Максим Удовиченко - Скитальцы

Боль. Сначала слабая, потом все сильнее, наконец, резкая, обжигающая лицо, она стала моим спасением. Я медленно поднималась из неведомых глубин затянувшего меня небытия, всплывала, словно из омута. И вместе с дыханием ко мне возвращалась моя жизнь. Она возникала в памяти целыми картинами, которые начинались с самого детства, наслаивались друг на друга, приближались ко дню сегодняшнему. Вот мой отец – великий воин Вархард, огромный как гора. Он наклоняется ко мне, маленькой, подхватывает на руки, смеется.

– Пойдем, я покажу тебе мой подарок!

Он выносит меня из шатра. На поляне бьет копытом прекрасный гнедой жеребец. С тех пор я всегда выбираю гнедых коней…

Вот мы вместе с Олавом и Торвальдом бежим по степи. Торвальд на правах старшего брата учит нас стрелять из луков…

Ритуал наречения жениха и невесты… Мой первый бой с ятунами… гибель отца… Картинки все убыстрялись, вихрем проносились в сознании. Но, несмотря на безумную скорость их мелькания, я видела все в малейших подробностях. Драка с Ранвальдом… суд Тира… мой уход из Т’хара… школа мордобоя… вспышка бешенства в Безымянных землях… гибель Дея…

Обрубок подыхающего червя совершает стремительный бросок. Мой истошный крик: – Берегись! – подхватывает ледяной северный ветер. Искалеченная тварь ударяет Дея перед тем, как волшба Атиуса отправляет червя в пропасть. Хрупкий эльф балансирует на краю ущелья. Успокоительная мысль: «Он удержится, ушастые от природы очень ловкие…» Неожиданный порыв ветра толкает его в грудь…

Новая пощечина привела меня в чувство, заставила всплыть на поверхность реальности. Открыв глаза, я увидела склонившегося надо мною Атиуса. Чуть поодаль топтался перепуганный Ал.

– Очнулась! – возрадовался друг. – Ну ты даешь, Мара! Я уж думал все, каюк!

Я лежала на полу – очевидно, туда меня швырнул странный приступ. Кружилась голова, тело сковала противная слабость. Правая рука была судорожно стиснута. Я с трудом разжала онемевшие пальцы, и на доски пола упал серебряный медальон. Атиус бережно поднял его, расстегнул ворот рубахи и повесил на шею.

– Ты сумела разгадать тайну нашего фамильного артефакта? – недоверчиво спросил он. – Что ты видела, Мара?

– Смерть Дея! – ненавидяще прохрипела я, собрав последние силы и резко выбрасывая руку вперед, чтобы вцепиться в горло Атиуса.

Пальцы схватили воздух – командир легко отстранился и отправил в меня заклинание. Сил, чтобы отразить его, не было совершенно, и волшба мягко охватила меня, окутала, словно шелковое покрывало. Вроде бы и не больно, но не пошевелиться.

– Это ты убил его!

Я забилась, пытаясь освободиться от пут, вдруг в один миг растеряв все приобретенные навыки, забыв о хладнокровии, снова став дикой оркой, Бешеной Марой, одержимой жаждой сражения. Теперь, увидев в забытьи картину прошлых событий, я поняла, что же казалось мне неправильным.

– Ты убил его волшбой, гнусный ублюдок вонючего ятуна и дохлой лисицы!

Лицо мага омрачилось. Он щелкнул пальцами, и чары соскользнули с меня, вернув свободу. Только вот сил ею воспользоваться уже не было.

– Присмотри, – Атиус кивнул Алу на меня и быстро вышел из казармы, бросив уже на пороге: – Через час явитесь на общее построение.

– А если… – растерянно начал мой товарищ.

– На себе тащи! – рыкнул командир.

– Ты что творишь, орясина ты зеленая? – набросился на меня товарищ, когда мы остались вдвоем. – Что это еще за обвинения?

Я усмехнулась и устало прикрыла глаза. Похоже, «орясина» становится моим вторым именем. Славные у меня друзья! Дей вот тоже так называл…

– Ал, – медленно, с расстановкой проговорила я, – на перевале дул СЕВЕРНЫЙ ветер.

– Само собой, – хмыкнул друг. – Это ж Нордия!

– А ветер, ударивший Дея в грудь, прилетел с ВОСТОКА. И исходил он от Атиуса, больше неоткуда.

Ал присвистнул:

– Волшба? Да, других магов вокруг не было… Но если это так, – нахмурившись, тихо произнес он, – ты должна быть очень осторожна. Это серьезное обвинение, Атиус такого не простит.

Друг помог мне подняться и усадил на топчан. Я погрузилась в обволакивающую дремоту. Ал, присев рядом, рассуждал себе под нос:

– Как он тебя на месте не убил? Хотя должен был нас обоих…

Окончания фразы я уже не слышала, уснула. И впервые за последнее время мне не приснился мой постоянный кошмар.

Казалось, прошло всего мгновение, когда Ал осторожно встряхнул меня:

– Вставай, пора.

Я поднялась, мимоходом отметив, что отдых пошел на пользу: силы вернулись, хотя и не полностью. Вдвоем мы вышли на улицу, где уже толпились ребята из нашего отряда. Они тихо переговаривались, расспрашивали друг друга, пожимали плечами: всем хотелось знать, что случилось.

Построившись, мы ждали Атиуса. Волшебник вскоре появился с каким-то свитком в руках.

– Я собрал вас, чтобы выяснить одно важное обстоятельство, – хмуро проговорил он, разворачивая свиток и протягивая его направляющему. – Посмотреть и передать дальше.

Бумага дошла до Ала, он тихо выругался и передал ее мне. С потрепанной бумаги на меня смотрел… Дей. Неизвестный художник постарался, изображая его: тщательно прорисовал тонкие черты лица, зеленые глаза, насмешливую полуулыбку надменных губ. Это совершенно точно был Дей! Только вот волосы у паренька на портрете были светлые.

– Все посмотрели? – произнес Атиус, когда свиток вернулся к нему. – И думаю, все узнали. Это Лэйариел Вэй’иллоский, лишенный дворянства и изгнанный из Даллирии за неподчинение властям. Он также был объявлен в розыск за жестокое убийство, совершенное в Арвалийской империи.

По рядам воинов пробежал шепоток.

– Этот портрет я купил у пограничников в Лиафе, – продолжил Атиус. переждав волну шума, – Помните, как тщательно они обыскивали караван?

– Точно, – тихо проговорил Ал. – Помнишь, Мара, они еще спрашивали, есть ли в караване эльфы?

Я упрямо пожала плечами. Во-первых, мало ли по какой причине пограничники об этом спрашивали, во-вторых, неизвестно, какого именно эльфа они искали. Портрет же волшебник мог взять где угодно. Не факт, что он говорит правду.

– Да, когда он присоединился к каравану, я не стал возражать, – Атиус повысил голос. – Не забывайте, парень помог нам справиться с разбойниками. Я мог бы отказать ему в пристанище, но предпочел, чтобы он был на глазах. Мог бы приказать схватить его, но что бы мы делали в дороге с пленным? Слишком много хлопот. И потом, присутствие сильного эльфийского мага в караване тоже было не лишним.

– Правильно рассуждает, – шепнул Ал.

– Дей спас нам жизнь, – ответила я, но память услужливо подсунула мне беседу с Атиусом, во время которой чародей говорил примерно то же, что сейчас.