Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

Через день наступал какой–то исключительно местный праздник, к нему и приурочили «Коронацию» Тадзуны. Как позже выяснилось, это празднование было в честь духа–монаха, мстителя, который после своей гибели от рук прихвостней Гато ожил в виде призрака. И который бегал по Буревестнику, с гиканьем гоняя бандитов! Хорошо, что никто не видел, как я беззвучно ржал за углом, подслушивая, как Инари с Наруто рассказывают Сакуре и Саске местные городские легенды.

В назначенный день все двинулись на холм, только Какаши остался сторожить ирьенина вместе со своими собачками.

Я с трудом узнал это место. Прибрали и починили все что можно, даже скорее вылизали. Если бы я не знал, подумал бы, что храм отстроили с нуля. Теперь за деревьями был виден коридор из красных арок с рисунком из синих завитков, несколько площадок с каменными фонариками, фонтаном, статуями и прочими уличными украшениями, Там, где раньше были заросли шиповника, теперь был небольшой рынок с круглой клумбой в центре. Разросшийся куст подрезали и подвязали. Даже то подкопченное дерево теперь смотрелось внушительно, а не жалко, как раньше.

До начала «представления» Наруто провел меня по всему храмовому комплексу, он знал тут каждую черепицу и каждую дощечку, потому что и тут Тадзуна использовал его клонов. Ярко–красный, кипельно–белый, угольно–черный и сапфирово–синий — именно эти цвета были везде. Местами запах благовоний перебивал запах краски и лака, но, вроде бы, никто не вляпался.

Около двух все собрались у лестницы, ведущей в храм, и какой–то монах в темном одеянии заунывно провыл молитву и сказал, что с сегодняшнего дня Защитник Света встанет в один ряд с хранителями храма Моря и всего острова. Толпа одобрительно зашумела, а затем кто–то решил поделиться своей историей о встрече с Защитником. А до меня наконец дошло, что это имя мертвого монаха.

Когда местные стали перечислять «подвиги» Защитника света, я разрывался между желанием заржать и изобразить фейспалм. Как это часто бывает, люди приукрасили действительность и мстительный дух превратился во что–то похожее на призрачного гонщика, только без косухи и мотоцикла. Черт меня дернул изобразить череп, объятый синим пламенем!

— Боги, дайте этим людям ума! — прошептал я беззвучно, когда все поперлись совершать ритуальное шествие от новой бадьи с водой до лотка с оберегами, мне пришлось тащиться со всеми остальными.

Так в моих руках оказалась деревяшка с выжженным на ней иероглифами «Море» и «Счастье», а сам я стал беднее на три гроша.

Покачав головой, я подумал, что это больше похоже на шутку, чем на оберег.

— «Море счастья», какой дурак это выдумал?! — шепотом пожаловался, показав его Виктору. Тот посмеялся и сказал, что именные обереги приносят больше удачи. Я толь глаза закатил.

— Обычный оберег + 10 к удаче. Легендарный предмет: Амулет «Море счастья», нельзя передать другому игроку, + 50 к удаче! Стоимость: Ценно только для владельца.

После того как люди наконец замолкли, на ступеньки вышел Тадзуна. Что он говорил, я даже не слушал, потому что эту речь он долго и нудно репетировал дома. Я бы мог быть суфлером, потому что когда мостостроитель запинался, меня прямо надирало подсказать слова.

Мне было так скучно, что я начал страдать фигней.

— …он защищал нас при жизни и не оставил нас после смерти! — вещал Тадзуна

— Он супер–мен–зомби? — почти беззвучно шевелил я губами, — Он призрачный гонщик? Лови некроманта!

— Кончай дурью страдать. — отдернул меня Вик, нахмурившись, — прояви уважение.

— … Тэмотсу Хикэру, был человеком благородным… — тем временем вещал уже какой–то полный тип в темном кимоно.

Мне стало стыдно, я сконфужено прошептал:

— Извини. Покойся с миром, Тэмотсу Хикэру.

До моих ушей долетел едва различимый шепот. Сначала я подумал, что мне показалось, но он повторился, и я сумел разобрать слова:

— Спасибо, живой дух.

«Живой дух» — набатом звучали эти слова в голове, сердце будто сжала ледяная рука. Оцепенев от страха, я еще долго не мог прийти в себя. Только когда Виктор стал меня тормошить, я смог сойти с места.

На мое счастье дети разбрелись к стендам с разной ерундой еще раньше и я смог шепотом рассказать Вику о том, что случилось. Он внимательно меня выслушал и сказал:

— «Живой дух, спасибо и удачи»? Не знаю, что это было, но кроме нас этот голос больше никто не слышал. Успокойся. Мы бы узнали.

— Все равно мне не по себе, — смыкая нагрудные карманы, прошептал я.

— Если сам не разболтаешь, никто не узнает, кто ты.

Из храма я ушел, как только подвернулась возможность, просто подменив себя клоном.

Правда потом пришлось прятаться, чтобы Наруто не заметил дубля и чтобы не обиделся.

Дела с мостом у Тадзуны шли туго, он сам об этом рассказывал. Очень–очень часто рассказывал. Настолько часто, что на тренировке с Виктором я обронил:

— Тадзуна чуть ли волосы на себе не рвет, так что мост или развалится или его достроят, когда мы свалим.

К моему удивлению, Виктор урезал время на тренировку и вместе со мной пошел на берег. По дороге к нам из любопытства привязались Хаку и Седьмые. Они тут рядом тренировались из–за клонов Наруто, да и просто чтобы за строителями приглядывать. Пока что на мост можно было попасть только со стороны Волн.

Наш архитектор сначала было принялся снисходительно объяснять «такому сильному шиноби» в чем проблема с мостом так просто, чтобы даже самый тупой понял. Виктор послушал несколько минут, покивал, явно теряя терпение. Детям это вскоре надоело и они вернулись к тренировке, а вот Виктор продержался гораздо дольше.

Потом он попросил расчеты. Тут Тадзуна было напрягся и начал всячески намекать на то, что, вообще–то, эти чертежи делал серьезный мастер — он сам. И что дилетанты там ничего не поймут и не увидят.

— Тадзуна–сан, я настойчиво прошу вас показать мне наконец долбанные чертежи вашего моста, — изобразил оскал–улыбку Виктор. Даже через маску из бинтов выглядело устрашающе.

Старик сдался и опасливо подвинул чертеж, Забуза минут десять что–то смотрел, высчитывал, черкал на отобранном у Тадзуны планшете, а потом, вытащил листок, порвал его на 4 квадратика и приложив их к чертежу нарисовал поверх что–то, наверное, указал как правильно.

— Вот здесь у вас неправильно и здесь. — придавил листочки отшлифованными водой и ветром голышами, которые валялись на столе, — тут и вот тут.

Тадзуна склонился над чертежами, недоверчиво посматривая на мечника.

— А…

— Здесь, — указал на квадратик в центре, — уже ничего сделать нельзя, только еще одну опору поставить, а здесь вот так, — черканул пару раз Вик карандашом, под взглядом белеющего Тадзуны.