Кицунэ Миято - Заклятие твоей любви

Северус промолчал, но безропотно позволил усадить себя на кушетку и расстегнуть мантию.

Гарри тоже ничего ему не говорил, но сноровисто послал целый спектр диагностических заклинаний и быстро залечил синяки и ушибы, тихо побуркивая проклятия в адрес рыжего аврора. После приёма зелий туго перевязал его запястье и помог застегнуться.

— Пойдём, поешь, — мягко попросил Гарри, поправив его прядь, — уже восемь вечера. Наверное, ты голоден? Я тоже ничего не ел весь день, гоняясь за тобой с ночи.

— И как ты… нашёл меня? — спросил Северус, внутренне содрогаясь от того, чем могло всё закончиться. Круциатусов в своей жизни он уже вдоволь натерпелся.

— Думаю, мы на каких–то десять–пятнадцать минут разминулись в твоём доме, — Гарри помог встать и усадил за стол, на котором был выставлен весьма аппетитно пахнущий ужин из стейка с картофелем и тушёной морковкой. — Я хотел подождать тебя, но уснул. Проснулся только утром. Аппарировал домой. Сделал кое–какие дела. Сигнальные чары, которые я оставил у тебя, молчали. Я решил, что ты на работе, хотел разведать обстановку. Воспользовался мантией–невидимкой. Пришёл к тебе в лабораторию. А там, значит, твой лаборант в истерике, другие сотрудники в шоке. Я выяснил, что тебя арестовали и прямо в лаборатории и избили. Я заметил твой саквояж и прихватил его с собой. Выяснил также, кто это сделал… — Гарри сжал нож и резко разрезал свой стейк, — остальное, в принципе, ты слышал.

Северус хмыкнул, подумав, чего стоило Гарри выдернуть ради него своё начальство в Аврорат вечером в субботу, но промолчал, отдавая дань ужину.

Гарри искоса на него посматривал, словно пытаясь отгадать настроение, но тоже молчал, не мешая наслаждаться пищей.

Северус размышлял над словами Гарри, сказанными в Аврорате. Если «Империус» на него не подействовал, то что же подвигло уехать в отпуск с ним? Доверять ему? Отвечать взаимностью? От мыслей и предположений раскалывались виски, и он потёр их.

— Голова болит? — заботливо спросил Гарри, оказавшийся рядом, заглядывая в глаза. — Я диагностировал лёгкое сотрясение. Пойдём, Северус, тебе надо прилечь, — его приобняли за плечи знакомым жестом, от которого он уже навсегда мысленно отказался. Гарри был так близко, такой внимательный, что казалось, будто он бредит где–нибудь в камере, ударившись слишком сильно головой.

— Мне хотелось бы сначала помыться, — поморщившись, ответил Северус. — К тому же мантия…

— Кричер, набери, пожалуйста, ванную, — распорядился Гарри домовику. — Идём…

Северус млел. Не верил до конца. Но… с Гарри быть немного беспомощным было не стыдно. Они сидели в ванной вдвоём, и Северус удобно облокотился на плечо любимого, который сидел за ним и нежно водил рукой по его торсу, осторожно целуя в ухо. Словно так и должно быть. Как в мечтах и фантазиях.

— Почему?.. — спросил Северус, высказав в одном слове все свои сомнения и надежды.

— Сначала мне было просто любопытно, — тихо признался Гарри, сжимая его в объятиях. — Ты… был таким… правильным. Понимаешь… Тебе не за что стыдиться. Я более чем уверен, что подавляющее большинство моих знакомых… воспользовались бы ситуацией, думая, что я под контролем. Мне хотелось узнать, чего же хочешь ты. Узнать тебя. Ты всегда был мне интересен, Северус. Я доверял тебе. И ты совершенно не разочаровал, даже наоборот — очаровал меня. Настоящий Северус Снейп без своей маски оказался человеком, которого я полюбил, — совсем тихо прошептал Гарри, прижимаясь к его щеке щекой, но Северус отпрянул и обернулся, чтобы посмотреть в его лицо.

— Полюбил?.. Меня? — переспросил он, пытаясь увидеть в зелёных глазах насмешку, но Гарри выдержал взгляд, а потом осторожно прильнул к его губам, увлекая в чувственный, горячий, сладкий поцелуй, и Северусу резко расхотелось что–то выяснять, он желал просто поверить, почувствовать, ощутить отклик на свою любовь. Сердце быстро забилось, отдавая лёгкой болью в срастающихся под воздействием «Костероста» рёбрах.

Они лежали на широкой кровати в спальне Гарри, и тот, устроившись рядом, лениво поглаживал живот Северуса и гонял мурашек за ухом, что–то там вынюхивая.

— Что теперь?.. — спросил он.

— Я могу переехать к тебе. Я так и не увидел твою спальню, — полусонным голосом пробормотал Гарри. — Или мы можем оставаться тут. Тут неплохая библиотека, тебе она должна понравиться. И ещё есть Кричер. Он вкусно готовит. Но иногда ворчит.

— Будем жить долго и счастливо? — с лёгким сарказмом спросил Северус, всё ещё не в силах поверить, что всё это — правда.

— Конечно, — прижался к его боку ближе Гарри, — мы же заслужили.

И после этих простых слов, прислушиваясь к размеренному дыханию своего любимого человека, Северус тоже прикрыл глаза.

Завтра наступит новый день — воскресенье, в который они ещё поговорят и обсудят, где будут жить.

В понедельник официально закончится отпуск.

Через месяц и десять дней у Гарри день рождения…

Но это будет уже совсем другая история, верно?..

© Copyright: Кицунэ Миято, декабрь, 2015

23 июня 2003 г.

Англия, штаб Аврората

На работу в понедельник, когда должен был выйти из отпуска Гарри, Рон собирался, как на плаху, и размышлял о том, когда же в его жизни всё покатилось к чертям.

Наверное, это произошло ещё в лесу Дин, когда крестраж достал так, что он готов был прибить Поттера — «надежду магического мира» — чтобы только шепчущий голос заткнулся. Рон ушёл от соблазна. Попросту ушёл. Но потом пожалел об этом ещё больше. Оставить Гарри и Гермиону одних! Рон изводился от ревности, от волнения, от того, что на расстоянии и без крестража всё виделось иначе. В голове прояснилось. Да и так вовремя появилась информация о том, что Гарри будут передавать меч. От него требовалось лишь не облажаться. И Рон справился. Да, он чувствовал себя настоящим героем.

А потом та бешеная гонка, последний рывок и вот уже — победа!

Рону казалось, что после победы всё станет иначе. Что его, наконец, оценят. Всё то, что он сделал. Для победы, для Гарри, для всего магического мира! Но глупые детские мечты разбились о реальность. Впрочем, Гермиона была с ним, и этого было достаточно. Почти.

Потом была школа авроров, в которую их с Гарри зачислили без экзаменов, чему Рон был очень рад, но, к сожалению, всё это вышло боком. На Поттера сыпались шишки, и Рон вместо благодарностей огребал за них двоих. Ну да, не драться же с Великим Героем, победившим Тёмного лорда, «тёмные» устраивали именно Рону. А Поттер словно не видел, не замечал. Вечно считал его дураком и неучем, что сам нарвался, верил, что он ушибся. Это раздражало. Дико раздражало. А ещё Гарри периодически вспоминал его побег из леса Дин. Не говорил ни слова, но вспоминал, и Рон это видел. И это тоже — злило.