Танка Морева - Непостижимая предопределенность

— Молодец, индейка вышла замечательная, — похвалила мама. — Теперь наложим на нее согревающие чары, чтобы она не остывала. Смотри, палочка движется вот так… Нет, нет, дорогой, мягче и плавнее. Расслабь кисть. Вот так… более плавно… и теперь заклинание…

— Caleo, — проговорил Гарри.

— А на пудинг нужно наложить охлаждающие чары. Палочка движется так же, но заклинание другое. Frigeo.

Гарри описал палочкой все ту же петлю и повторил:

— Frigeo.

— Учти, что на живое существо надолго накладывать эти чары нельзя, — предупредила мама, и вот тогда Гарри спросил:

— Мам, а кто такой Питер Петтигрю?

Блюм. Последний бокал не долетел до стола и разбился. И так как мама закусила губу и замерла, как будто Гарри не задал вопрос, а наложил чары окаменения, он повел палочкой над осколками и проговорил:

— Reparo!

Осколки, увлекаемые магией, собрались вместе, и спустя пару мгновений бокал снова был целым.

— Молодец, — рассеянно похвалила мама. — Accio.

Бокал прыгнул ей в руку.

— А что ты знаешь о Питере? — спросила мама.

Гарри не ответил. Он просто достал колдографию, с которой не расставался, и протянул ее матери. Та долго ее разглядывала, прежде чем сказать:

— Да. Здесь с Мародерами — Питер.

— То есть он сам не был Мародером?

— Он дружил с твоим папой. И с Сириусом. И с Ремусом. В школе они были неразлучны.

Гарри растерялся.

— Но почему? Как?..

— Ты и это знаешь? — удивилась мама и, когда Гарри кивнул, вздохнула. — Что ж… я тоже часто задавала себе эти вопросы. Почему? Как? Твой отец до сих пор считает, что именно они за ним не досмотрели и Питера запугали Упивающиеся Смертью. Но мне кажется, что он сам выбрал того, кого считал сильнее.

— Он просто вот так взял и перешел к Волдеморту? — с ужасом спросил Гарри.

Мама покачала головой.

— Не просто, — она побледнела, но по щекам поползли красные пятна. — Если бы он открыто сменил сторону… Но нет, он не афишировал, что стал предателем.

— Предателем? — тупо повторил Гарри. Он понял, что речь идет о чем–то гораздо серьезнее, чем просто открытая смена стороны.

— Именно. Питер Петтигрю довольно долго докладывал своему господину обо всем, что узнавал в Ордене. Можно сказать, что именно он виноват в смертях очень многих хороших людей.

— Но он же был из Гриффиндора! А гриффиндорцы так не поступают.

Мама слабо улыбнулась и провела рукой по голове, взлохматив и без того непослушные волосы сына:

— Ты уже полгода учишься в Слизерине, а все еще подвержен устоявшемуся заблуждению. Не факультет виноват в твоем выборе, а только ты сам. Понял?

Гари кивнул.

— Тогда беги в гостиную, поторопи папу и Сириуса. Через полчаса придет Ремус, и можно будет садиться за ужин.

В гостиной наряжали елку, хотя сейчас она напоминала скорее поле боя, а не комнату, празднично убранную к Сочельнику. Рождественское дерево оказалось ровно посередине, на линии огня между отцом и крестным. Смеясь и дурачась, они окатывали друг друга самовзрывающимся драже, лентами серпантина и конфетти. Стоял запах горелой бумаги.

Гарри попал под новую волну конфетти и невольно чихнул. Дуэлянты живо повернулись к нему.

— Смотри, Гарри, как твой папа сдается! — задорно крикнул Сириус и пустил серпантин змеей, опутывая Поттера–старшего.

— Гриффиндор умирает, но не сдается, — отец подмигнул Гарри, раздался новый хлопок, и серпантин раскрошился на тысячу мелких звездочек.

— Класс! — похвалили его в один голос Сириус и Гарри.

Джеймс шутливо раскланялся.

— Теперь, Гарри, твоя очередь нас удивить. Видишь, елка еще не наряжена.

Гарри растерянно оглянулся: поблизости не было ни одной елочной игрушки. Конечно, он не раз наблюдал, как родители наколдовывали украшения, которыми после он украшал елку, но сейчас ему предлагалось создать что–нибудь самому.

— Трансфигурация? — обреченно спросил он.

— Она самая, — кивнул отец, — ну давай, покажи, чему научился у Макгонагалл.

Гарри стало неуютно. Они только прошли простые превращения, и хотя у него сносно получались все практические задания, он сомневался, что металлическими коробками и иголками украшают елку.

— Смотри, — пришел на помощь Сириус. — Стекло можно трансфигурировать прямо из воздуха. Движение палочкой, запоминай, легко, но хлестко. Мысленно сконцентрируйся на форме. Нас интересует маленький прозрачный колокольчик. Представь его.

Гарри очень старался, поэтому зажмурил глаза, пока отчетливо не увидел колокольчик и не услышал его звон.

— А теперь движение палочкой — слева направо, словно завязывая воздух в плотный двойной узел.

Гарри почувствовал себя стеклодувом — оказалось тяжело получить маленький кусочек стекла. С первого раза колокольчик не вышел, получилось нечто конусообразное, мутного серого оттенка.

— E contario! — отец устранил неудачное превращение. — Давай еще раз.

Он взмахнул палочкой, и в воздухе появился небольшой колокольчик с красной лентой. Тихо звеня, он спланировал к Гарри, зацепился лентой за палочку и повис, покачиваясь. Гарри протянул руку, освобождая палочку от него.

— Запомнил, как он выглядит? — спросил отец. — Теперь попробуй еще раз.

Гарри попробовал. Вместо колокольчика у него получилась банка для хранения ингредиентов зелий, обмотанная красным шарфом.

— Однако, — прокомментировал отец.

— Отличная банка, — похвалил Сириус, — мама скажет тебе спасибо. Ты просто взял большой размах. А вот как получился шарф — я не понял.

— Он никак не получился, — ответил отец. — Гарри просто так хотел перевязать банку красным, что у него получились невербальные чары призыва. Это шарф из гардероба, я уверен.

— Непорядок, Сохатый. У Гарри лучше получаются чары, чем трансфигурация. Он же не маменькин сынок.

— Гарри, у тебя же хорошее воображение, просто представь, как меняется воздух. Он состоит из разных частей, как то же зелье. Представь, как ты меняешь консистенцию воздуха, меняешь его части, как он сам густеет и застывает. Чтобы тебе было проще, представь колокольчик из воздуха, а потом заморозь его.

Гарри честно попытался выполнить инструкцию отца.

— Есть! — Сириус и Поттер–старший кинулись осматривать новое творение Гарри.

— Нет, — с сожалением секунду спустя проговорил отец.

Гарри и сам видел, что не получилось. Колокольчик вышел замечательный, очень похожий на отцовский, правда, без ленты. Но он не был стеклянным. Он был ледяным.

— Форма получилась что надо, — похвалил Сириус. — Осталось поработать с материалом.

— Гм, это моя вина, — признался отец, — я сказал: «Заморозь», вот и получил ледяную фигурку.

— Да, Сохатый, тебе нужно точнее выбирать слова.