые тебе придумывали?! Значит так, ты…

— Я думаю, его надо проучить, Вернон, — перебила его толстушка, — вот, знаете, как я поступаю, когда собака нагадила в доме? Беру ее за шкирку и тычу носом прямо туда, и всегда работает.

— А ты права, Мардж, его давно пора проучить! — со злобной улыбкой ответил дядя. — Петунья, ты не могла бы нам помочь?

— Да, конечно! — она подошла к мальчику и взяла его за шиворот футболки, слегка приподняв в воздухе, он был очень легким. Малыша ждала не самая лучшая участь. Тетя взяла его за волосы и ткнула лицом в осколки, при этом собрав их в небольшую кучу, чтобы было больнее. Мальчик зажмурил глаза, щечки пронзила сильная боль. Она так делала еще много раз, как будто не могла насытиться болью племянника, а малышу оставалось лишь терпеть…

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем тетя оставила его в покое. На мальчика было страшно смотреть: множество царапин, в правой щечке застрял небольшой осколок, по лицу текла кровь, заливая футболку. Он так и сидел на коленях, а над ним все насмехались. Вдруг его снова оторвали от земли и понесли в чулан. Это был дядя, так как тетя шла впереди, неся что — то в руках. Они остановились возле дверцы, тетя зашла, и только когда вышла, его затолкнули в комнату. От неожиданности мальчик упал лицом вниз, и не только лицо, но уже и все тело пронзила боль. Осколки, тетя принесла осколки и сюда.

Он медленно поднялся, опираясь ладошками о пол, но и там, в ручки продолжали впиваться маленькие осколки. И ступать было больно, они, кажется, были везде. Благо их не было на кровати, куда и забрался малыш с ногами. Подтянув к себе небольшие коленки, он обхватил их руками и легонько начал покачиваться из стороны в сторону. По щекам снова текли слезы, слезы обиды и одиночества. Здесь, в этом доме, он никому не нужен, «странный урод» как любил говорить дядя. Так если он странный, почему он не может жить с такими же, как он, странными? Он закрыл глаза, и в ту же минуту в комнате появилось яркое свечение. Мальчик исчез.