Dark Jack - Игры в заботу

Я совсем забыл, что раньше спокойно обходился и без нее.

На курсе четвертом, я спросил у себя: «А почему у меня совсем мало друзей?»

Но ведь раньше я бы плакал от счастья, имея хотя бы одного.

Мы отвыкаем быстрее, чем привыкаем. Это я понял давно. Но как же я, имея при себе только себя одного, мог быть сильнее, чем я сейчас? Как же…

Вспомни, Гарри. Ведь все тут. Все у тебя в голове…

— А сегодня у меня что? — спросил я, будучи мальчишкой лет шести, сидя напротив какого–то стула. — Правильно! День рождения! Ну что, будем петь песню?

Я внезапно подорвался, пересев на стул напротив и захлопал в ладоши:

— Да, будем петь! Ведь у Гарри день рождения! — радостно сказал я и вновь оказался на стуле, на котором сидел в прошлый раз.

— По–з–дра–вля-ем! Поз–дра–вля-ем!

Мое лицо вновь стало грустным, в глазах защипало. Гримаса боли исказила внешний вид. Руки затряслись, сжимая перила стула, на котором я сидел:

— Поздравляем… — сказал я тихо, глотая слезы.

Помнишь, Гарри? Ведь все у тебя в голове.

А теперь, когда боль немножечко утихла, а Волан–де–Морт пока не думает запускать в тебя снарядом из новой порции страданий, ты ведь встанешь, верно? Не в первый раз ведь встаешь.

Смотри, вот ступня уже твердо встала на землю. Осталось только подняться. Еще совсем чуть–чуть.

— Вздумал потягаться со мной, Поттер? — протянул Темный Лорд, а я только кивнул.

Мы ведь сейчас драться будем. Ведь драться, да? Кровь будет хлестать из стороны в сторону, пока я не воткну конец своей заостренной палочки прямо в слизкую глотку этому противному существу. О, это же прекрасно!

Какое–то нездоровое чувство накрыло меня с головой.

— По–иг–ра-ем, а, Темный Лорд? — произношу я, а на моем лице рассветает улыбка. Вот оно, я вспомнил. То самое чувство. Такое отвратное, жуткое, до тошноты противное, но сейчас — это работает как наркотик.

Безумие.

А Волан–де–Морт резко делает шаг назад, непонятливо смотря на меня, но я давно наплевал на его взгляды. Мои глаза устремились в сторону моих почивших друзей.

— Это ведь ты сделал, да? — я вопросительно изогнул бровь указывая змееподобному на Джека и Лилит.

— Я, — кажется, к нему вернулась уверенность. — Будешь мне мстить, Поттер?

Я только расхохотался. Полагаю, со стороны мой смех звучал еще страшнее, чем смех Темного Лорда.

— Месть — глупейшее дело. Просто хочу знать, что когда я убью тебя, то сделаю это не зря!

— Ты? Меня? Да как..? — он не успел договорить, как я крикнул:

— Конфринго!

У Темного Лорда загорелось лицо.

— Меня это не убьет, Поттер! — шипит он то ли от боли, то ли у него всегда голос такой. Неважно. Главное, что он страдает.

— Но ведь больно, а? — смеюсь я с его противной мордашки, которую сейчас искажали ожоги. О, я бы смотрел на это вечно.

— Я все равно выиграл! — вопит Волан–де–Морт. — Ты смертен, как и я, но у тебя нет крестражей!

Я в ответ только смеюсь.

— А ты так уверен, что я собираюсь просто убить тебя? — хмыкаю, наблюдая за тем, как огонь на лице змееподобного медленно тухнет.

— Ты! — он срывается. — Ты недостойный ничего мальчишка! Ты хоть понимаешь, перед кем стоишь сейчас?! Я! Я — Волан–де–Морт!

— Да ладно! — закатываю глаза.

— Авада Кедавра! — кричит Темный Лорд, надеясь, что я словлю этот луч своим телом, однако я только смеюсь. Громко. Истерично. Чуть ли не до потери сознания.

— Явитесь же, врата принесшие меня в сей мир… — шепчу я, поднимая палочку вверх и гигантская черная дыра открывается прямо передо мной. Зеленый луч непростительного заклинания влетает прямо вовнутрь. — Захвати же его…

Внезапно Волан–де–Морта окружает черный дым, не похожий на тот, с помощью которого он пришел. Дым окружает змееподобного полностью, не обращая внимания на его крики, окончательно растворяя Темного Лорда в себе.

— Но крестражи… — произнесла растерянная и испуганная Гермиона.

— Он не умрет… — отвечаю ей я. — Просто попадет туда, откуда нет выхода.

Чувствую слабость в теле. Боюсь, что сейчас свалюсь без сил и мое место займет Поттер–кролик. Черт. Если так, то я, выходит, отправлюсь вместе с Волан–де–Мортом, а? Черт, мне не везет.

Хрипло смеюсь, падая на землю.

Ну, хотя бы в этот раз мне не будет так одиноко…

— Да здравствует Гарри Поттер! Да здравствует победитель! — кричали люди, подбрасывая каштановолосого мальчишку на руках. И плевать они хотели, что он на себя прежнего и похож–то не был. И плевать они хотели, что этот парень с самим–то Темным Лордом даже никогда не встречался.

Герой всех, всего и вся, имя которому Гарри Поттер, прогуливался по кабинетам Хогвартса, делая вид, что его накрыла ностальгия.

Честно говоря, он в Хогвартсе не учился почти, а единственное, что у него вызывало ностальгию — это длинные коридоры, по которым он когда–то бегал от Зелела, будучи кроликом.

Какая–то малышка из первого курса факультета Хаффлпафф подбежала к Поттеру:

— Вы — Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер? — спросила она, а парень кивнул. — Подпишите пожалуйста.

«Герою» вручили ручку и кусок бумаги, на котором он с радостью расписался. Для самого Гарри Поттера это была вполне обыденная жизнь. Теперь все его любят и лелеют, что вполне приятно.

Но ноги занесли Гарри совсем не туда, где он хотел бы быть. А занесли они его именно в то место рядом с хижиной Хагрида, где он якобы победил самого Темного Лорда. Вот только это был вовсе не он. Сам Гарри Поттер даже никогда не видел этого великого и ужасного Волан–де–Морта, победу над которым ему приписывают.

Но от почестей отказываться ему не хотелось, так что приходится ежедневно врать обо всем, что было на самом деле. Не скажет же сам Гарри Поттер, что в тот роковой день он дрожал, спрятавшись под столом в теле кролика, а не дрался со злым магом.

— Иронично вышло, а? — усмехнулся он, садясь на лужайку. — Я все равно победил, да, Зелел.

Змея вылезла из–под рукава мальчишки.

— Вовс–с–се не иронично, Гарри. Ты пос–с–ступаеш-ш-шь неправильно, припис–с–сывая с–с–себе чужие з–зас–слуги… — Зелел посмотрел на парнишку с отвращением в глазах.

— Помолчи! — цокает Поттер. — А что мне еще говорить? Правду? Мне попросту не поверят!

— Это жа–алкие оправда–ания… — Зелел вновь прячется к Гарри под рукав.

А Поттер еще долго смотрел на то место, где нашли трупы Джека и Лилит, а после и полуживого его. В тот день он просто очнулся в своем человеческом теле, а потом еще долго радовался, что наконец получил его назад.