Александр Домовец - Кукловод

Для Сергея в работе всегда было самым трудным начать. Если угодно, врубиться.

Первые пятнадцать минут, как правило, уходили на тупое разглядывание потолка, потребление кофе, борьбу с настойчивым желанием послать очередную рукопись к чёртовой матери. Однако спустя четверть часа в голову начинали робко стучаться более конструктивные мысли. И, наконец, разогретое сознание приступало к выдаче нужных слов, образов, реплик – только успевай записывать…

– Ну что, вперёд? – спросил Сергей Поля.

Поль одобрительно зевнул.

– Начнём, пожалуй, – решительно сказал Сергей, занося руки над клавиатурой. И на дисплее компьютера поползли первые фразы:

«Изучая историю России конца XX века, нельзя обойти стороной фигуру Вадима Лозовского, бизнесмена и политика.

Слишком немного прошло времени после его загадочного исчезновения из России, и вряд ли сейчас мы найдём исчерпывающий ответ на вопросы, которые связаны с жизнью и деятельностью этого человека. Но уже сегодня ясно, что Вадим Натанович Лозовский – больше, чем отдельная личность, пусть и выдающаяся. Лозовский – это целое явление, порождённое эпохой президента Мельникова. Именно эпоха дикого капитализма в посткоммунистической России создала условия, при которых один человек смог ограбить полстраны. В каком-то смысле можно даже сказать, что он украл само государство. Если угодно, приватизировал его…»

Сергей встал из-за стола и прошёлся по комнате. Соавтор Поль, высунув язык, внимательно следил за его передвижениями. Сергей привык писать по ночам, когда всё нормальные люди уже спят, и тигровый боксёр-красавец добровольно делил с хозяином эти часы. Ну, чем не соавтор? Да ещё без претензий: дал ему косточку – и весь гонорар.

Сергей вышел на балкон, закурил. Стояла тишина и безветрие. Небо словно вышили звёздным узором. Полная луна заливала ночь голубоватым светом. Думалось легко, мысли сами собой выстраивались во фразы и строки.

«Лозовский создавал фирмы, собиравшие деньги от населения для реализации несбыточных проектов, и никому не вернул ни копейки. Уже тогда проявился его дьявольский, феноменальный талант играть на человеческой глупости и слабостях. Он подкупал чиновников: он проложил деньгами дорогу в Кремль, в ближайшее окружение президента. И тут развернулся по-настоящему.

Шаг за шагом Лозовский захватывал всё новые и новые структуры. Да что там структуры – целые отрасли: автопродажи, нефтедобычу, телевидение, установил контроль над крупнейшей авиакомпанией. И делал это на глазах у всех. Своей суетливостью, своим жалким видом, он добился того, что на первых порах его всерьёз не воспринимали. Но однажды некий вице-премьер публично сказал ему: „Пошёл вон“. Лозовский промолчал. А через три дня вице-премьера отправили в отставку. Тогда, наконец, все поняли, что отныне с Лозовским надо считаться…»

Персоной Лозовского Сергей интересовался давно. Он считал, что без исследования деятельности этого бизнесмена-политика новейшую историю матушки России не понять. Как публицист, написал о Лозовском ряд очерков, замеченных широкой публикой и серьёзными аналитиками.

«Лозовского часто сравнивают с Григорием Распутиным. При крайних национальных различиях сравнение очень точное по сути. Казалось бы, что общего между безграмотным сибирским крестьянином, родившимся более ста лет назад, и современным бизнесменом? Однако они поразительно схожи в одном. Невозможно рациональным путём объяснить громадное влияние одного из них на двор последнего российского императора и другого – на окружение первого российского президента. Влияние тёмное, роковое, мистическое…»

Сергей работал над предисловием к большой книге о Лозовском. Заказ поступил от крупного московского издательства. Бегство Лозовского из России подогрело интерес к его персоне. Дело в том, что бизнесмен вошёл в клинч с новым президентом страны. Власти начали уголовное расследование источников баснословного богатства Лозовского, а сам он, как подозреваемый, протоптал дорогу на допросы в Генпрокуратуру.

Когда просочилась информация о том, что заготовлен ордер на его арест, нервы у Вадима Натановича сдали. Нарушив подписку о невыезде, он улетел за границу при совершенно странных обстоятельствах. В Швейцарии он собрал пресс-конференцию, на которой обвинил президента Бунеева в попытке установить личную диктатуру и пообещал создать в России новую политическую партию. После этого безвылазно обосновался в собственном доме на берегу Средиземного моря, и, по слухам, продолжал плести интриги, ежедневно принимая не менее десятка людей – главным образом российских политиков и журналистов.

Понятно, что вся эта скандальная история вызвала повышенное внимание к Лозовскому, человеку международного масштаба. Понятно, что издатели торопились урвать конъюнктурный куш. Понятно, что, получив солидный аванс и полупросьбу-полураспоряжение сделать книгу о Лозовском в ударные сроки, журналист и писатель Сергей Иванович Авилов плотно сел за стол, и вот уже третий день (вернее, ночь) делал наброски к будущей рукописи.

От работы его никто не отвлекал. После развода, которым закончилась его недолгая бездетная семейная жизнь, Сергей был один. От неудачного брака у него остались Поль, однажды купленный женой Еленой (впрочем, быстро охладевшей к собаке), и тоска по несбывшейся семье. Эту горечь Сергей одно время пытался глушить водкой, но взял себя в руки, решив, что бывшему офицеру спиваться не к лицу. Вскоре пришёл серьёзный успех в журналистике: публикации, заказы, книги. Шаг за шагом Сергей становился востребованным автором. Работа приносила достаток и смысл жизни. Но на столе по-прежнему стоял снимок молодой тёмноволосой женщины за компьютером, скорчившей фотографу смешную рожицу.

Сергей вздохнул и спросил Поля:

– А как тебе такой фрагмент?

«Кроме Лозовского, не было другого человека, стоявшего так близко к правительству, бизнесу и преступности. Нет никого, кто сумел так нажиться на сползании России в пропасть. Он становился всё крепче, а Россия всё слабела. Своим присутствием во власти и за её кулисами Лозовский практически уничтожил авторитет президента Мельникова, дискредитировал его семью…»

Неожиданно Поль яростно засопел.

– Ты что, собака страшная? – удивился Авилов, отрываясь от рукописи. – Стиль не нравится? Или тезис не одобряешь?

Поль заскулил, соскочил с дивана и прижался к ногам хозяина. Уши встали торчком, обрубок хвоста бешено завибрировал.

Невесть откуда взявшийся ветер, влетев через балконную дверь, винтом скрутил штору. Закрывая балкон, Сергей увидел, что ещё пять минут назад ярко сиявшие звёзды и луну затянуло тучами. Мгновением позже ослепительный росчерк молнии разрубил чёрное небо, и по ушам врезал оглушительный раскат грома.