Luna the Moonmonster - Волк и Пеликан

— БЛЭК, ПРЕДУПРЕЖДАЮ ВАС!

— Простите, профессор. Итак, Поттер подает мяч, и ГРИФФИНДОР ОТКРЫВАЕТ СЧЕТ! ДЕСЯТЬ ОЧКОВ ГРИФФИНДОРУ!

Гарри облетел вокруг поля, не переставая искать глазами золотую вспышку. Пролетая над трибуной учителей, он увидел угрюмое лицо Сатануса, повернутое к сыну, с четким разочарованием в глазах. Рядом с ним два эльфа глядели на Джеймса с совершенно противоположными чувствами. Они гордились им. Отклонившись от бладжера, Гарри вдруг пришла в голову идея. Немного спустившись, он умудрился посадить бладжер себе на хвост. Мяч последовал за ним к сектору учителей и Сатанусу Снейпу. Мужчина не замечал ловца, на скорости летящего к нему, пока не стало слишком поздно. Гарри резко свернул в последний момент, а тяжелый черный мяч врезался в испуганного Снейпа.

— И вот Гарри Энгуифер выводит из строя одного из наших известных гостей смелым шагом. ВПЕРЕД, ГАРРИ!

— БЛЭК! ВО ИМЯ МЕРЛИНА!

— Извините. После замечательного стратегического хода Энгуфера Снейп младший перехватывает квоффл… и… и… ДЕСЯТЬ ОЧКОВ СЛИЗЕРИНУ!

Гарри улыбнулся Севу, когда пролетал мимо, и тот с благодарностью на него посмотрел. Избавившись от неодобрительного пристального взгляда отца, мальчик мог играть гораздо лучше. Быстро повернувшись в воздухе, он снова поймал квоффл и отправил его в гриффиндорские кольца. Через десять минут Слизерин сравнял счет с Гриффиндором, обстановка накалялась. Обе стороны начали использовать грязные приемы, чтобы получить преимущество, и Гарри был в шоке, увидев, как его отец пытается сбить Сева с метлы. Пролетев над ними, он убрал Джеймса с пути, заставив его отлететь под углом. Несколько минут у того ушло на восстановление контроля над метлой, что дало Слизерину время на два гола. Оглядываясь, Гарри видел, что матч становится все жестче, поэтому решил, что пора заканчивать. Делая очередной круг, он усердно высматривал отблеск, который мог завершить игру. Наконец, он заметил его прямо над головой гриффиндорского ловца. Вспомнился второй год в Хогвартсе, когда то же самое произошло с Малфоем. Гарри полетел прямо на соперника, и гриффиндорский ловец в последний миг отклонился, когда слизеринец пролетел прямо над ним. Подлетая к сектору учителей, Гарри поднял в воздух руку с зажатым в ней трепещущим золотым мячиком и громко закричал от радости.

— Энгуифер поймал снитч, — удрученно прокомментировал Сириус, — Слизерин выигрывает со счетом двести десять — восемьдесят.

Гарри оглянулся на остальных членов команды, которые подлетали, чтобы поздравить его. Когда они приземлились и подошли к трибуне учителей, чтобы забрать кубок по квиддичу, Гарри заметил Гаервин и Лолиде, стоящих сбоку от толпы, они с улыбками на лицах аплодировали. Гарри улыбнулся им в ответ и обернулся к Севу, который в изумлении стоял рядом с ним. Он слегка подтолкнул друга, чтобы привлечь внимание, и лучезарно улыбнулся.

— Мы это сделали, Сев. Мы побили Гриффиндор.

— Я знаю, Гарри. Не могу в это поверить!

— Ага. Но мы это сделали! Мы выиграли кубок по квиддичу!

Переводчик Dark_Malvinka.

Северус шел пружинящей походкой по направлению к замку вместе с командой Слизерина по квиддичу. Гарри шел рядом с ним, периодически бросая довольный взгляд на него. Когда группа дошла до главных дверей, Сев схватил старшего мальчика за руку и оттащил в сторонку, дожидаясь, пока остальная команда зайдет в школу. Удостоверившись, что они остались одни, он убрал руку и повернулся к Гарри.

— Зачем ты это сделал с моим отцом?

Гарри как раз ждал чего–то подобного.

— Ты отвлекался на его присутствие. Нужно было что–то делать, или мы проиграли бы.

— Да, но обязательно было укладывать его в больничное крыло?

— Да! Что еще я мог сделать?

— Ну, может, проклясть его.

— Я не мог использовать заклинание. Это было бы очевидно преднамеренным. А таким образом я мог заявить, что просто пытался уйти от бладжера, а он оказался на моем пути.

— Ты неисправим!

— Я знаю!

— Но, Гарри, тебе, правда, нужно было придумать менее болезненный способ…

— Сев, тебе нравится твой отец?

— Нет…

— Что он сделал с тобой на рождество?

Сев склонил голову.

— Видишь, — продолжал Гарри, — он тебе даже не нравится. На самом деле, я знаю, что ты хотел бы отомстить ему. Так почему защищаешь его?

— Потому, что он мой отец, и, если он когда–нибудь заподозрит, что ты сделал это для меня, именно я пострадаю. И не говори мне, что это все мне на пользу. Определенно, твоя глубокая неприязнь к нему тоже была причиной.

Гарри робко улыбнулся Севу.

— Ну, это может быть частью причины.

— Угу, я так и думал.

— Но я не мог удержаться! Он такой неприятный тип!

Сев только с пониманием улыбнулся другу и зашагал назад в школу.

*~*~*

В слизеринской гостиной в ту ночь прошла вечеринка. Она не была похожа на гриффиндорские вечеринки, в которых участвовал Гарри, и которые были организованы близнецами Уизли. Сказать, что она была дикой — значит не сказать ничего. Свет был тусклым, что делало и так темную гостиную в подземелье еще более мрачной. Музыка была тяжелой и чувственной, совсем не такой, как ожидал Гарри. Мальчик — Который-Выжил считал, что чистокровные слизеринцы слушают оперу или камерную музыку, но ничего такого неожиданного. Сначала он наблюдал за всем из угла, завороженный круговоротом на танцполе. Однако вскоре он проникся царившим вокруг духом и обнаружил себя танцующим, предположительно, с Беллатрисой Лестрейндж, о чем он вообще никогда бы не мог и подумать. Ритм музыки пульсировал в его голове, он почувствовал, что слегка отпустил свои ограничения и просто наслаждался происходящим.

Несколько часов спустя Гарри столкнулся с Севом возле стола с напитками. Схватив небольшую бутылку с огневиски Огдена, он бочком подвинулся к другу, который разговаривал с Анжеликой Нотт, и положил руку на плечо младшего парня.

— Веселишься, Сев?

— Еще бы, — невнятно ответил тот, поднимая бутылку эля, — а ты?

— Лучше не бывало. Я такого от слизеринцев не ожидал…

— Почему? Нам это подходит, не думаешь?

— Ну… да, но это не то, что я ожидал. Я думал, что чистокровки более… скучные.

— Скучные?

— Да, ну, знаешь, вроде Британской королевской семьи.

Сев с сомнением посмотрел на него, затем повернулся к забытой девушке и возобновил разговор. Гарри глубоко вздохнул и пошел искать другого партнера по танцам. По дороге в комнату ему довелось увидеть Люциуса Малфоя, стоявшего лицом к дальней стене и разговаривающего с крайне отвратительным семикурсником. При более близком наблюдении Гарри увидел больше, чем хотел бы, и быстро пошел дальше. Спрятавшись в темном углу, он осмотрел комнату с разгулявшимися слизеринцами. Будучи гриффиндорцем, он считал слизеринцев темными, злыми детьми, судьба которых была в служении Волдеморту и нанесении серьезного ущерба миру. Но теперь он стал старше и мудрее, и начал больше понимать в природе и использовании магии. Перед собой он видел не маленьких Пожирателей смерти, а личности, которые однажды сделают выбор между тем, жить ли независимо или присоединиться к Темному Лорду. Несмотря на то, что думали другие факультеты, слизеринцы не были злыми. Многие из них происходили из темных семей, но были и из светлых. Уяснив разницу между тьмой и злом, Гарри оценил то, что слизеринцев неправильно понимали. В конце концов, они были всего лишь детьми. У них были надежды и мечты, как у всех. Просто шансов на их достижение у них было больше, чем у студентов других факультетов. У них было стремление достичь того, чего они хотели. Размышляя над этим, Гарри понял проблему других факультетов. Много лет назад, до того, как соперничество стало традицией, другие факультеты, возможно, завидовали слизеринцам. Их природная хитрость и честолюбие означали, что они преуспеют в любой избранной сфере, если это было возможно. Они сформировали свое состояние века назад с помощью преуспевающих деловых предприятий, в результате чего среди знати современного волшебного мира оказались почти все слизеринцы. За все эти годы слизеринцы преуспели, в то время, как люди с других факультетов — нет, и это привело к чувству обиды и предубеждению. Предательство Салазара положило начало соперничеству, и Гарри теперь понимал, насколько выросла эта проблема. Наблюдая комнату с обычными подростками, он увидел, как предубеждение и дискриминация навалились горой на плечи детей. Эта мысль принесла Гарри новое понимание, впервые в жизни, несмотря на месяцы, проведенные в Змеином Доме, он, наконец, увидел, кем на самом деле были слизеринцы.